Восемь граней Нурсултана. Грань 5-я
"Есть упоение в бою и бездны мрачной на краю…" Речь не о мрачной бездне, она из области психоаналитики. И даже не о запредельном "упоении в бою", просто классик ближе всего подошел к тому, что мы называем "бесстрашием", оно лежит на стыке этики и психологии, ибо речь идет об умении человека брать на себя ответственность - личную ответственность! - за принимаемые решения. Причем решения судьбоносные, от которых зависит дальнейшая жизнь не только того, кто эти решения принял, но и жизнь других. Нас с вами, в конце концов. Жизнь и судьба страны, народа.
Подарок хана Узбека русским князьям
Нас восхищает своей чеканностью и глубиной постулат Федора Тютчева: "Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые". Да, жить в эпоху перемен непросто, однако именно в такое время человек может полностью реализоваться, лично увидев и поняв ход исторических событий. Кто бы спорил, но не дай Бог самому в своей обыденной жизни оказаться в эпицентре такого блаженства. Очень сомнительное удовольствие! И не надо думать, что сильные мира сего - сверхтитаны духа, что им чужды простые человеческие слабости. И земля может уйти из-под ног, и могут прийти неодолимые сомнения.
Но нам-то, рядовым гражданам, проще, для нас все это частный случай бытия. Перетопчешься и дальше будешь жить - пусть чуть наперекос, испытывая угрызения, но зная - все утрясется, все уляжется. А там, у сильных мира сего, - не утрясется, не уляжется. Там был акт твоей воли, там под принятым тобою решением стоит твоя подпись. И это тот самый случай, когда написанное пером не вырубить и топором.
Не будем умствовать и обратимся к фактам. Тем более что новейшая история страны - плоть от плоти дела и поступки человека, которого мы в большинстве своем (в подавляющем большинстве!) с полным правом на то назвали своим президентом, а потом увенчали его титулом Елбасы. А это, знаете ли, ноша не из легких.
Тут Пушкин устами Годунова, его горестным выдохом дал всем нам понять, что такое вериги власти: "Тяжела ты, шапка Мономаха". Кстати, шапка эта, по мнению историков, - ордынского происхождения, ее подарил в знак дружбы русскому князю Ивану Калите хан Узбек. Напоминала она изначально тюбетейку, это потом ее опушили соболями, украсили драгоценными каменьями, увенчали крестом, и стала она главной регалией самодержавия.
Но это так, к слову. Мы же обратимся к событиям года 1991-го, когда по всем приметам и грянули те самые "минуты роковые". И для начала - о ГКЧП.
Танец маленьких лебедей
События, связанные с попыткой государственного переворота, спрессовались всего в три дня, но напряжение было так велико, а устремления людей столь полярны, что эти дни воспринимаются куда более значительным временным отрезком.
На телеэкранах в те судьбоносные дни и часы мятущийся среди белоснежных балерин принц Зигфрид и Одетта с Одиллией как бы противостояли танкам и БТР на улицах Москвы, Чайковский поневоле стал провозвестником и глашатаем ГКЧП, поскольку "Лебединое озеро" непрерывно, до одурения транслировалось по всем каналам ТВ (причем транслировалось подряд трое суток!), а в роли злого гения попеременно виделись то Пуго, то Янаев, а то и вовсе Горбачев, странным образом заваривший эту кашу. Но то, что имеет место антиконституционный государственный переворот, было вне сомнений. По крайней мере, для президента Казахстана.
Ситуация была архисложная. Экономика трещала по швам, провал горбачевской перестройки был очевиден. Союз нерушимых с каждым днем обнаруживал свою несостоятельность, требовал обновления. А тут еще Горбачев с Ельциным вошли в клинч, и, пожалуй, лишь Нурсултан Назарбаев как на боксерском ринге мог развести их по углам и примирить хотя бы на время. 20 августа планировалось подписание Союзного договора. Но именно в это время Горбачев вдруг решил устроить себе отпуск и улетел в Форос, в свою Крымскую резиденцию. А Ельцин тем временем прибыл в Алма-Ату, чтобы обсудить с Назарбаевым детали подписания Союзного договора.
