Качество так называемого человеческого капитала во все времена было, есть и остается основой прогресса любого общества. В условиях всеобщей глобализации и нарастающей конкуренции оно становится особенно актуальным. В этом смысле наблюдаемые сегодня в казахстанском социуме тренды не внушают оптимизма. Хотя, как считают многие эксперты, при более продуманной внутренней политике и концентрации усилий на том, чтобы консолидировать общество, у нашей страны появился бы шанс на реальное развитие. 

Внутриказахский разлом

В истории казахов уже был период, когда они практически выпали из поступательного общецивилизационного контекста. Причем важно отметить, что это не было результатом какой-то этнической ущербности, а стало логическим результатом того, что кочевой уклад жизни в силу ряда объективных исторических причин стал тупиковым. И только после известных общественно-политических катаклизмов первой четверти ХХ века казахский социум оказался «встроенным» в общецивилизационную парадигму в рамках трансформационной модели советского образца. 

Благодаря этому, с одной стороны, казахи за счет так называемой «догоняющей» модернизации смогли вписаться в новые реалии второй половины ХХ века. Но, с другой стороны, за это нам пришлось заплатить чудовищно высокую цену: во-первых, мы понесли огромные демографические потери, а, во-вторых, вплотную подошли к опасному рубежу, за которым маячила реальная угроза утери этнической идентичности. 

Разница в восприятии этих непростых моментов национальной истории до сих пор является водоразделом, фактически раскалывающим казахский социум на два непримиримых лагеря. Одни считают, что вся советская практика и аккумулированный за годы пребывания в составе СССР опыт не стоят и выеденного яйца. Дескать, в любом случае казахи пошли бы в ногу со временем. Их оппоненты, несогласные с методом голого отрицания, настаивают на необходимости более объективной оценки достижений советского периода, места и роли нашего народа в событиях той эпохи. 

Думается, практика государственного строительства и рыночных реформ за тридцать лет суверенной истории уже позволяют сделать определенные выводы относительно того, какой подход выглядит более рациональным. Но при этом очень важно учитывать сложившуюся этнодемографическую, а еще точнее - этноцивилизационную ситуацию в сегодняшнем казахстанском обществе. 

Не касаясь сугубо специфических аспектов, выделю самое, на мой взгляд, главное. 

Этноцивилизационная триада

Если классифицировать население Казахстана по стереотипам поведения, по ценностным ориентирам, то можно сделать интересный вывод: четко выделяются три группы, абсолютно отличающиеся друг от друга, но, тем не менее, живущие во взаимодействии. Условно их можно обозначить следующим образом: первая – «коренные» (традиционалисты); вторая – неказахи; третья – скажем так, «переопыленные». С первой и второй группами все понятно. Что касается третьей, то это представители казахского социума, в большинстве своем воспринявшие и живущие духовным миром некогда огромной и единой страны - СССР. Одну часть их можно назвать людьми с интернациональными взглядами, другую – обрусевшими (надеюсь, никто не увидит в такой оценке чего-то обидного). Хотя сразу следует уточнить, что даже в этой группе есть немало тех, кто в разной степени владеет казахским языком (понимает, но не говорит; понимает и может общаться на бытовом уровне, но не владеет литературным и письменным).    

Теперь попробуем разобраться, что происходит сейчас с каждой из названных групп, на примере обучения и воспитания подрастающего поколения. 

Коренные проблемы «коренных»

Оговорюсь, что к данной группе я отношу не всех, скажем так, казахскоязычных казахов – среди них немало людей, мыслящих по-современному, открытых миру и новым знаниям, желающих того же своим детям. Под «коренными» подразумеваются те, для кого возврат «к корням» важнее всего остального, и именно они сегодня становятся большинством, причем агрессивным большинством, формирующим общественное мнение.

Так вот, для данной группы характерна деградация образования и самого процесса передачи знаний новому поколению. Это выражается в следующем: 

- сознательный отказ от русского языка как инструмента получения качественного образования, сопровождаемый при этом радостным улюлюканьем в прессе и в соцсетях;

- очевидная архаизация всех сфер жизни, возрождение глупых и даже изуверских обычаев и традиций;

- выдвижение религии и клерикализма на одно из ведущих мест в массовом (читай, общественном) сознании, стремление сверять с ними все мало-мальски важные решения и поступки. 

Более того, все громче и настойчивее становятся голоса тех, кто призывает, по сути, к институализации подобных установок. Хотелось бы напомнить таким людям новейшую историю Ирана и Афганистана. Некогда вполне светские общества этих стран сегодня представляют собой довольно унылое зрелище – они глубоко увязли в ортодоксии, граничащей со средневековым мракобесием. Неужели такой путь может быть примером для подражания?..  

Как этот процесс смотрится и воспринимается извне традиционного казахского социума? На столь непростой и в то же время принципиальный вопрос напрашивается один ответ, и сформулировать его можно одним словом - самооглупление. Самое печальное заключается в том, что этот тренд в Казахстане характерен именно для «коренных».

