Восемь граней Нурсултана. Грань 7-я

Против лома нет приема – окромя другого лома. Есть такая пословица. В ней кроется истина из той же серии, что явил нам скульптор Шадр своим шедевром «Булыжник – оружие пролетариата». Но надо ли в наши дни демонстрировать лом и булыжник в качестве своих достоинств и достижений перед ближним и дальним соседом? Или это предчувствие будущего? Ведь, как говорил Эйнштейн, «я не знаю, каким оружием будет вестись третья мировая война, но четвертая – палками и камнями». Так что давайте оградим булыжную мостовую истории от зловещих майданов и поищем иные средства доказательств нашей правоты и силы. Наверное, ладонь незнакомца, раскрытая для рукопожатия, много привлекательней кулака. Да и наши руки, готовые для приветствия, быстрее найдут понимание, чем стойка борца перед схваткой.

Заветное слово

Есть очень емкое понятие – «открытость». К величайшему нашему удивлению, ни в «Толковом словаре русского языка» Ожегова, ни даже в четырехтомнике Ушакова слово это не значится. Что ж, обратимся к Далю, к «Толковому словарю живого великорусского языка», там как-никак свыше двухсот тысяч слов, уж он-то разъяснит нам, что это такое – «открытость». И в самом деле, после въедливых поисков нам как бы открылось это самое слово. Вот оно, толкование по Далю: «Открытость – свойство, состояние открытаго» (орфография по оригиналу). И сверх того – ни звука, ни хоть какого-то разъяснения. Вы что-нибудь поняли? Мы – нет. Это тот самый случай, про который сказано: «темна вода во облацех». Владимир Иванович Даль вежливо, по умолчанию уклонился от диалога с нами.

И все же, как сказано в Книге Книг, «ищите да обрящете»: запропастившееся слово удалось обнаружить в 20-томнике «Словаря современного русского литературного языка» за 1959 год (!). Там, хоть и предельно кратко, но тем не менее сказано: «открытость – откровенность, правдивость, доверчивость». То есть, выстроен синонимический ряд. Всё ясно и предельно просто.

Но посреди наших упорных разысканий поразил нас в самое сердце «Большой казахско-русский, русско-казахский словарь» Калдыбая Бектаева. О, Калдыбай Бектаев! Безвременно ушедший из нашей жизни, он и по сей день время от времени проливает бальзам на истосковавшуюся по заветным истинам душу. В безнадежных и долгих поисках желанной лексемы на всякий случай раскрыли мы этот словарь и – эврика! – вот оно: «Открытость – жайдарылык». Всё! Что еще надо?

Есть в том же словаре и обратный перевод этого понятия – с казахского на русский: «Жайдарылык – приятность; открытость; простота». Тут, наверное, наличествует уже некоторая избыточность толкований, но данная в качестве иллюстрации фраза «жайдары мiнез корсету – показать открытость души» была попаданием в яблочко. Всё, так сказать, созбе-соз, всё слово в слово годится, это именно то, что мы искали, – то, о чем мы поведем речь в «Грани 7-й». Ибо одна из главных граней личности Нурсултана Назарбаева – открытость.

Кто с мечом к нам придет…

…того мы постараемся убедить, чтобы он перековал меч на орало, то есть на плуг. И сделаем все возможное, чтобы превратить пришедшего в столь желанного нам инвестора.

Шутки шутками, но вся эта история с ядерным «богатством», доставшимся Казахстану в наследие от СССР, была поистине головной болью для Нурсултана Абишевича. Дилемма из дилемм! С одной стороны, это сомнительное «богатство» априори заставляло бы говорить о мощи молодой суверенной страны и как бы сулило целый ряд дивидендов и бонусов. Но с другой, опять же априори, превращало Казахстан в ядерное пугало, а вот это никак не устраивало нашего президента. Рука молодой суверенной республики должна была быть честной, чистой и не таить угрозы миру.

«В конце концов, – приходит к выводу Нурсултан Абишевич, – чтобы стремиться к статусу Казахстана как регио­нальной ядерной державы и так, между прочим, порядком радиоактивной, нужно вообще не обладать ни государственным мышлением, ни исторической ответственностью. Ответственностью перед нашими матерями и отцами, перед нашими потомками. Ответственностью перед будущим Евразии и всего человечества.

