О "Степной дилогии" М.-Х.Сулейманова
Интересно все же, сколько я книг прочитал на своем веку о Чингисхане? На ум приходят Ян, Кара-Даван, Чивилихин, Калашников, Кекилбаев, Досжан, Адибаев… всех сразу и не вспомню. Добавьте сюда книги научно-исследовательского характера. И еще недавнюю дурную перепалку о Чингисхане наших доморощенных сарбазов. Вспомните еще несколько многосерийных фильмов. А сколько обывательских кривотолков о Чингисхане? Мол, кто он по роду-племени. Русак, монгол, китаец, бурят, казах? На каком языке разговаривал? Раньше Ленин был живее всех живых. Ныне живее всех живых Чингисхан. Теперь еще и наш Мухтар Магауин, уединившись в Праге, пишет о нем роман. И его идейно-философская концепция мне примерно известна.
Что читаем?
Предтеча евразийского духа
О "Степной дилогии" М.-Х.Сулейманова
Интересно все же, сколько я книг прочитал на своем веку о Чингисхане? На ум приходят Ян, Кара-Даван, Чивилихин, Калашников, Кекилбаев, Досжан, Адибаев… всех сразу и не вспомню. Добавьте сюда книги научно-исследовательского характера. И еще недавнюю дурную перепалку о Чингисхане наших доморощенных сарбазов. Вспомните еще несколько многосерийных фильмов. А сколько обывательских кривотолков о Чингисхане? Мол, кто он по роду-племени. Русак, монгол, китаец, бурят, казах? На каком языке разговаривал? Раньше Ленин был живее всех живых. Ныне живее всех живых Чингисхан. Теперь еще и наш Мухтар Магауин, уединившись в Праге, пишет о нем роман. И его идейно-философская концепция мне примерно известна.
А пока читаю еще одну любопытную книгу, которая вышла в этом году (2009) и называется "Эра Чингисхана в истории казахской нации" (Степная дилогия). Автор - ныне покойный Мухаммед-Халел Сулейманов (1939-2008). Я знавал его, нередко общался с ним по телефону. Бывало, накоротке встречались. Знаменательная, разносторонняя, весьма увлеченная была личность. Человек редкого дара, широких координатов. Физик, химик, историк, публицист, переводчик, исследователь творчества Ахмета Байтурсынова, знаток казахских биев, национальной шежире, общественный деятель, неутомимый радетель культуры, увлекавшийся всерьез военной историей… Обладая столькими талантами, он - по моим ощущениям - был очень скромным, неброским, даже внешне неприметным человеком. Он показывал мне свои стихотворные переводы, приносил книги об Ильясе Омарове, блистательном министре культуры Казахстана, приходил в редакцию журнала, где я состоял членом редколлегии, приглашал меня на концерты своей талантливой и обаятельной дочери-пианистки, на какие-то конференции и симпозиумы, которые временами организовывал. В своих увлечениях он себя не щадил. О себе забывал. Спесь и чванство, высокомерие и гордыня были ему чужды. Он был родом из вырождающегося племени дон кихотов. Теперь сознаю: я его, Халела Толеубайулы, при жизни недооценивал. Это я понял, прочитав его книгу, изданную, отредактированную и откомментированную с любовью и тщанием его сыном, доктором философских наук Ильясом Сулеймановым и ознакомившись с теплыми отзывами об этой книге славных казахских азаматов С.Куттыкадама, М.М.Ауэзова, А.Касымова, М.Сабитова, Н.Амрекулова, М.Калматаева и двух "иногородцев" Тумура Цэрэндоржа и Адольфа Арцишевского.
Внимательно прочитав книгу "Эра Чингисхана в истории казахской нации", обогатив свои куцые знания серьезными мыслями, редкими фактами, заключенными в этой книге, я могу только присоединиться к суждениям вышеназванных именитых лиц и почти всецело разделить их высокий пафос.
