На прошлой неделе отечественные СМИ и соцсети облетела новость – в Казахстане решили защищать чувства атеистов! Соответствующую норму в разработанный недавно законопроект внесло созданное год назад Министерство по делам религий и гражданского общества. Предусмотрены даже серьезные штрафы за оскорбление атеистических убеждений граждан – до 300 МРП, или около двух тысяч долларов США.

Казалось бы, в этом нет ничего особенного, да и как бы не новость это вовсе, поскольку гарантированная Конституцией РК свобода совести одинаково распространяется и на верующих, и на неверующих. Однако сам факт акцентирования внимания на данной законодательной норме со стороны как власти, так и общественности заставляет задуматься: а какие цели преследовал этот информационный вброс? Ведь до сих пор государство вроде бы как игнорировало «чувства» атеистов, а, бывало, и жестко пресекало их попытки выразить свою позицию. Например, вспоминается случай с правозащитником Александром Харламовым, которого судили как раз таки за его критические публикации о различных верованиях. Самое интересное, что при этом власти, игнорируя проповедуемый ими самими же принцип светскости, то и дело вмешиваются в дела конфессий, поддерживают одни (гранты на обучение будущих имамов, выделение земли под строительство культовых сооружений и т.д.) и ограничивают деятельность других, причем даже вполне себе мирных.
Если разобраться, то людей с атеистическими убеждениями в Казахстане гораздо больше, чем принято считать (в основном это те, кто вырос в советское время). Просто мы привыкли опираться на избитый, но так никем и не проверенный аргумент, что, мол, 90 процентов населения нашей страны составляют верующие. Откуда взялась такая цифра? А оттуда, что всех казахов у нас автоматически записывают в мусульмане, всех славян – в православные… Кстати, этим обычно грешат священнослужители, в частности, исламские – тем самым они как бы пытаются навязать представление о Казахстане как о мусульманской стране. И их мало волнует тот факт, что на самом деле людей, глубоко практикующих ту или иную религию, у нас не так уж много.
Впрочем, сегодня речь пойдет не столько о количественных характеристиках атеизма в Казахстане, сколько о качественных. Мы попросили наших собеседников поразмышлять над тем, что же все-таки кроется за этой нормой нового законопроекта, каковы перспективы атеизма в нашей стране и действительно ли государство взялось защищать и поддерживать атеистов?

Данил Бектурганов, президент общественного фонда «Гражданская экспертиза»:
«Эта норма закона может стать очередной «дубинкой»

– В этой связи мне вспоминается фильм «Берегись автомобиля», а именно диалог Деточкина с пастором, который покупал у него краденую машину: «Верят все. Кто-то верит, что Бог есть. Кто-то верит, что его нет. И то, и другое недоказуемо»...
Для меня уже само определение «оскорбление чувств верующих» или «оскорбление чувств атеистов» – бессмыслица. Карикатура это, а не юридическое определение. Сначала какая-то «умная голова» решила, что Казахстану вдруг срочно понадобился закон, такой же, как в РФ, защищающий чувства верующих. А потом, видимо, туда добавили атеистов, для комплекта – защищать, так всех!
Хотя на самом деле это нонсенс. Для защиты убеждений достаточно норм Конституции. Так, в ст. 19 сказано: «Каждый вправе определять и указывать или не указывать свою национальную, партийную и религиозную принадлежность». Право на свободу совести и убеждений тоже прописано в Конституции – в ст. 22. Во второй части этой статьи прямо говорится: «Осуществление права на свободу совести не должно обуславливать или ограничивать общечеловеческие и гражданские права и обязанности перед государством». Что еще нужно? Зачем надо было разрабатывать и внедрять бессмысленный закон?
С одной стороны, мне понятно законотворческое рвение нового министерства – это один из критериев оценки его работы. Ведь чем больше законов и нормативно-правовых актов разрабатывает то или иное ведомство, тем якобы эффективнее его деятельность. С другой стороны, есть законотворчество, а есть его имитация. И этот законопроект, на мой взгляд, как раз из числа имитационных.
А самое нелепое в нем – это та самая «защита атеистов». Лично я – атеист. Но меня не нужно защищать, и оскорбить мои убеждения невозможно. Я даже не представляю, как это можно сделать – пусть господа из МДРиГО приведут хоть какой-то пример оскорбления атеистических убеждений. Более того, атеисты ведь не проповедуют атеизм. Это та или иная религия буквально обязывает своих адептов проповедовать, причем любая из них ставит миссионерство в особую заслугу верующему. Меня как атеиста миссионеры нисколько не раздражают, я просто их не слушаю, прохожу мимо. Как меня можно оскорбить?
В общем, пока в стране работают Конституция, Уголовный, Административный и Гражданский кодексы, этот закон не нужен. А если страна впадет в турбулентность (например, в результате внешнего воздействия), то и тогда наличие такого закона не спасет ни верующих, ни атеистов. Зачем огород городить?
О перспективах атеизма. Ну, тут сказать что-то сложно. Это ведь не зависит от государства, это частное дело граждан. В каких-то семьях уделяется большое внимание религиозному воспитанию детей, и они вступают во взрослую жизнь верующими. В других семьях все обстоит иначе , и дети становятся атеистами. А бывает так, что верующий меняет конфессию. Или атеист вдруг становится верующим. Либо наоборот. Это свобода совести. Она гарантирована Конституцией.
Что касается «дела Харламова», то это беспредел в чистом виде. За этот случай, если честно, стыдно. И то, что дело полностью развалилось, лишь подтверждает такую оценку. Харламов – правозащитник. И, по моему глубокому убеждению, его привлечение по 174-й статье за разжигание религиозной розни – не более чем способ давления за его правозащитную деятельность. Никакой привязки к атеизму «дело Харламова» не имеет.
И еще один аргумент против рассматриваемой нормы законопроекта. Любое дело об оскорблении малоперспективно – все адвокаты подтвердят. В гражданском процессе очень сложно доказать факт оскорбления – это куча экспертиз, качество которых всегда вызывает сомнение. Как суды будут его доказывать? Какие критерии? Непонятно. А если нет определенности, то эта законодательная норма автоматически станет очередной «дубинкой», которой можно будет кого угодно в нужное время отдубасить. Может, в этом и заключается смысл? Хотя у нас и без того «дубинок» уже больше чем достаточно…