"Надо сказать, что 17-18 августа были очень напряженными днями, - пишет в своей книге "На пороге XXI века" Нурсултан Абишевич. - Несмотря на обострение политической ситуации в верхах, драматического исхода все же никто не ожидал… В своем выступлении на церемонии подписания протокола между Казахстаном и Россией 16-17 августа 1991 года я сказал журналистам: "…Буквально завтра мы вылетаем с Борисом Николаевичем в Москву, чтобы 20 августа по поручению парламентов республик поставить свои подписи под договором". Но судьба распорядилась иначе".
Ельцин улетел из Алма-Аты 18-го вечером, а уже утром 19-го позвонил Назарбаеву из Москвы и произнес эту дурную аббревиатуру - ГКЧП. "Обстановка тех дней была крайне напряженной, - вспоминает Нурсултан Абишевич. - Наша память весьма избирательна, и мне вспоминается один очень характерный эпизод. Утром 19 августа я вышел из дому и… не увидел своей машины. Честно говоря, тогда был готов ко всему, в том числе и к аресту. Но оказалось, что водитель просто поставил автомобиль в тень и не заметил, как я вышел из здания".
До Горбачева он не дозвонился. Но удалось связаться со "смутьянами" - с Пуго, с Язовым, даже с Янаевым. И каждому из них он пытался втолковать, что их действия противозаконны, что они совершили, в сущности, военный переворот. Он ни на мгновение не сомневался в своей правоте. Собрал президиум Верховного совета, Кабмин.
Люди были растеряны, подавлены. Далеко не все воспринимали события столь однозначно, как и он. Кое-кто был куда осторожнее: может, не стоит так вот сразу осуждать ГКЧП? Может, имеет смысл подчиниться? По крайней мере, надо выждать, как оно дальше повернется. И потом: дисциплину в партии пока никто не отменял. Кое-кто из секретарей обкомов стал уже выносить из кабинетов портреты Горбачева.
Назарбаев не стал осуждать "премудрых пескарей". Их позиция - дело совести каждого из них. Ни во время путча, ни тем более после никто им этим не пенял. Но… "Мы наотрез отказались вводить чрезвычайное положение в Казахстане и в принятом заявлении осудили ГКЧП. В нем говорилось: "Созданный тремя лицами комитет, без участия Верховного Совета СССР и республик, порождает заведомо незаконные документы, которые, кроме всего прочего, попирают республиканские декларации о суверенитете".
…И дышат почва и судьба
Все это было, как нынче говорят, озвучено им в радиообращении к народу Казахстана. Уже сам голос его внушал спокойствие и выдержку. Он говорил о верности принципам демократии: "Любое эмоциональное, непродуманное действие со стороны каждого из нас может стать началом тяжелых социальных потрясений… В эти дни мы должны в полной мере опереться на накопленный веками опыт дружбы между народами, который всегда был для нас основой единства и взаимопонимания". Это была принципиальная позиция. Всю полноту ответственности за нее он взял на себя.
Как пишут в своей книге Валерий Михайлов и Таир Мансуров, "выступив с обращением к народу Казахстана, Н.А.Назарбаев как один из руководителей СССР сразу же принялся готовить обращение к общественности всей страны. Он едва ли не лучше всех понимал опасность реставрации тоталитарной системы, ведь у ГКЧП было немало сторонников, и чаша весов могла качнуться в любую сторону. Позже он вспоминал:
"Мне было ясно - в Москве происходит антиконституционный государственный переворот. Но одно дело оценить ситуацию, а другое - выбрать правильный путь решения проблемы. Первой задачей для меня было поддержание стабильности в республике и предотвращение возможных конфликтов. По мере прояснения ситуации и ее анализа становилось понятно - путчисты терпят поражение. Впрочем, я, знавший персональный состав ГКЧП, был в этом уверен с самого начала, но боялся одного - в судорожных попытках остаться у власти они могли натворить столько всего…".
Уже 20 августа Назарбаев сделал заявления о событиях в Москве и попытке путчистов захватить власть: "Однозначно могу сказать: объявлять чрезвычайное положение можно было, только опираясь на конституционный, правовой фундамент". Он обвинил президента СССР М.С.Горбачева в политической пассивности, которая в конце концов подвела страну к роковой черте".
Впоследствии казахстанские историки отметили один факт, известный немногим: вечером 20 августа в США "была распространена информация о том, что взвешенная позиция Н. А. Назарбаева и его отказ от поддержки ГКЧП перевесили баланс сил в пользу демократии".
