Пенсионная система: что и как надо менять?

В последнее время вновь в центре внимания казахстанцев оказалась накопительная пенсионная система. Складывающаяся ситуация вызывает множество вопросов. Оно и понятно, ведь все мы рассчитываем дожить до пенсии, и очень хотелось бы, чтобы она была достойной.

С просьбой изложить свое видение происходящих процессов мы обратились к финансовым экспертам, адресовав им следующие вопросы:

1. Что делать с существующей пенсионной сис­темой? Как повысить ее прозрачность и степень ответственности перед вкладчиками?
2. Кто должен управлять накоплениями – государство или частные фонды? Можно ли сделать так, чтобы в этом участвовали и сами вкладчики?
3. Вообще, на ваш взгляд, каково будущее пенсион­ной системы в Казахстане?

Айдар Алибаев,

глава Союза потребителей финансовых услуг «Финпотребсоюз»:

Самое главное – соблюдение закона и прозрачность в работе

1. Как известно, в 2013 году произошло слияние негосударственных пенсион­ных фондов в Единый накопительный пенсионный фонд (ЕНПФ). Тем самым, во-первых, был уничтожен конкурентный рынок частных НПФ, а вкладчики лишились права выбрать фонд. Во-вторых, был создан супермонополист, который на сегодняшний день аккумулирует у себя более 6,5 триллиона тенге.

Частная пенсионная система имела определенные недостатки, но все-таки это был структурированно выстроенный и неплохо функционировавший механизм. Да, к пенсионным фондам были претензии, особенно в части погони за прибылью. Имелись также серьезные вопросы, которые касались покупки разных якобы ценных бумаг, впоследствии признанных мусором, и инвестирования пенсионных активов в компании, объявившие впоследствии технические дефолты.

Никоим образом не выгораживая пенсионные фонды, в то же время хочу сказать о роли Агентства финансового надзора (АФН). Именно оно было призвано осуществлять надзор и регулирование деятельности НПФ, и для этого у него имелись все необходимые полномочия. Но они использовались лишь в направлении ужесточения самого надзора и чрезмерного регулирования деятельности НПФ. Я неоднократно обращался и к АФН, и к правоохранительным органам, чтобы они обратили внимание на «мутные» сделки и бумаги, но это был глас вопиющего в пустыне.

Сегодня ситуация повторяется. Я не знаю, что послужило сигналом для проверки деятельности ЕНПФ департаментом КНБ по г. Алматы. Нацбанк же после новогодних праздников вдруг заявил, что следственные действия начались после его сигнала, в чем я сильно сомневаюсь. Но в данном случае важно не столько то, откуда был сигнал, сколько то, что Нацбанк, который сегодня осуществляет надзор за деятельностью ЕНПФ, допустил рискованную инвестицию, которая закончилась арестами.

Немало различных правонарушений происходит сегодня и в банковской, и в страховой сферах, но надзорные органы почему-то их не замечают. Так вышло и с ЕНПФ. Пока не разгорелся скандал, Нацбанк вел себя как-то пассивно, а его председатель Данияр Акишев до сих пор хранит молчание, вместо того чтобы выступить и разъяснить ситуацию вкладчикам. Между тем прошел уже почти месяц с момента начала известных событий в ЕНПФ.

Система подбора кадров на государственной службе, и в частности в Нацбанке, такова, что мне трудно предложить рецепт, способный повысить прозрачность и ответственность перед вкладчиками. Нужны кад­ровая конкуренция и запрет на привод своей команды в случае смены руководства. Тогда как в Нацбанке каждый новый председатель приводит своих людей. Я не считаю это правильным. Да, так удобно председателю, но плохо для деятельности Нацбанка.

В деятельности инвестиционных комитетов, Нацбанка и ЕНПФ должны участвовать  независимые эксперты, представители общественности и вкладчиков в количестве не менее 30% от общей численности членов этих комитетов. Информация обо всех инвестиционных решениях должна быть открытой и понятной, ее необходимо регулярно публиковать, чтобы общественность была в курсе. Пожалуй, это тот минимум, который необходим для начала. О более серьезных вещах сегодня говорить пока нереально.       

2. Недавно депутаты вдруг встрепенулись и предложили раздать пенсионные активы в частное управление. Такая реакция народных избранников говорит об отсутствии у них стратегического мышления. Это чисто импульсивная реакция людей, не вникнувших в суть проблемы. В рассматриваемом случае дело даже не в том, кому передавать активы: опять пенсионным фондам или частным управляющим компаниям. Вопрос заключается в необходимости соблюдения закона и неотвратимости наказания в случае его нарушения. Если ты знаешь, что тебе ничего не будет или ты можешь «развести», то какая разница, где воровать: в частной или государственной организации?

Сегодня, на мой взгляд, уже не имеет принципиального значения, кто будет управлять пенсионными активами. Если это частные управляющие компании, то сразу возникает вопрос: а у кого есть возможности для их создания? Разве что у тех же финансовых и промышленных групп, которые имеют еще и серьезный административный ресурс. А не означает ли это, что в нашу жизнь снова вернутся мутные дефолты и мусорные бумаги? Лучше уж пусть пенсионные накопления, сумма которых приближается к 7 триллионам тенге, остаются в управлении Нацбанка, но с условием включения в этот процесс независимых экспертов и общественности, а также обеспечения прозрачности принимаемых решений.

