Господа мистификаторы: кто из них ответит за провалы в экономике?
Совсем скоро Казахстан перешагнет серьезную веху на своем историческом пути, отметив 25-летие независимости. Бесспорно, эта четверть века стала временем становления молодой республики, которое не прошло даром, – Казахстану по праву есть чем гордиться. Жаль только, что экономика, которой все эти 25 лет уделялось самое пристальное внимание и на развитие которой ежегодно тратились баснословные суммы, так и не вошла в число достижений суверенитета.
Правила «носовождения»
Нашу экономику как фазу развития явно замкнуло. Казахстан, несмотря на наличие вороха госпрограмм, унавоженных миллиардными вливаниями в создание крепкого несырьевого сектора в экономике, по-прежнему продолжают кормить нефть и другие природные богатства. Современные производства, насыщающие страну собственными товарами, а излишки «гонящие» за рубеж, как были мифами и легендами независимого Казахстана, так ими и остались. Не спорим, есть исключения, но это капля в море, которая общей картины не меняет, а скорее подчеркивает ее карикатурность, так как вписана в фон, сотканный исключительно из пустых обещаний.
Чего только не сулилось народу, обалдевшему от расписываемых перспектив и приготовившемуся вкушать грядущие блага! Да только зря мы развесили уши. Дешевые «народные» компьютеры с планшетами, велосипеды, самолеты сельхозназначения, собранные на отечественных заводах, оказались банальной «уткой». Такой же, как и автомобили, рассекающие по казахстанским просторам на «не портящем воздух» экологичном биотопливе казахстанского производства, или так необходимые нашим спецслужбам «Еврокоптеры», оказавшиеся ненужными ни нам, ни тем более на внешних рынках.
Сеть текстильных фабрик, с иголочки одевающих казахстанцев, тоже оказалась байкой. И это только, если можно так выразиться, «частные случаи», конкретные проекты. К сожалению, и более масштабные инициативы оказались все той же сказкой с плохим концом. Это и кластерная инициатива, которую в последнее время все чаще пытаются оживить, и система институтов развития, далеких от создания прорывов в экономике, и венчурное финансирование с «голубыми фишками» в придачу, и ПИКовая приватизация, и много других диковинных ягод, так и не выращенных в нашем огороде.
На этом фоне вполне логично выглядело, что семь лет назад, по горло «наевшись» пустышками в экономике, государство пошло другим путем, объявив форсированное индустриальное и инновационное наступление по всем экономическим направлениям. Благодаря развернувшейся вокруг этой акции небывалой по размаху пиар-кампании, казахстанцы вновь поверили в чудо. Но дождались только чудес в решете. В прошлом году, подводя итоги первого этапа реализации ГПФИИР, даже всегда благосклонные к промахам чиновников депутаты не выдержали и откровенно «плюнули» ее операторам в лицо.
«Конечная цель первого этапа этой программы – обеспечение диверсификации экономики, сокращение объемов импорта, увеличение поступлений в доходную часть бюджета, наполнение внутреннего рынка качественными товарами отечественного производства», – перечисляла тогда мажилисвумен Гульжана Карагусова и констатировала: «К сожалению, следует признать, что за пять лет ни одна из этих задач не решена». Как говорится, без комментариев. Разве что стоит напомнить, что в этом конкретном случае мы хотя бы знаем, что речь идет о потраченных на миражи почти двух миллиардах долларов…
Всех громких, но зряшных инициатив, озвученных за эти годы, и не упомнишь. Равно как и не подсчитаешь вбуханных в них бюджетных средств. А где, спрашивается, результат? Каким заводом мы можем похвастать? Чем можем утереть нос вечно критикуемому нами Узбекистану? Кстати, о последнем. Там, в отличие от нас, все-таки меньше говорят, а больше делают.
Мы уже рассказывали, что наши соседи недавно успешно запустили в эксплуатацию газохимический комплекс, аналогов которому нет во всем СНГ. Пионерами на этом пути должны были быть мы. Но слишком долго раскачиваемся, хотя фундамент этой инициативы заложили больше десяти лет назад. Именно столько времени в сорока километрах от Атырау, на территории СЭЗ «Национальный индустриальный нефтехимический технопарк», строится интегрированный газохимический комплекс, а конца и края нет. И чем больше затягивается срок сдачи производства в эксплуатацию, тем больше это смахивает на затягивание удавки на шее самой идеи. У узбеков же период от идеи до сдачи объекта занял всего четыре года. И это не единственная параллель между нами и ими, увы, не в нашу пользу. Приведем лишь парочку примеров.
Буквально на днях автозавод GM Uzbekistan вышел на рынки СНГ с новой моделью – Ravon Nexia R3, что, в частности в России, вызвало ажиотаж и существенное увеличение цены еще до начала продаж. Чем мы можем переплюнуть такой успех? Большой и жирный вопрос.
Традиционно в Казахстане к числу сильных отраслей причисляются транспорт, оборудование, резина и пластмассы, деревообработка, продукция металлургического производства, целлюлозно-бумажные товары и пищевые продукты. Но есть ли в этих сферах у нас брендовые производители, чьи товары ждут и даже готовы выложить за них больше стартовой цены? Ответ, думается, очевиден.