Могли ли мы, понимая все это, поставить под угрозу будущее своей молодой страны ради эфемерных выгод обладания ядерным оружием? Думаю, что ни у кого не возникнет сомнений в том, что наш ответ мог быть только одним... Но я также горд и тем, что в начале 1990-х годов, когда принималось решение об отказе от ядерного оружия, мы думали не только о себе или о своих собственных интересах, мы думали, как бы это громко ни звучало, об общей пользе для всего человечества.

Закрытие Семипалатин­ского полигона являлось первым и уникальным в атомной истории прецедентом, когда государство добровольно и в одностороннем порядке свернуло весь комплекс работ на своей территории по экспериментальным взрывам ядерных и термоядерных зарядов.

Но сделано было только полдела. Было понятно, что необходима не только отмена последующих взрывов, но и исправление последствий предыдущих. И после исторического решения встал вопрос о принятии целого комплекса мер, направленных на ликвидацию или, по крайней мере, снижение негативных последствий атомных испытаний на экологию прилежащих земель и здоровье людей, живущих в зоне экологического бедствия.

Ведь «расхлебывать» последствия этих испытаний пришлось, в конце концов, только и только нам. Собственно, другого ожидать и не приходилось. Было много споров, кому должно в дальнейшем принадлежать ядерное оружие, но, насколько мне извест­но, не было ни одного спора, кому должны принадлежать проведенные ядерные взрывы и их многочисленные последствия.

Не нашлось никого, кто хотел бы забрать не только ядерное оружие, но и все, что с ним было связано. Можно, конечно, забрать или отдать ядерное оружие, но кто заберет или кому отдать страдания и горе «облученных» людей и нашей земли?».

Обо всем об этом достаточно полно было сказано в предыдущей главе. Сейчас же мы акцентируем внимание на этом лишь потому, что нам крайне важно подчеркнуть простую и теперь уже, казалось бы, очевидную истину: рука, протянутая Казахстаном миру для рукопожатия, открытости и дружеских деяний, не таила и не могла таить угрозы. Это была принципиальная позиция президента, это была позиция страны.

…И запируем на просторе!

Наверное, визитная карточка любого государства – это по преимуществу его столица. В ней выражены и нрав народа, и его порывы, его мечты. В ней воплощаются открытость миру, верность памяти предков, следование традиции, устремленность в завтрашний день. Мы любим Алматы, но и прекрасно осознаем несовершенства этого мегаполиса. Осознаем угрозу землетрясений, дамокловым мечом нависшую над регионом, ибо дремлющий дракон Заилийского Алатау может непредсказуемо пробудиться в любой момент и наделать неисчислимых бед.

К тому же город уязвлен синдромом астмы, он задыхается от смога, и пока ни один из его градоначальников не нашел верного средства против этого недуга. А главное – город стеснен рамками предгорной котловины, в которой он возник, в которой поневоле строился, но рамки эти давно стали для него тесны безмерно. И это еще одна удавка, что душит на корню градостроительные планы Алматы.

Информация к размышлению, как видим, не очень веселая. И если продолжить нить начатого разговора, то гость, попавший в этот город, конечно же, испытает восторг от величавой панорамы гор, но при этом не сможет избежать дискомфорта от осознания слишком близкого соседства с дремлющим драконом, одна лишь мысль о котором может в тревоге разбудить среди ночи. Дискомфорт от автомобильных пробок, ставших дурной неизбежностью Алматы; от того, что в распахнутое окно льется не свежий воздух с горных ледников, а сочится удушливая смесь выхлопных газов. Хотелось бы, чтобы нас упрекнули в переборе страшилок, но есть опасение, что перебор не допущен.

И здесь будет уместно процитировать фрагмент документального рассказа, опубликованного год назад в газете Central Asia Monitor. Рассказа о том, как впервые еще в 90-е у Елбасы возникла мысль о переносе столицы на просторы Сары Арки. Мы не ручаемся за документальную точность рассказа, детали могли быть иными, но суть эпохи и беспокойный ветер перемен – они неповторимы.

Это была плановая поездка президента в регион со всеми сопутствующими такой поездке ингредиентами. Он был предельно собран и сосредоточен. Но когда лайнер приземлился в Акмоле, когда пассажир номер один пошел на выход и ступил на трап самолета, он в первое мгновение опешил даже. Потому как его тотчас взял в свои крепкие объятия акмолинский ветер, взвихривая полы пиджака, по-свойски взлохмачивая шевелюру и как бы пытаясь внести беспорядок и разнобой в его планы и мысли.