Со своей колокольни могу констатировать, что в этой книге четко выражена субстанция титанической фигуры Чингисхана, названная им самим "ар-iс", то есть "благородная сущность", "аристократизм духа", "дело чести и достоинства". В этом квинтэссенция философии того гигантского исторического явления, которое в официальной историографии столетиями выдавали как кровавое, дикое тиранство, как захватничество, как безумная жестокость, насилие, тотальное разрушение.
В том, что это было однобоким, примитивным и банальным суждением, ныне сомневающихся все меньше и меньше. Ныне рушатся веками сложившиеся стереотипы. Очень точно и лапидарно определил суть исследования М.-Х. Сулейманова его издатель и редактор:
"Ему (автору - Г.Б.) удалось свести воедино данные летописных хроник с народным эпосом, устным наследием биев, перевести непривычные казахскому слуху имена и названия в китайских и персидских транскрипциях на современный казахский язык и доказать культурно-генетическую преемственность ариев, скифов, гуннов, сяньбийцев, тюрков, кипчаков, монголов и современных казахов".
Это верно. Это так. В этом можно убедиться, читая все главы "Степной дилогии". Почему дилогия? А потому что означенный труд Халела Сулейменова состоит из двух книг: "
Назову - дабы привлечь внимание читателя - названия некоторых глав из первой книги: "Чингисхан - тюрок или монгол?", "Монгол - идея, лозунг, эпоним, этноним", "Кто такие тюргеши?", "Эль "Туркеш-Алаш"", "Об историографической революции Чингисхана" и "Чингисхан и казахская родословная". А вот ключевые главы второй книги: "Истоки на-циональной идеи "мангi кол" и философия чингизизма", "О военно-философском учении Чингисхана "Жасак"", "Идея государственности "Алаш-Орда". Алаш-Хан Жошы", "Алаш-Орда" и Джагатаевский улус. Трагедия отца и сына". "Историческая судьба народа "Алаш", "О роли Чингисхана в истории казахской нации" и т.д.
Уже по названию этих глав можно судить о содержании и масштабности книги Халела Сулейманова.
С особым интересом читаются примечания и комментарии редактора. Они занимают тридцать книжных страниц и существенно дополняют содержание своеобразного труда. Своеобразие я увидел в затейливом и увлекательном смешении разных жанров: очерка, исследования, полемики, научной констатации, предположения, беллетризма, лингвистических анализов, осовременивания, контекста, гармонии прошлого и настоящего.
В восприятии Чингисхана и его эпохи, думается мне, все еще преобладает невежество (неведение) и примитивизм. Почему-то упорно чудится, что Чингисхан и его жестокий век не имеют отношения, скажем, к мировоззрению, философии, идеологии, к каким-то глобальным, общечеловеческим идеям. Все содержание книги М.-Х. Сулейманова убедительно опровергает это глубоко ложное, инерционное, стереотипное представление. Ко второй книге данного труда эпиграфом приведены слова известного русского востоковеда В.П.Юдина: "Чингизизм был мировоззрением, идеологией, философией, санкцией общественного строя и структуры социальных институтов, политической и правовой системой, культурологической доктриной, основой просвещения, средством регуляции в семье и обществе…"
В этих словах охвачены основные координаты и параметры исторического явления под названием "Чингизизм".
М.-Х. Сулейманов увлеченно и глубоко вникает в это явление, докапывается до его истоков. Как и многие другие исследователи эпохи "потрясателя Вселенной", он склонен утверждать, что Чингисхан "родился в нужное время в нужном месте". Автор констатирует: "Он (Чингисхан) родился на территории, на которой в свое время зарождались великие военные державы гуннов, сяньбийцей и тюркотов. Именно на этой территории находился центр Великого тюркского каганата, служивший позже центром Восточно-тюркского, а затем Уйгурского каганатов. Все население, которое проживало на данной территории к моменту рождения Чингисхана, состояло из прямых потомков древних гуннов, древних сяньбийцев, тюркотов, тюргешей, кипчаков и огузов (стр.116)". В основополагающей главе "Политико-экономическая ситуация на территории бывшего Восточного тюркского каганата в конце XII века" убедительно раскрыты корни чингизизма.