А вот еще пример. В прошлом году строительная отрасль Узбекистана выбилась в лидеры по количеству создания новых и модернизации действующих мощностей. Счет идет на тысячи внедренных новшеств. У нас же отрасль считается консервативной и трудно реформируемой. Президент Национальной ассоциации строительной отрасли РК Адельша Ермуханов, подводя итоги 2015 года, так и сказал: «Мы не повысили культуру строительства, не смогли укрепить свой кадровый потенциал, не сумели открыть дорогу для активного внедрения инноваций, пока что мы не располагаем соответствующим нормативным и научным сопровождением этой работы».
Ну и напоследок просто убойные данные. За первое полугодие текущего года эффект от импортозамещения в экономике Узбекистана составил 795 миллионов долларов. Количество производства новых товаров увеличилось на 45 единиц. Вообще же, за последние годы наши соседи реализовали более двух с половиной тысяч проектов стоимостью свыше 5,5 миллиардов долларов, что позволяет ежегодно осуществлять импортозамещение в объеме 7 миллиардов долларов. За последние два года в Узбекистане полностью прекращен импорт по 97 товарным группам, а также более чем в два раза сокращен ввоз из-за пределов республики продукции по 306 позициям.
Мы, конечно, далеки от того, чтобы считать Узбекистан примером для подражания, но, согласитесь, опыт наших соседей более чем серьезный повод задуматься о достижениях нашей экономики.
Антигерои нашего времени
Мы неоднократно говорили о том, что считаем тормозом казахстанских экономических реформ не недостаток финансирования или неадекватность законодательства вкупе с предлагаемыми госпрограммами. С этим-то у нас как раз все в порядке. Вся беда – в исполнителях, которые наполняют инициативы Центра «пустоцветами». Но образ этих самых исполнителей из-за несовершенства нашего законодательства весьма размыт. Так что дать ответ, кто персонально должен отвечать за провал в экономике, увы, практически невозможно – конечно, если речь не идет об откровенной уголовщине.
Даже само слово «ответственность» в многочисленных указах и приказах, окутавших госпрограммы, направленные на экономические реформы, встречается крайне редко, что уж говорить о том, что исполнители зачастую выходят сухими из воды в случае провалов и разбазаривания бюджетных средств. Что мы, собственно, и наблюдаем.
По сути, первым должностным лицом, несущим ответственность за плохую работу своей команды, является глава кабмина. О Кариме Масимове говорить не будем, он действующий премьер и вполне еще способен, пользуясь полномочиями, превратить минусы своей команды в плюсы. По понятным причинам обойдем стороной и Акежана Кажегельдина с Сериком Ахметовым. Их судьба не так безоблачна, как у остальных их предшественников и преемников. А вот на фигуре первого премьера независимого Казахстана – Сергея Терещенко, стоявшего у истоков малой приватизации, остановимся подробнее. В марте 1993 года президент подвел итоги деятельности команды Терещенко: численность работников на приватизированных предприятиях составила всего 12 процентов от числа работающих; не были выполнены намеченные планы по приватизации государственного жилищного фонда, объектов торговли и бытового обслуживания; в торговле на долю приватизированных предприятий приходилось всего 4,5 процента розничного товарооборота; в бытовом обслуживании частный сектор обеспечил лишь 21 процент услуг вместо намеченных 50 процентов.
Но такая оценка не помешала Терещенко еще на год задержаться в премьерском кресле, а впоследствии стать успешным бизнесменом. Не понес ответственности и выдающийся математик-каратист Зейнулла Какимжанов, которому приписывают авторство двух приватизаций первых лет независимости. После провала этой инициативы он еще долгое время болтался в проруби власти, успев побывать в роли и министра госдоходов, и министра финансов, а потом также сконцентрировался на бизнесе.
Еще один премьер – Даниял Ахметов, поверив в прозорливость молодого Асета Исекешева, пытался долго и безрезультатно взрастить на нашей почве кластерные инициативы. Должность главы кабмина ему больше не предлагали, но в обойме он остается по-прежнему, равно как и Асет Исекешев, вскарабкавшийся по служебной лестнице до поста сначала министра, потом вице-премьера, а теперь столичного градоначальника.
Из «героев» более позднего времени, конечно же, стоит остановиться на фигуре Кайрата Келимбетова, который более десятилетия заслуженно носил негласный титул главного придворного фантазера. Благодаря его громким, но ничем не подкрепленным инициативам прорвана не одна дыра в бюджете, многие из которых латаются до сих пор. Именно он занимал кресло руководителя фонда «Казына», а потом и «Самрук-Казына», через которые перетекали миллиарды долларов, направленные на диверсификацию экономики, на так называемые «прорывные проекты», половина из которых просто растворилась в воздухе по причине финансирования изначально нежизнеспособных проектов; а вторая – оседала на депозитах в банках и накручивала премии и бонусы всем участникам процесса по становлению новой казахстанской экономики, среди которых сам Кайрат Нематович занимал почетное место.
О КПД деятельности Келимбетова по перекачке госсредств в бюджет не говорил только ленивый, но Кайрат Нематович с легкостью перепрыгивал с одной ступеньки карьерной лестницы на другую: вице-премьер, глава Нацбанка; теперь вот управляет международным финансовым центром «Астана».
Словом, вряд ли в ближайшей перспективе, пока не проснется законотворческий зуд у наших депутатов, повелители экономических реформ будут нести ответственность за провалы. Впрочем, хоть в этом мы очень похожи с Узбекистаном. Там чиновники за это тоже не несут ответственности, зачастую перекладывая вину за провалы в экономике на журналистов. Точно так же, как шесть лет назад «Банк развития Казахстана» пытался сделать с нашей газетой.