Айдар Абуов, директор Международного центра культуры и религий:
«Мы должны защищать права как верующих, так и неверующих»

– Подготовленный профильным министерством проект Закона «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам религиозной деятельности и религиозных объединениях» находится на стадии обсуждения экспертным сообществом. С его текстом может ознакомиться любой желающий – он размещен на портале «Электронного правительства» и на официальном сайте Министерства по делам религий и гражданского общества. Хочу отметить, что положения законопроекта обсуждались на различных экспертных площадках, они основаны на опыте зарубежных стран, но в то же время учитывают специфику и запросы казахстанского общества.
Действительно, в новых редакциях Кодекса РК об административных правонарушениях (пункт 2 статьи 490) и Закона РК «О религиозной деятельности и религиозных объединениях» (пункт 5 статьи 3) будет преду­смотрена соответствующая мера наказания за оскорбление не только религиозных (это было в старых редакциях), но и атеистических чувств и убеждений. С чем это связано?
В Казахстане не было резонансных прецедентов, связанных с конфликтами между верующими и атеистами. Однако встречаются такие факты, когда граждан, не выполняющих в полном объеме религиозные обряды, или атеистов упрекают в «неверии», «греховности» и даже оскорбляют, что можно расценивать как проявление религиозной нетерпимости. В подобных ситуациях они чувствуют себя неуютно. Это связано с бытующим среди верующего населения стереотипом: мол, атеист есть аморальный, греховный человек. Но вспомните слова Ганса Христиана Андерсена: «Думающий атеист, живущий по совести, сам не понимает, насколько он близок к Богу. Потому что творит добро, не ожидая награды».
Кроме того, обвинения в «неверии» обычно звучат из уст людей, имеющих радикальные, экстремистские взгляды. Все чаще террористические организации, оправдывающие свои действия отрывками из священных писаний, используют такие обвинения для того, чтобы натравить своих приверженцев, в том числе боевиков, на мирных граждан. Поэтому государство, помимо осуществления контртеррористических мер, стремится пропагандировать такие ценности, как толерантность, терпимость, взаимоуважение, а также национальная идентичность. В совокупности они и формируют такое общество, где национальность, вероисповедание и убеждения не становятся камнем преткновения между гражданами.
Во все времена религиозное и научное мировоззрения враждовали, но и сосуществовали. Они конкурировали между собой, но и дополняли друг друга, что способствовало цивилизационному прогрессу и духовному развитию человека. К примеру, в «золотую эпоху» ислама наука на Ближнем Востоке достигла своего расцвета и оказала большое влияние на весь остальной мир. В то же время история знает, с одной стороны, периоды гонений на ученых, теории которых противоречили догмам религии, а с другой, эпоху воинствующего атеизма (переросшего в научный), когда гонениям подвергались уже верующие – например, в СССР.
После распада Союза и обретения Казахстаном независимости руководство нашей страны с целью заполнения идеологического вакуума открыло религиозным проповедникам доступ к сознанию и душам граждан. Это имело как положительный эффект, так и негативный. К позитивным моментам можно отнести полиэтничность и многоконфессиональность нашего общества. В этом плане Казахстан является по-своему уникальной страной. Что касается негативных последствий, то здесь я бы назвал религиозный фанатизм части верующих, распространение среди населения экстремистских, деструктивных, радикальных взглядов.
Наше государство, будучи светским, обязано обеспечивать защиту прав и свобод всех граждан независимо от того, какую веру они исповедуют либо вообще являются неверующими. В пункте 1 статьи 22 Конституции РК говорится, что «каждый имеет право на свободу совести». Подчеркну: речь идет именно о «свободе совести», а не о «свободе вероисповедания». В законодательствах большинства западных стран гарантируется свобода не причислять себя ни к одной религии. В Казахстане государство, применив термин «совесть», тем самым защитило естественное право граждан иметь в том числе атеистические убеждения и чувства.
Высшие религиозные авторитеты считают необходимым быть толерантными к неверующим, В свою очередь, и атеисты должны уважать чувства последователей тех или иных религий. Если мы хотим попасть в число цивилизованных государств современности, то должны защищать права как верующих, так и неверующих.