Почему такое стало возможным? Конечно, в этом есть вина власти в лице тех же министров образования, а также прочих причастных. Но в то же время было бы неверным отрицать наличие среди самих традиционных казахов огромного запроса на архаизм, на отказ от просвещения и научного взгляда на мир. Последний (научный взгляд на мир) воспринимается как что-то чужеродное, вредное, не соответствующее истинным, сакральным ценностям родоплеменного менталитета. Стоит ли после этого удивляться тому, что русский язык, ставший в свое время главнейшим двигателем прогресса для казахов, теперь осыпается проклятиями? Или тому, что публично ставятся под сомнение научные постулаты вроде дарвиновской теории эволюции и даже раздаются призывы отказаться от них? 

Примечательно, что никто – ни русские или, скажем, евреи, ни мировые державы, ни пришельцы из космоса – не виноват в нарастании этих негативных трендов. Просто такова характерная черта «коренных» - оправдывать свое состояние, свою неустроенность какими-то внешними причинами. И при этом стараться выглядеть жертвами, выпрашивать компенсации и льготы. Собственно, здесь и кроется основная причина несостоятельности «коренных», их неспособности к полноценному развитию. Определяющими для данной группы являются такие категории как «свой», «родной», «закрытый», «замкнутый». 

Альтернативы для неказахов

Полагаю, мои здравомыслящие соотечественники из числа неказахов понимают, что это не столько зловредная политика властей или националистически настроенных руководителей в центре и на местах, сколько нечто гораздо большее. То, с чем практически бессмысленно бороться, поскольку это процесс неизбежный – в силу того, что он социальный, исторический. Это возврат (точнее, даже падение) «коренных» к своему прежнему уровню и к своей прежней роли в общецивилизационном процессе.

Понятно, что такое положение вещей не может не удручать, но именно по причине его некой неизбежности разумные люди не скандалят, не бранятся и либо сами готовятся в путь-дорожку, либо снаряжают детей. А что им еще остается делать? 

Есть также диаспорные группы – узбеки, дунгане, уйгуры…  У них свой сценарий выживания.

К тем, кто остается, подходит формат адаптации. И это у них должно получиться. По одной простой причине: неказахи в Казахстане  – это, как правило, либо мастеровитые люди, либо коллективы с организованным трудом. 

Но понимают ли это рьяные сторонники «чистоты нации» и «чистоты территории»? Сильно сомневаюсь. Эгоизм, каким бы он ни был по природе – сугубо личным или этническим – перевешивает все. Говоря простым языком, эти люди не видят дальше своего носа. 

«Переопыленные»: каким будет выбор?

Что делать в такой ситуации «переопыленным»? Не знаю, но в любом случае мириться с ней нельзя, поскольку это путь в никуда. Самым правильным было бы создавать вокруг себя цивилизованную жизнь. С полноценным и качественным образованием (как главный приоритет), с русским/английским языками, светским мировоззрением, научным подходом к трактовке явлений природы и жизни. Да, возможно, придется ограничиться рамками семей, но и этого уже немало. Во всяком случае, они не пойдут в составе оголтелых толп разрушать антенны космических центров и библиотеки, где хранятся труды просветителей и атеистов. Это будет выбор в пользу альтернативного образа жизни на своем, локальном уровне.  

С учетом названных выше тенденций негативного свойства «переопыленные», конечно, находятся в некомфортном состоянии. Но они никуда не исчезнут, как неуничтожимы развитие и просвещение. При этом следует понимать, что в свое время «переопыленные» появились как вынужденный и даже отчаянный ответ казахского этноса даже не на модернизацию, а на саму угрозу исчезновения. Сегодня же, собственно говоря, «коренные» опять идут по пути замыкания в себе, отсоединения от внешнего мира. Еще раз повторяется история с реакцией отсталого социума на внешние вызовы, а неосвоенные уроки как бы снова догоняют «коренных» казахов. 

Понятно, что все течет и все меняется. И в этом смысле вполне закономерен вопрос: а что и как будет дальше? Но тут все пока на уровне предположений и осторожных прогнозов. 

Вероятно, абсолютная численность «коренных» будет расти, но при этом их относительная роль падать.  Численность неказахов стабилизируется, а значение их будет расти. Примерно, как в Индонезии и Сингапуре соотношение между местными и китайцами. Что касается «переопыленных», то здесь вопрос состоит в том, куда повернется исторический процесс. Поэтому ограничимся формулой «поживем-увидим». 

Невиновный «виновник»

И все же хотелось бы понять: почему оглупление охватило «коренных», при этом мало затронув неказахов и «переопыленных»? 

Главная причина, наверное, заключается в различии мировоззрений, установок, ценностей. Возрождение архаичной казахской системы с ее культом обрядов, регламентом и распорядком жизни, особым пониманием долга перед сородичами в виде конкретного рода (не государства или Отечества!) привело к упрощению и примитивизации социума.