Там был комсомольский задор, в этом степном порывистом ветре, дышалось по-молодому, полной грудью, как это было когда-то в Темиртау и Караганде, а еще раньше, на заре туманной юности, в Днепродзержинске. Вот бы такой ветер да в Алматы, подумалось ему. В предгорьях Алатау подобное в принципе исключено. В Алматы климат носит – как бы это сказать точнее? – совещательный голос. Нет, бывают пылевые бури, сухие грозы, но это не для демонстрации силы и даже не для острастки, а так – для разнообразия жизни.

Должность обязывала его вести дорожный образ жизни. Но каждый раз, томясь из-за пурги и прочих метеоне­удобств часы, а то и сутки в аэропорту Костаная, Актобе или Семея, он по прибытии в Алматы обнаруживал почти невозможное, неземное затишье. Оно должно бы восприниматься как благо, но на деле оборачивалось сплошным негативом. И если глянуть на город с Чимбулака… Да что там! Даже с Кок-Тобе на город лучше не смотреть. Он словно бы покрыт кошмой, и почти физически чувствуешь, что город задыхается. Ко всему прочему Алматы был предельно плотно застроен, и перспектив для дальнейшего расширения города не просматривалось…

А здесь, в Акмоле, пространства были безграничны, дали смотрелись прозрачно и ясно. И после Алматы непривычными были просторы, что открывались вокруг, будоража воображение и настраивая сердце на смелые мечты.

Кавалькада машин притормозила у первого светофора. И было видно, как по переулку по-кавалерийски мчался ветер, взвихривая пыль и песок. Картинка эта отчего-то западала в душу, не вызывая негатива, а, напротив, вселяя оптимизм.

И вот он – Дворец целинников, ему вскоре суждено будет стать Конгресс-холлом. И центральная площадь города – она казалась в те годы огромной. И здание Дома Советов – в период становления новой столицы оно в течение нескольких суровых лет будет резиденцией президента. Помнится, именно здесь проходила встреча президента с раввинами тридцати стран, и мне, журналисту, удалось на ней побывать. Это было в преддверии первого съезда лидеров мировых и традиционных религий. Не помню, о чем конкретно там шла речь, но по результатам этой встречи я выдал на-гора разворот газеты. Меня восхитила менора, которую раввины преподнесли президенту. То был символ надежды на мир и согласие, которые в глазах раввинов олицетворял наш президент. Я тогда засмотрелся на это искусное изделие еврейских зергеров. Интересно, из какого металла изготовлен подсвечник? Наверное, я не просто подумал об этом, но и вполголоса, чуть слышно произнес свой вопрос. Потому что раввин, стоявший рядом со мной (я уж не помню, из какой он страны) так же чуть слышно, вполголоса сказал, чуть припадая на букву «р»:

– Сильвербро.

И этот межъязыковой гибрид был поразителен. Мы не знали языка друг друга, мы разговаривали как бы на разных языках, но поняли друг друга с полушепота. И уже тогда мне стала ясна прозорливость президента, инициировавшего и создание малой Ассамблеи народа Казахстана, и проведение съездов мировых и традиционных религий, потому как он задумал построить на берегах Ишима не вавилонскую башню, чтобы удивлять белый свет, а столицу государства, где возможно взаимопонимание людей поверх этнических и языковых барьеров.

Но это потом, потом...

А в те годы, о которых здесь идет речь – теперь мы называем их «лихие 90-е», – никому и в голову не приходило и не могло прийти, что не за горами тот день и час, когда жизнь Акмолы, этого захолустного в общем-то города, переменится в корне. Что не фантом, не сказка – те проспекты и дворцы, что здесь появятся вскоре. Что современный новый город с неповторимым обликом и стилем будет иметь все основания войти в число тридцати лучших городов мира.

Все флаги в гости будут к нам

Такой вот рассказ был напечатан в нашей газете. И в новейшие времена во время своей очередной поездки теперь уже из Астаны в Алматы он, было дело, чуть замешкался, не уместился в повестку дня и вынужден был заночевать в южной столице. День был душный, казалось, к вечеру должен был разразиться летний ливень. Но дождя так и не было. Впрочем, не было и пыльной бури. День как бы зачах в ожидании неопределенности – типичная обманка Алматы.

Среди ночи он проснулся. Кондиционер исправно делал свое дело. Но отчего-то захотелось живого воздуха, настоянного на ночном затишье под мерцающими звездами. Он распахнул окно. Там таилась глухая и вязкая тьма. Он перегнулся через подоконник, глянул вверх. Ни единого проблеска, ни единой звезды. И вроде бы тучи рассосались. Но непробиваемый смог даже ночью не выпускал из своих объятий город. Так что окно лучше закрыть и спать дальше, доверившись кондиционеру.