Меня всегда удивлял вопрос: могут ли вкладчики участвовать в управлении пенсионными накоплениями? К примеру, пассажиры самолета никогда не спрашивают о возможности управления самолетом. Я сторонник того, чтобы любым делом занимались подготовленные люди. Другой вопрос, что их деятельность должна быть прозрачной и что должен строго соблюдаться закон.

3. Меньше всего хотелось бы нагнетать страсти, но, на мой взгляд, если все останется так, как есть, то будущее пенсионной системы может быть не очень радостным. Тем более когда новым руководителем ЕНПФ назначают человека, к которому существует много вопросов относительно его предыдущей деятельности. Это кадровое решение было принято советом директоров ЕНПФ, как обычно, кулуарным образом, а широкую общественность просто поставили перед фактом.

Посудите сами: решения, касающиеся управления почти семью триллионами тенге, принимает совет, который состоит лишь из восьми человек. И все либо работники Нацбанка, либо чиновники. Трех независимых директоров, при всем к ним уважении, я не могу назвать независимыми. Получается, собрались только свои. А почему в этой ситуации остается в стороне парламент? Почему бы депутатам не вызвать к себе председателя Нацбанка с новым председателем правления ЕНПФ и не поговорить открыто, по душам, причем с трансляцией на всю страну? Или Григорий Марченко навсегда отучил парламент от процедуры вызывать к себе главу Нацбанка?

Вот если бы эта ситуация изменилась в сторону большей открытости и более жесткого спроса, то тогда можно было бы говорить и о повышении доверия к деятельности ЕНПФ, и о перспективах пенсионной системы. А в условиях, когда решения  принимаются по-старому, то есть келейно, непрозрачно и без участия общественности, это самое будущее выглядит туманным.

Дамир Сейсебаев,

директор департамента аналитики АО Private Asset Management:

Прежде всего – интересы вкладчиков

1. На мой взгляд, при управлении пенсионными накоплениями нужно прежде всего руководствоваться интересами вкладчиков. То есть ставить во главу угла эффективность, доходность и качество пенсионных накоплений, а не другие цели, такие как, например, поддержка оте­чественной экономики.

Для повышения эффективности управления пенсионными активами я бы осуществил ряд мер:

 Первое.Вернул бы частные пенсионные фонды и усилил контроль за их инвестиционной дея­тельностью. Вплоть до публикации протоколов заседаний инвестиционного комитета на  веб-сайтах фондов. Это повысит прозрачность принимаемых решений. Кроме того, данная мера снизит риски и даст вкладчикам возможность выбора. 

Второе. Большую часть пенсионных активов  инвестировал бы в ценные бумаги первоклассных эмитентов на зарубежных рынках, так как на отечественном фондовом рынке нет качественных инструментов. Как минимум 70% активов должно быть в иностранной валюте, в основном в долларах США. Инвестировал бы большую часть средств в бумаги эмитентов с рейтингом «AAA». При этом инвестиционная стратегия была бы строго консервативной – это значит, что большая часть активов должна быть в инструментах с фиксированной доходностью. Также в активах фонда была бы высокая доля в золоте.

Третье. Разумеется, доходность таких вложений не покроет инфляцию. Я бы убрал государственные гарантии по инфляции. И вот почему.  Инфляция не может быть бенчмарком (эталонный показатель), так как она не является альтернативой вложениям при принятии инвестиционного решения. Нельзя сравнивать доходность пенсионных активов с инфляцией, которая может принимать совершенно разные значения.  Проблема не в доходности пенсионных накоплений, а в  самой инфляции. Это проблема не управляющих компаний, а государства.

Четвертое. Разработал бы эталонные показатели. Если фонд сработал выше бенчмарка, то его управляющий получает бонус, так как благодаря ему фонд смог показать избыточную доходность. Данная мера привела бы к снижению нагрузки на бюджет и к повышению мотивации тех, кто управляет пенсионными накоплениями.

Пятое. В целях повышения сохранности пенсионных накоплений я бы создал в Казахстане структуру, аналогичную Комиссии по ценным бумагам в США. Она занималась бы  мониторингом деятельности пенсионных фондов и принимала бы превентивные меры. Регулирование должно идти вперед и должно видеть дальше, чем участники рынка. Для этого я бы пополнил штат Комиссии специалистами, имеющими опыт работы на рынке ценных бумаг в брокерских и управляющих компаниях. Предложил бы конкурентную заработную плату.

Шестое. Привлек бы в качестве членов инвестиционного комитета независимые стороны – в  основном независимых экспертов.

Все указанные меры, я считаю, повысили бы качество управления пенсионными активами и вернули бы доверие к пенсионной системе.

2. Полагаю, что это могла бы быть смешанная система, где существовали бы несколько пенсионных фондов и один-два государственных. Вкладчики ни в коем случае не должны участвовать в управлении пенсионными накоплениями. Во-первых, это технически невозможно. Во-вторых, будет очень сложно (а практически нельзя) достичь консенсуса при принятии решений. В-третьих, финансовая грамотность вкладчиков оставляет желать лучшего. 

Я считаю, что вкладчики могут делать свои собственные дополнительные сбережения. Например, на депозитах или в ценных бумагах. Существует система добровольных взносов, есть управляющие компании, которые могут профессионально управлять сбережениями.

3. Сложно давать прогнозы применительно к системе, которая, возможно, подвергнется реформированию. Будущее пенсионной системы зависит от очень многих факторов.