Еркин Байдаров, ведущий научный сотрудник Института востоковедения Комитета науки МОН РК:
«У государства нет цели поддерживать атеизм»

– Как известно, под свободой совести мы понимаем право человека самостоятельно формировать свои убеждения (как религиозные, так и атеистические), не покушаясь при этом на права других людей и общества в целом. Поправки в закон, преду­сматривающие серьезные штрафы (от 100 до 300 МРП) за оскорбление атеистических убеждений казахстанцев, можно воспринимать именно в этом контексте. Если оскорбление чувств верующих карается законом, то аналогичное наказание должны нести и те, кто оскорбляет чувства атеистически настроенной части населения.
На мой взгляд, появление такой законодательной нормы связано, прежде всего, с тем, что отдельные сторонники религиозного фундаментализма в РК все активнее пытаются внушить нам, что только то общество, где абсолютно все верят в бога, способно достичь всеобщего благоденствия. Однако такая позиция, противопоставляющая одну часть населения другой, может нанести лишь вред. Поэтому здесь огромную роль может сыграть не только законодательство, но и повышение уровня религиозного просвещения и светского образования с акцентом на уважение как религиозных, так и светских ценностей, как религиозных, так и атеистических взглядов.
Что же касается дела правозащитника Александра Харламова, который критикует мировые и традиционные религии, а также религиозное мировоззрение в целом, считая, что они разобщают человечество, и называя их формами слабоумия (дебильности или олигофрении), то к нему следует относиться с правовой точки зрения. Здесь существует тонкая грань, перейдя которую человек может сам оказаться экстремистом. Такие заявления создают предпосылки к вражде. Как свободный гражданин он может сам придерживаться таких взглядов, но когда он ретранслирует обществу свои идеи с налетом негативного отношения к мировым и традиционным религиям – это уже другое дело.
Современный американский философ Хэррис Сэм писал: «Атеизм — это всего лишь приверженность самому базовому мерилу интеллектуальной честности: ваша убежденность должна быть прямо пропорциональна вашим доказательствам. Убежденность в отсутствии доказательств — и особенно убежденность в том, доказательств чему попросту не может быть — порочна как с интеллектуальной, так и с нравственной точки зрения».
Предполагать, что атеизму будет оказана поддержка, не стоит. У государства нет такой цели. Поэтому говорить о перспективах атеизма в нашей стране, несмотря на то, что он, наряду со скептицизмом и свободомыслием, всегда символизировал защиту личностного самосознания и протест против духовного авторитаризма, – думаю, глупо. Тем более что, согласно данным МДР, к атеистам или агностикам в Казахстане относят себя лишь 10% населения.

 Султанбек Султангалиев, политический аналитик:
«Государство не обязано кого-то поддерживать в духовной сфере»

– Атеисты, или, если говорить обобщенно, люди, не исповедующие никакой религии, – такие же граждане и налогоплательщики, как и верующие казахстанцы. Поэтому их права тоже должны соблюдаться, в том числе и в сфере свободы совести. Допускаю, что сама формулировка об оскорблении атеистических убеждений звучит несколько непривычно, поэтому воспринимается некоторыми с юмором. Однако полагаю, что Министерство по делам религий и гражданского общества ответственно подошло к данному вопросу. И хотя, возможно, верна поговорка о том, что в самолетах атеистов не бывает, но определенный процент неверующих казахстанцев действительно существует, а если так, то государство должно предусмотреть вероятность случаев ущемления прав и дискриминации таких граждан.
Я бы не стал усматривать в этом какой-то идеологический поворот и тем более разворот власти. Скорее, речь идет об исправлении определенных перекосов в духовной сфере, которые были допущены в 1990-е годы, когда в нашу страну хлынули проповедники всех мастей. К чему привел этот ничем не оправданный либерализм в религиозной сфере, мы можем увидеть на улицах наших городов...
Атеизм, агностицизм и т.д. – это тоже формы мировоззрения, мировосприятия и миропонимания, и потому они имеют полное право на существование, как и религиозные воззрения. Государство не обязано что-то или кого-то специально поддерживать в духовной сфере. Полагаю, что это личное дело каждого человека, и роль государства в данном, очень деликатном, вопросе – защитить право гражданина на свободу совести.
У нас есть Концепция государственной политики в религиозной сфере. На основе этого документа готовятся изменения в законодательство, которые будут предложены вниманию общественности и депутатского корпуса в ноябре-декабре текущего года. Было бы желательно, чтобы обсуждение законодательных инициатив охватило как можно больший контингент участников, а не только узкий круг экспертов и гражданских активистов.