Он лежал в полудреме, и наплывали картины из прошлого. Во всех подробностях вспомнился сентябрь 2003-го. Астана готовилась к проведению первого Съезда лидеров мировых и традиционных религий. Событию предшествовал ряд его встреч с духовными пастырями многих стран, диалог между ними назрел, и они просили президента страны взять этот диалог под свой патронаж. Как видно, в нем их привлекали его открытость, умение слушать и слышать, искать не разногласия, а то, что нас объединяет, – благоговение перед жизнью, поиски взаимопонимания.

Астана впервые стала местом паломничества такого множества духовных лиц. Религиозные лидеры всех континентов единодушно откликнулись на его приглашение принять участие в форуме, чтобы сообща найти ответ на вопрос вопросов: как сохранить мир на Земле, как избежать террора, насилия, войн?

Только бы не ударил раньше времени мороз, думал он. И хотя у природы нет плохой погоды, Астана встретила участников съезда порывами пронизывающего ветра, и появились первые белые мухи. Но Всевышний был в курсе дела  – к вечеру распогодилось, ночь была ясной и звездной, и наутро над Астаной простерлось ясное дивное небо, пронизанное солнцем и тишайшим осенним теплом. И удивительная одухотворенность витала над дворцом официальных приемов «Салтанат сарайы», где проходил форум, где в течение двух дней звучали слова тревоги и надежды, шли поиски путей преодоления бед, с которыми столкнулось человечество на пороге нового тысячелетия. И камертоном этих речей и размышлений было его приветственное слово, а потом и заключительное, было его ежеминутное бдение, ведь он был избран председателем форума.

Кульминацией съезда стала общая молитва представителей всех конфессий. Она прошла у монумента «Астана-Байтерек». Каждый молился по-своему, каждому была выделена отдельная юрта, и это логично: в Казахстане свобода вероисповедания и человек имеет право уединиться ото всех, чтобы в тишине остаться один на один со святым словом. А потом была принята Декларация участников съезда. В ней ясно и просто было сказано, что «продвижение таких ценностей, как толерантность, истина, справедливость и любовь, должно быть целью любой религиозной проповеди… Многообразие религиозных убеждений и исповеданий должно вести не к взаимному подозрению, дискриминации и унижению, а к взаимовосприятию и гармонии, демонстрирующей уникальность каждой религии и культуры».

Было решено проводить межрелигиозный форум на регулярной основе раз в три года. Всего состоялось пять таких съездов, последний прошел 10-11 июня 2015-го. По масштабности и значимости эти форумы могут сравниться разве что с саммитом ОБСЕ, прошедшим в Астане 1-2 декабря 2010 года.

И завершая на сегодня этот разговор, скажем вот о чем. Выстраивая парадигму характера одного конкретного человека и говоря о его открытости, мы вдруг обнаруживаем, что речь идет уже не только о нем, но и обо всей стране, судьба которой нерасторжимо связана с ним, а потому зависит от его личностных качеств. Но, наверное, так оно и должно быть…

P.S. Открытое сердце Астаны

2 ноября 2012 года в Париже на заседании 152-й сессии Генеральной ассамблеи Международного бюро выставок путем тайного голосования представители 148 государств определили город – хозяин международной выставки EXPO-2017. Им стала столица Казахстана Астана. Это будет первая международная выставка, которая проводится в СНГ и Центральной Азии. Она послужит стимулом для экономического и инфраструктурного развития страны и ее столицы, которая в 2017 году отмечает 20-летие.

Ожидается, что выставку посетят около 5 млн человек. Проведение ЕХРО-2017 в Астане придаст значительный импульс развитию науки и новых технологий, ведь Казахстаном была предложена тема «Энергия будущего», что отражает наиболее актуальную для человечества проблему рационального использования энергетических ресурсов, а это стратегическая задача для многих стран. Астана озабочена решением проблем планетарного масштаба, таких как отсутствие доступа к электроэнергии и снижение уровня бедности.

Переходите по ссылкам и читайте материалы:

"Восемь граней Нурсултана. Грань 1-я"

"Восемь граней Нурсултана. Грань 2-я"

"Восемь граней Нурсултана. Грань 3-я"

"Восемь граней Нурсултана. Грань 4-я"

"Восемь граней Нурсултана. Грань 5-я"

"Восемь граней Нурсултана. Грань 6-я"