Нас, Казахстан и Среднюю Азию, часто объединяли в одно целое. Да и сейчас, спустя четверть века после распада СССР, такая оценка сохраняется – особенно если смотреть глазами крупных держав, таких, как Россия, Китай и США. Однако между нашими странами много различий. Сегодня мы посмотрим на себя со стороны южных соседей, отношения с которыми на протяжении веков сочетали в себе войны и брачные договора, междоусобицы и торговые контакты, клановые «разборки» и геополитику.
Коротко о прошлом
По этой теме, действительно, пройдемся коротко, хотя отдельные направления заслуживают более подробного и даже пристального внимания. Просто приведем общую составляющую далекого и не очень прошлого, которая так или иначе сказалась на сегодняшних взаимоотношениях между нашими странами и населяющими их гражданами.
Конечно, в первую очередь напрашивается противопоставление «кочевник – оседлый» («номад – земледелец», «свободный житель степи – сгорбившийся сарт» и так далее), однако здесь все не так просто. Несмотря на кажущиеся противоречия и даже генные различия, эти два мира не только прекрасно сосуществовали, но и дополняли друг друга настолько, что вместе развивались и были (если приходилось) единой силой. Но было и так, что в междоусобной борьбе стороны нередко прибегали к помощи третьих стран, которые к тому времени стали заявлять о своих имперских амбициях.
Сто лет назад одна из них «сплотила навеки», и «благодаря» завуалированной под «дружбу народов» колониальной политике появились четыре среднеазиатские республики – сначала автономные, а потом полноправно союзные. «Парад суверенитетов» 1991-го утвердил национально-государственное размежевание образца 1936 года со сравнительно незначительным, хотя иногда и болезненным переделом государственных границ.
Пограничники и колючая проволока сделали свое дело – многие связи стали теряться, а параллельно росли мифы и стереотипы о некогда братских народах. Одновременно «редактировалась» история, заключались во многом формальные двусторонние договора, велась как скрытая, так и открытая борьба за лидерство в регионе (после узаконения лидерства у себя в стране) или с соседями. Были, конечно, исключения, но, как говорится, лишь подтверждающие правило.
Нейтральный Туркменистан
Вот с исключения, пожалуй, и начнем. Туркменистан не только отличается от бывших собратьев по Союзу, но и вообще по-своему уникален во всем мире. В первую очередь, это касается бесплатных лимитов на газ, воду и энергию для граждан республики, что стало одной из узаконенных легенд об этой стране, имеющих хождение среди казахстанцев.
Во-вторых, это статус «постоянного нейтралитета» Туркмении, определенный 20 лет назад специальной резолюцией Генассамблеи ООН (теперь это один из главных праздников в стране). Однако на деле, несмотря на то, что официальный Ашхабад входит в ряд международных и межгосударственных организаций, его «нейтралитет» означает закрытость страны от внешнего мира.
И закрытость эта двусторонняя, хотя, пожалуй, мы больше знаем об этой стране (в том числе благодаря все тем же стереотипам), чем они о нас. Да, нынешний глава Туркмении Гурбангулы Бердымухамедов лет шесть-семь назад пытался дать своему электорату интернет и чуть больше свободы выбора, но кардинальных изменений не произошло.
Народ по-прежнему смотрит на мир через государственные СМИ (других там попросту нет), а там о нас, о Казахстане, очень мало информации – только в контексте или если дело касается двусторонних отношений. То есть, в том же «Нейтральном Туркменистане» (единственной русскоязычной газете, учредителем которой, как и большинства других изданий, является сам президент) вы не найдете материалов о перевыборах казахского мажилиса или о том, кто сейчас у нас является вице-премьером.
Зато есть статья о том, что в апреле прошлого года Бердымухамедов поздравил Назарбаева с победой на президентских выборах.
Наиболее запоминающимися информационными поводами последнего времени были строительство железной дороги Иран-Туркменистан-Казахстан и транснационального газопровода в Китай, а также захват туркменскими пограничниками семерых казахстанцев (троих охотников и четверых сотрудников миграционной полиции Мангыстауской области) осенью 2012 года.
Тогда, кстати, указ президента РТ о помиловании граждан РК, осужденных на семь лет, был широко растиражирован по местным телеканалам. Определенный резонанс вызвала и нота протеста МИД Туркменистана в октябре 2015 года на высказывание Нурсултана Назарбаева (о стычках на туркмено-афганской границе) в ходе совместного брифинга с Владимиром Путиным.
Более продвинута в этом плане «народная молва». В основном местный «узун-кулак» приносит из Казахстана позитивные новости. Например, о том, что там (здесь) живут сплошь успешные люди, но они (туркмены) все же счастливее. И лошадь они, якобы, приручили (приводится в пример ахалтекинец), и колесницу придумали, и так далее.
А только хорошее о нашей стране там говорят – и свято верят в это – наверное, лишь этнические казахи. Их численность в разных источниках сильно разнится – от 40 до 100 тысяч человек.
Далекий Таджикистан
В соседнем с «нейтральным» государством Таджикистане казахов на порядок меньше – всего около ста семей (0,01% от общей численности населения). Однако о нашей стране там знают значительно больше. В первую очередь, конечно, этому способствуют СМИ – как местные, так и российские. Не свобода слова, конечно, и большого выбора в получении информации нет, но все же «побогаче», чем в Туркменистане.
Заметим, что в этой информации практически нет негатива (чего не скажешь про отношение таджикских СМИ к Узбекистану или Киргизии). Так, для рядового гражданина республики Казахстан – очень богатая и щедрая страна, которая не устает оказывать Таджикистану благотворительную помощь: в прошлом году РК заняла шестое место в списке доноров (между США и ОАЭ).