Казалось бы, этого более чем достаточно. Однако он не из тех, кто останавливается на полпути. В тот же день Назарбаев направил заявление в Политбюро ЦК КПСС: поскольку секретариат ЦК полностью дискредитировал себя, считаю невозможным дальнейшее пребывание в составе Политбюро и ЦК и заявляю о своем выходе из этих органов. А также ставлю вопрос перед коммунистами республики о выходе Компартии Казахстана из состава КПСС и о создании самостоятельной партии.
Всё? Нет, не всё! Тревога за судьбу страны, высокое чувство ответственности заставили его взять на себя миссию посредника между силами, противостоящими друг другу в Москве. Он на телефонной связи с Ельциным, с членами ГКЧП, с президентами союзных республик, ведет очень сложные переговоры, пока не миновала угроза гражданской войны.
"Вечером 20 августа ко мне поступила информация о штурме Верховного Совета. Я тут же связался с Крючковым… с Ельциным… набрал Янаева… позвонил Язову… сказал ему: "Вы - солдат, прошли войну. Не обагряйте руки кровью своих детей. Там стоит одна молодежь". И потребовал немедленно вывести войска. Возможно, это подействовало на них".
Безъядерный щит или ядерный меч?
Не будем упускать из виду еще одно крайне важное обстоятельство. Ситуация с ГКЧП совпала с маршем к Семипалатинскому полигону казахстанских участников антиядерного движения, протестовавших против ядерных испытаний на территории Казахстана. Если бы ГКЧП пришел к власти, то могли произойти столкновения участников марша с войсками. И вопреки своей сверхзанятости, разруливая ситуацию с путчем, Нурсултан Абишевич, что называется, держал руку на пульсе и этих событий. Уму непостижимо, как ему удавалось решать одновременно все эти проблемы.
Ведь уже через десять дней после путча, 29 августа 1991 года, он подписал Указ о закрытии Семипалатинского испытательного ядерного полигона. То есть параллельно с тем, о чем мы сказали чуть выше, шла напряженная работа, предшествовавшая подписанию Указа. Впрочем, то был лишь заключительный акт многолетнего противостояния Назарбаева со всесильным ВПК - военно-промышленным комплексом. Согласитесь, для такого противостояния нужны были стальные нервы, незаурядное мужество и бесстрашие.
Закрыть крупнейший в мире испытательный ядерный полигон - это было судьбоносное решение, которого так ждал народ. Только за один этот мужественный шаг наш президент уже навсегда вошел в мировую историю как последовательный политик, внесший колоссальный личный вклад в борьбу за освобождение планеты Земля от разрушительного оружия.
В 2001 году вышла в свет книга Нурсултана Назарбаева "Эпицентр мира". Ее чтение как бы ввергает тебя в зону сверхвысоких энергетических напряжений. О чем идет речь? А вот о чем. В канун обретения независимости "Казахстан обладал почти всей необходимой научно-исследовательской, добывающей и даже производственной инфраструктурой для создания собственного ядерного оружия. И международные эксперты не ошиблись, когда, проанализировав имевшийся у Казахстана ядерный потенциал, присвоили нашей республике четвертый - после США, Российской Федерации и Республики Украина - порядковый номер в мировом рейтинге ядерных держав.
Казалось, судьба предоставила нам в начале 1990-х годов уникальный шанс: сразу с обретением независимости выдвинуться из "политического небытия" в разряд ядерной державы мировой значимости. Мысля военными категориями, мы неизбежно пришли бы к выводу о том, что такого шанса упускать нельзя.
Сохранив ядерное оружие, исходя только из престижных соображений, мы могли бы сразу же войти в пятерку стратегических держав мира и, упиваясь превосходством, стать вершителями судеб, время от времени демонстрируя мощь своего убийственного атомного арсенала. Оглядываясь назад, вспоминаю те дни, когда осознанию необходимости принятия исторического решения об отказе от ядерного оружия предшествовала целая серия мучительных сомнений, затяжных консультаций, общественных дебатов и переговоров в самых различных форматах. Вокруг этого очень непростого и эпохального события развернулись поистине драматические события.
В споре - быть ли Казахстану ядерным? - проявился весь спектр внутриполитических течений, гражданских позиций, стратегического мировоззрения и порой просто меркантильных интересов в нашем казахстанском обществе. Но постепенно, несмотря на огромное количество "за" и не меньшее количество "против", постепенно, шаг за шагом буквально выкристаллизовалось единственно верное решение - Республика Казахстан и Центральная Азия должны быть зоной, свободной от ядерного оружия!