Что в этой книге привлекло мое внимание? Широкая панорама эры Чингисхана, разносторонность в освещении этой эпохи, проникновение в ее политико-экономическую суть, лингво-этимологические экскурсы, раскрытие роли Майкы бия в учениях Чингисхана, разоблачение старых шаблонов, прорыв к Духу великого азийского эля, "магический реализм", о котором уместно напоминает в книге Мурат Ауэзов, и обилие разнообразных исторических фактов, познавательных сведений и многие другие достоинства.
Исключительно ценными показались мне и два приложения к книге. Первое: "Реконструированные фрагменты совместного учения Майкы бия и Чингисхана "Жасау iзi" ("Яссы") с комментариями". Второе: "Шежире" (родословная казахов).
О легендарном Бие Майкы, вращаясь 68 лет в казахской ауре, я, разумеется, был наслышан. Но о том, что Чингисхан находился с ним в творческом контакте, я подробнее узнал из книги М.-Х. Сулейманова. Меня поразил этот факт: "Весной 1206 года Чингисхан призвал к себе Майкы бия и поручил ему, как признанному языкотворцу, изложить на этом языке свое историко-философское учение, а также воинские уставы и законодательные акты, разработанные каганом и его сподвижниками". Далее автор обстоятельно рассматривает основные положения учения Чингисхана, изложенные на языке бия Майкы. Это исключительно любопытно. И я бы добавил: потому-то местами спорно.
Второе приложение - "Шежире" - занимает 25 книжных страниц и охватывает не одну сотню имен представителей Большого жуза - Акарыс, Среднего жуза - Жанарыс и Младшего жуза - Бекарыс.
Я уже где-то писал, что в мою немецкую голову диковинное, необычно разветвленное казахское шежире никак не лезет. Шежире существуют много. И не только Шакарима или Тынышбаева. Издаваемые ныне в большом количестве так называемые семейные книги, как правило, включают в себя локальные и глобальные шежире. Я пытался вникнуть в них. Снимал копии. Сопоставлял. Сравнивал. Выяснял, кто от кого произошел - от какого отца, от какой матери - от байбише или от какой по счету токал. Тщетно. Безнадежно терялся в казахской родословной, как в заячьих петлях в порошу. Пришел к выводу: а) не моего ума-разумения это дело; б) во всех шежире слишком много отклонений, противоречий, разночтений. Обстоятельное шежире, разработанное и включенное в книгу М.-Х. Сулейманова, вызвало у знакомых знатоков тоже кое-какие несогласия и коррективы. Где правда, в чем истина - увы, не мне судить. Но вглядываться в происхождение и в затейливые отношения казахских родов и ветви потомков - довольно любопытно.
В чем короткая суть длинной речи? Она емко изложена в главе "О роли Чингисхана в истории казахской нации".
Автор пишет: "Казахи имеют много оснований быть благодарными Чингисхану за его деяния" и перечисляет основные его заслуги: во-первых, во-вторых, в-пятых. И делает заключение: "По сути, чингизизм, являясь квинтэссенцией евразийского духа, впитавшего в себя силу и притягательность арийских, скифских, гунно-сяньбийских и тюркских императивов, стал глубинной, интуитивной основой межэтнической комплиментарности и взаимопритяжения народов евразийского суперэтноса" (стр. 232).
В этих словах, мне думается, ключ ко всей книге. Еще раз скажу: книга интересна и полезна. Пронизана высоким гражданским чувством и обаянием интеллекта. Меня порою лишь смущает смешение жанров в повествовании и отсутствие развернутого справочного аппарата. Хотелось бы побольше ссылок (ведь автор перелопатил монблан литературы), источников, указаний - откуда что взято, на чем или на ком зиждется то или иное утверждение или заключение исследователя. Я ведь склонен думать, что имею дело не с мифологической, вольной беллетристикой, а с серьезным научным трудом.
Герольд БЕЛЬГЕР
