На недавнем заседании правительства президент страны Касым-Жомарт Токаев заявил: «Новый курс предусматривает новых исполнителей – образованных, решительных, инициативных, деловых и честных. Хватает ли у нас таких?». Однако первые же последовавшие за этим назначения в «СК Фармация» и ФОМС вызвали резкое и справедливое недовольство в обществе. В этой связи возникают закономерные вопросы, которые мы адресовали людям, известным своей активной гражданской позицией:
1.Может, правильнее было бы спросить: а вообще есть ли у нас такие (честные, образованные, инициативные, деловые и решительные) кадры?
2.Возможно, вы знаете таких людей и назовете имена тех, кто хоть сегодня сумеет навести порядок в регионах, в министерствах?
3.Может, имеет смысл привлечь кого-то из тех, кто сегодня находится в опале?
4.А если таких людей вообще нет, то почему? И как сделать так, чтобы они появились?
Айдар Алибаев экономист, заместитель председателя ОСДП, общественный деятель: «Честных, образованных, инициативных и решительных людей в нашей стране хоть отбавляй».
1.После развала СCCР Казахстан получил хорошее наследство – развитые промышленность и сельское хозяйство, довольно качественное образование и здравоохранение, сильную «социалку» и культуру. Иными словами, мы имели все необходимое для поступательного развития страны. Если добавить к перечисленному природные богатства, то можно сказать, что ничто не мешало нам достичь очень серьезных результатов – по крайней мере, близких к тому, что имеют сегодня восточноевропейские государства. Тем более что интеллектуальный потенциал нашего народа был очень высокий.
Но так уж получилось, что люди, пришедшие к власти в Казахстане, меньше всего думали о развитии страны и процветании народа. К сожалению, у них были другие приоритеты. А для реализации этих приоритетов не требовались сильные личности. Профессиональный уровень и деловые качества перестали пользоваться спросом. Востребованными стали такие «качества», как преданность, переходящая в холуйство, способность беспрекословно подчиняться, умение держать язык за зубами. А еще происхождение: если ты из одного рода или аула (города) с «большим человеком» или, на худой конец, его одноклассник или сослуживец – то перед тобой загорался «зеленый свет». Как следствие, почти на всех более или менее значимых постах в стране оказались люди, не блещущие интеллектом, имеющие превратное представление о том, «что такое хорошо и что такое плохо». Но все-таки даже они не были худшим вариантом, поскольку получили образование в советских школах и вузах, к тому же некоторое время сохранялась инерция движения, заданного в советское время, - не могло же все это развалиться в одночасье.
Тем не менее, процесс, который позже получил название отрицательной кадровой селекции, был запущен. И сегодня мы своими глазами видим его результаты. Современная генерация чиновников, несмотря на знание иностранных языков и обладание «корочками» модных зарубежных институтов, по своему профессиональному уровню значительно уступает предшествующим поколениям управленцев. При этом она отличается удивительной беспринципностью, изворотливостью и буквально патологической страстью к деньгам. И когда эта «молодая поросль» благодаря папам, дядям и тестям стала продвигаться на высокие должности, не имея для этого ни необходимых компетенций, ни хотя бы просто жизненного опыта, начался уже ускоренный развал системы государственного управления, сопровождавшийся уничтожением практически всех отраслей народного хозяйства.
В то же время честных, образованных, инициативных и решительных людей в нашей стране хоть отбавляй. Их вполне достаточно для того, чтобы закрыть все проблемные участки в системе государственной власти. Однако они не имеют доступа к госслужбе – кланово-корпоративные группы перекрыли им все пути. Уверен: если сегодня дать этим людям возможность участвовать в управлении государством, то за несколько лет мы получим другую страну.
2. Однажды президента США Франклина Рузвельта, единственного, кто занимал этот пост более двух сроков, спросили: может ли он назвать имя человека, который придет на его место? Ведь он так долго находится у власти, что народ никого, кроме него, уже не представляет в роли главы государства. Улыбнувшись, Рузвельт ответил: «Таких людей десятки тысяч. Выберите из моей записной книжки любого человека, и он прекрасно справится с работой президента. И если его никто не знает, это ничего не значит». Я тоже могу назвать десятки, а, может, и сотни фамилий толковых и порядочных людей, которые способны принести стране много пользы. А то, что они неизвестны широкой общественности, не имеет никакого значения.
3. В нашей стране в опалу, как правило, попадают люди порядочные, болеющие за судьбу страны и народа. Фамилии многих из них известны. Проблема как раз-таки и заключается в том, что эти люди с их интеллектом, честностью и прямотой не просто не нужны, а даже опасны сегодняшней власти. Они представляют для нее угрозу. А если бы те, от кого сейчас зависит положение дел в стране, больше думали о судьбе Отечества и народа, а не о собственных меркантильных интересах, то им бы стоило именно таких людей и пригласить во власть, дав им свободу действий, реальные рычаги управления – и тогда страна быстро встанет на рельсы цивилизованного и ускоренного развития.
4. Полагаю, что на этот вопрос я уже ответил.