В те годы в нашем обществе были люди, и их было немало, кто считал, что Казахстан должен был сохранить ядерное оружие. В прессе даже появлялись материалы, в которых говорилось, что, мол, в казахстанском обществе произошел раскол по вопросу об обладании ядерным оружием.
Для прояснения ситуации должен сказать, что был спор, но не было раскола. Никто не вправе запретить гражданам страны "свое суждение иметь". Но это была позиция только и только отдельных людей, и мне, думаю, нет необходимости доказывать, что подавляющее большинство населения было решительно против как испытаний, так и обладания ядерным оружием.
С самого начала мы склонялись к поддержке идеи необладания, и в то же время даже в мыслях не было устраивать "охоту на ведьм" против казахстанских "ястребов", выступающих за сохранение ядерного оружия. В первую очередь, из-за достаточной ясности в этом вопросе: народ решительно против атомного оружия.
Или вот еще мнение: "...наличие ядерного оружия на территории Казахстана нужно воспринимать, наверное, как данность, которую когда-то Бог сказал Адаму: "Вот, Адам, это - Ева, выбирай себе жену", то есть никакой альтернативы...".
Ястребы в голубятне
"Анализируя высказывания "поклонников Марса" по поводу необходимости обладания ядерным оружием, я заметил, - пишет Нурсултан Абишевич, - что четко выраженной и безоговорочной приверженности ядерному статусу все-таки не было. Высказывания делались в основном с оговорками. Без всяких обид и с легкой долей иронии скажу: персоналии выглядели так, как будто или ястреб забрался в голубятню или голубь нечаянно залетел в ястребиное гнездо.
Помню, как один наш доморощенный казахстанский "ястреб" по этому поводу остроумно заметил, что ядерное оружие является своеобразным гомеопатическим препаратом: даже в малых "дозах" оно способно вызвать эффект адекватного устрашающего сдерживания.
И с экономической, и с организационной точки зрения Казахстан мог позволить себе содержание и контроль над этими оставшимися на территории республики тактическими ядерными силами. На земле Казахстана осталась не только военная составляющая ядерного комплекса, но и огромная инфраструктура, лежащая в основе развития и функционирования атомной энергетики. Это и огромные залежи природного урана, и научно-исследовательские реакторы, и большое число высококвалифицированных специалистов в этой достаточно перспективной области получения и трансформации энергоресурсов.
Одновременно с сохранением ядерного арсенала мы получили бы возможность достичь очень высокого уровня собственных научных и технических разработок в области атомной энергетики. В частности, на Семипалатинском ядерном полигоне активно велась разработка двигателей на радиоактивном топливе, которую можно было продолжить, привлекая научное мировое сообщество. И так далее и тому подобное...
Эти аргументы, несмотря на свои очевидные слабые места, все же таили в себе множество дьявольских соблазнов".
А мы, с трудом преодолев "дьявольский соблазн" читать и дальше книгу "Эпицентр мира", прервем на время чтение. Тем более что финал известен. А главное - анализируя проблему ядерного потенциала дальше, мы невольно начнем говорить о следующей "грани Нурсултана" - о таланте предвидения, об умении заглянуть за горизонт.
P.S. "Беру ответственность на себя"
И все же напоследок - еще одна цитата:
"Предварительно съездив на полигон, постояв в центре места, где произошел последний подземный ядерный взрыв - земля была черная и лежали расколотые, казалось еще теплые, камни - я объявил о созыве специальной сессии парламента по обсуждению вопроса о закрытии ядерного полигона без согласия на то руководства СССР.
Обсуждение, начавшееся с утра, продолжалось до вечера. Были выслушаны все. Стало заметно, что "ядерное лобби" хорошо поработало с частью депутатов. В заключительной части не только некоторые депутаты, но даже и некоторые руководители Семипалатинской области - ярые противники испытаний - стали просить меня позволить провести несколько взрывов с целью получения серьезных материальных компенсаций для региона. Но таких обещаний и ранее получено было немало. Пустых обещаний.
В своем заключительном слове я сказал, что беру ответственность на себя и, пользуясь своими полномочиями, Указом объявляю полигон закрытым".
То был, как мы увидим позже, быть может, решающий, но все же лишь первый шаг в решении наисложнейшей ядерной проблемы.
Переходите по ссылкам и читайте материалы:
"Восемь граней Нурсултана. Грань 1-я"
"Восемь граней Нурсултана. Грань 2-я"