Но почему она (так называемая казахская система) так мощно возобладала в наших соплеменниках в последние десятилетия?

Ответ, полагаю, лежит на поверхности. Спросите себя: а чем «коренные» в своих установках и поступках отличались и отличаются от других групп (неказахов и «переопыленных»), если говорить об отношении к воспитанию, образованию – и, шире, к образу жизни? Прежде всего, в абсолютизации необходимости перехода на казахский язык и отказа от русского. 

Вроде бы благородное поначалу стремление сделать детей казахскоязычными обернулось тем, что массы казахов в кратчайшие сроки утратили владение русским языком, сведя его использование к сугубо бытовому (базарно-магазинному) общению. Они лишились возможности получать на нем знания, что значительно сузило восприятие ими мира – прежде широкое окно стало просто щелочкой. Целые пласты знаний, навыков, мирового цивилизационного опыта, литературы, искусства, представлений о мироздании остались за пределами досягаемости «коренных».    

Хотя, казалось бы, обеспечь переводы всего и вся – и вопрос решен. Но на деле все оказалось сложнее. Казахский, как и другие языки, неотделим от уровня его носителей, качества человеческого материала, культуры труда, производства и духовной жизни народа. Для общения, существования, жизни в казахской среде вполне достаточно того уровня казахского языка, который есть. 

То, что только через казахский язык невозможно освоить, перенять мировые достижения, в свое время хорошо понимали казахские просветители. Они осознавали, что именно русский язык есть главнейший источник прогресса для нашего народа. Если спроецировать такое понимание на современность, то можно сказать, что и сегодня он, русский язык, является средством удержать казахский социум от разрушительного процесса самооглупления. Между тем, например, Ибрай Алтынсарин в глазах нынешних традиционалистов выглядит чуть ли не как манкурт, предавший интересы народа, а Шокан Уалиханов – почти прихвостень самодержавия… 

Все это было бы, наверное, смешно, если бы не было так грустно. Ведь как ни крути, но, скажем, тот факт, что операции по удалению аппендицита посвящены лишь 24 страницы учебника на казахском, тогда как на русском существуют десятки серьезных монографий на эту тему, очень красноречиво иллюстрирует интеллектуальный разрыв между нашими языками. Но самое печальное заключается в том, что казахскую среду это устраивает. Как и то, что какой-нибудь академик и одновременно уважаемый агашка стал таковым не за приобщение своих соплеменников к новому знанию, а за умение сесть на теплое место… 

Добровольное наказание

Такова цена оглупления носителей и хранителей ценностей традиционного казахского социума. Наивно полагать, что это неизвестно другим людям, живущим в нашей стране. Известно, и, даже более того, считается неотъемлемым свойством казахской системы.

Во времена СССР тоже были проблемы с качеством знаний в ряде учебных заведений. Вспомните, например, о так называемых казахских отделениях с их невысоким уровнем преподавания. Но эти негативные моменты носили локальный характер, тогда как сегодня они стали системными и имеют тенденцию к углублению и расширению. Они, подобно метастазам, разрастаются с каждым годом. При этом складывается подспудное ощущение, что большинству казахского социума это безразлично. 

Как неизбежный результат этого сейчас происходит массовое одурачивание, когда под видом приобщения к высшему образованию на поток поставлено воспроизводство неконкурентоспособных и невостребованных обладателей всяческих дипломов. Кто знает, тот понимает, о чем речь. Как это ни печально, но такое положение дел устраивает почти всех. Типа «отучимся, получим диплом – и пойдем в полицейские или прокуроры». У таких людей нет и априори не может быть интереса ни к системному образованию, ни к специальностям, соответствующим вызовам эпохи. Хотя на пути к этому особых препятствий нет, кроме собственной лености и презрения к подлинному образованию. 

По сути, это уникальный феномен, когда социум (традиционные, «коренные» казахи), причем, заметьте, не весь этнос (ведь есть еще и единокровные «переопыленные») и уж тем более не весь Казахстан, быстро скатывается практически в нечто вроде первобытности. Это должно быть предметом изучения науки - и истории, и психологии, а, может быть, даже медицины. И произошло это на глазах одного поколения. А многие из нас сгоряча начали было плач по всей нации: мол, архаизм прет.

Еще раз повторюсь: болезнь поразила прежде всего традиционалистов. Тех, кто душой остался в прошлом, в рамках кочевого общества. Тех, кого советский модернизационный период не изменил – они просто перетерпели его. Говоря образно, пересидели эту эпоху в своих стойбищах. 

Но, может быть, это не болезнь, а воздаяние? Или даже возмездие?  

Так уж оказывается, что образование имеет гораздо большее значение, чем мы ему придаем. Вернее, даже не образование, а способность учиться, воспринимать, развиваться. 

Начинаешь чуть-чуть понимать мудрых, ту же Голду Меир, которая говорила, что носителей известного культа не надо наказывать, мстить им за мракобесие. Наличие у них этого культа – само по себе наказание, которое они сами же для себя избрали…