Рахим Ошакбаев, директор центра прикладных исследований «Талап»: «Надеюсь, когда-нибудь критерий эффективности возьмет верх над критерием лояльности».
1. Безусловно, такие люди есть, в том числе и в госаппарате. Однако очевидно, что сложившаяся в настоящий момент система государственного управления уже не дает возможности генерировать приемлемый по своей эффективности совокупный результат. И ваш вопрос относительно кадров следует поставить шире – как повысить эффективность госуправления в Казахстане? Ведь одним только рекрутированием новых людей на госслужбу проблему не решить. И здесь я вижу несколько аспектов.
Первый и самый фундаментальный – это то, что наша политическая система вследствие дефицита систематизированной, законодательно и правоприменительно защищенной политической конкуренции неспособна обеспечивать отбор во власть наиболее эффективных с точки зрения интересов общества менеджеров. Более того, она будет всячески препятствовать появлению и функционированию любого не встроенного в нее элемента, который своей деятельностью может навредить общим интересам групп, являющихся бенефициарами этой системы. В социальных науках такая ситуация называется state capture и crony capitalism.
Поэтому мы видим, что даже очевидный запрос общества на смену руководителей ФСМС и СК «Фармация», который президент реализовал посредством поручения уволить их, система, ничтоже сумняшеся, «переварила» по-своему. Эти люди не были отстранены от должностей за провалы в работе – им пристойно расторгли договора на основании поданных заявлений. Вместо них назначили выходцев из этой же системы. Подобные факты являются лишним доказательством того, что система неспособна обновляться самостоятельно, изнутри.
Такая ее закрытость неизбежно приводит к рекрутированию на управленческие должности, прежде всего, по принципу лояльности, а уже во вторую очередь по степени эффективности. Есть такая фраза: «набрали верных, а спрашивают как с умных». Кроме того, действует известный принцип Питера: «В иерархической системе каждый индивидуум имеет тенденцию подняться до уровня своей некомпетентности». То есть, человека повышают в должности до тех пор, пока он не займёт место, на котором будет не в состоянии справиться со своими обязанностями, то есть окажется некомпетентным. В итоге мы имеем, условно говоря, бывших отличных помощников, выросших до не очень компетентных политических госслужащих.
Ну, и другое важное следствие дефицита политической конкуренции – это отсутствие ответственности за неэффективное управление
2. Безусловно, я знаю тех, кто в состоянии изменить ситуацию, и можно было бы даже назвать их имена, однако не вижу в этом особого смысла, поскольку для того, чтобы осуществить устойчивые и эффективные преобразования в той или иной сфере, таким людям, как я уже сказал выше, необходимо обеспечить защиту и поддержку всей политической и правовой системы.
И потом, что представляет из себя госслужба как опция работы для конкурентоспособных профессионалов? Думаю, сейчас она не может предложить талантливым людям, лучшим кадрам из числа доступных на рынке таких условий, которые были бы для них привлекательными. Зарплаты ниже, чем в квазигосударственном и частном секторах, плюс высокие правовые риски, отсутствие уверенности в постоянстве своего рабочего месте из-за частой сменяемости, что особенно актуально для политических госслужащих. Например, у нас вице-министры или заместители акимов могут меняться по несколько раз в году. Зарплата вице-министра составляет примерно 650-750 тысяч тенге в месяц. Министры озвучивали размеры своих окладов в прошлом году – порядка 900 тысяч. Аким города Алматы получает «чистыми», на руки чуть больше 700 тысяч тенге. Тогда как управленец, который способен эффективно справляться с аналогичным масштабом задач, может рассчитывать в частном корпоративном секторе на ежемесячную зарплату в 10 тысяч долларов и больше.
Предположу, что в системе госслужбы есть какая-то (надеюсь, небольшая) часть небесталанных людей, которых она привлекает возможностью извлекать дополнительные доходы за счет использования властных полномочий или, как минимум, возможностью оказывать влияние. Это то, что называется коррупционной рентой и торговлей влиянием. И это отдельная большая тема, касающаяся эффективности борьбы с коррупцией.
Нельзя не сказать и о правовых рисках. В условиях нашей неустоявшейся правоприменительной практики люди боятся самостоятельно принимать ответственные решения, подписывать документы. Они часто прибегают к приемам бюрократического пинг-понга – передают принятие решения на другой уровень иди в другое ведомство, распыляют ответственность (например, вынося документы на согласование с как можно большим количеством людей). Это еще называют коллективной безответственностью. В результате процессы неизбежно бюрократизируются, решения затягиваются или не принимаются вовсе. С другой стороны, госслужащих, которые так поступают, можно понять. Они ведут себя рационально, пытаюсь снизить свои персональные риски, поскольку наша правовая система не дает им гарантий защищенности. Если даже человек действовал честно и добросовестно, исходил из благих побуждений, далеко не факт, что принятое им решение не будет истолковано превратно.
3. Надеюсь, когда-нибудь критерий эффективности возьмет верх над критерием лояльности.
4.Чтобы такие люди появились, необходимо модернизировать политическую систему и вывести реальную политическую конкуренцию на системный уровень.