Впрочем, хорошо помнят таджики и о наших ребятах-пограничниках и миротворцах, которые несли службу на границе с Афганистаном – о них с должным почтением отзывались даже представители «оппозиции» (одна из сторон гражданской войны 90-х) и наркоторговцы. Кроме 17 парней, погибших под перекрестным огнем в апреле 1995 года в Пшихарвском ущелье, «грузом 200» на родину вернулись еще около 30 наших миротворцев (точные цифры до сих пор не известны)…
Вспомнить «добрым словом» о нашей стране в «городе Понедельнике» (Душанбе так переводится) заставило избрание президента РТ Эмонали Рахмона «лидером нации». Местные СМИ устами инициаторов этого почина отметили, что такое уже было в Казахстане и других государствах, но «демократии от этого меньше не стало».
Однако нельзя сказать, что таджики берут пример с нас – Душанбе больше на Москву оглядывается, чем на Астану или, скажем, Пекин. Ведь страна сильно зависит от России – вплоть до денежных переводов, которые поступают от трудовых мигрантов и составляют чуть ли не половину ВВП республики. Немало таджикских гастарбайтеров работает и у нас, и их впечатления тоже влияют на общественное мнение о Казахстане.
«Сарт» и «варвар»
Но наибольшее количество рабочей силы прибывает к нам из Узбекистана. Даже по официальным данным, ежегодно Казахстан посещают более двух миллионов граждан этой страны. Понятно, что некоторые из них пересекают границу по несколько раз, причем далеко не всегда законно (узбеки лидируют и по числу «клиентов» миграционной полиции РК). Возвращаясь домой (добровольно или принудительно), они вносят существенный вклад в создание образа «Казахии».
Здесь надо учитывать соперничество двух республик за лидерство в регионе, которое началось еще при Союзе (правда, раньше оно велось в несколько ином формате). В Узбекистане это стало чуть ли не национальным видом спорта. Причем, по оценкам самих узбеков, они почти всегда выигрывают. Даже то, что трудовым мигрантам приходится «пахать» в Казахстане за меньшие деньги, преподносится как победа – доказательство того, что «казахи, в отличие от узбеков, не умеют работать».
Кроме того, в Узбекистане бытует устойчивое мнение, что у них культура более продвинутая, чем у соседей. «Варварами» казахов не называют, но некоторая доля высокомерия все же присутствует. Главным аргументом в этом вопросе, как и в варианте с Российской империей, является наличие городской инфраструктуры, которой, якобы, не было в Великой степи. На эту тему мы поговорим как-нибудь в другой раз, просто повторим: это был синтез культур, друг друга дополняющих.
Средний и малый бизнес Узбекистана тоже неплохо представлен в нашей стране, хотя постоянно обвиняет наши власти в коррупции. А в целом Казахстан стоит у узбеков на третьем месте по товарообороту (2-2,5 млрд. долларов в год) . Однако существуют определенные проблемы для наших предпринимателей в этой стране, в первую очередь – незащищенность инвестиций.
Но самое главное – это отношение официального Ташкента. Хотя встречи на высшем уровне всегда проходят «в атмосфере дружбы и сотрудничества», то, что творится на более низких ступенях власти, входит в полное противоречие с этим. Например, после визита Ислама Каримова в Астану весной 2008 года в Узбекистане вдруг выявили «ряд нарушений» (формальных) в работе местного Казахского культурного центра.
Не секрет, что в этой республике вторая по численности, после Китая, казахская диаспора, но сказать точную цифру никто не может – она колеблется от 900 тысяч официальных до 2-х миллионов предполагаемых.
А еще от узбекских политиков можно услышать критику в адрес казахских коллег: мол, те укрывают их оппозиционеров, способствуют контрабанде (это обоюдные упреки) и лоббирует интересы России.
Братский народ
Киргизия стоит особняком среди этих стран (ее Ташкент тоже упрекает в любви к Москве). И не только потому, что лишь она в последнее время проводила выборы, которые ОБСЕ признавала «честными». И не только потому, что ее руководство уже не раз кардинально менялось. Дело в том, что Киргизия с прошлого года является нашим союзником по ЕАЭС и ТС. И это тоже стало определенным фактором в оценке нашей страны южным соседом. По крайней мере, глазами политиков и общественных деятелей.
Создается устойчивое впечатление, что официальный Бишкек, независимо от того, кто его представлял, всегда относился к Астане как младший брат к старшему. Например, после последней (надеемся) революции новые киргизские власти не стали упрекать братьев-казахов в том, что те помогли Курманбеку Бакиеву скрыться, но зато отметили официальную позицию Акорды по поводу событий в Оше («о недопущении сепаратизма»).
Последний фактор наиболее часто вспоминается гражданами КР тогда, когда они на своем авто (с киргизскими номерами, конечно) проезжают по нашей территории. Жалуются также полулегальные и вполне легальные трудовые мигранты, торговцы на барахолках наших южных городов. Отдельно стоит упомянуть не самые приятные впечатления, которые остаются у кыргызстанцев после общения с нашими пограничниками.
А в целом, отношение соседей к нам более чем позитивное. Иногда даже слишком. На бытовом уровне, конечно, отмечаются как минусы «казахские понты», высокомерие и пренебрежение к простолюдинам (особенно на Иссык-Куле), но, если все суммировать, то мы остаемся в «плюсах».
Так, поездка в Казахстан (особенно в Алматы или Астану) является для среднестатистического кыргызстанца своеобразной экскурсией в лучший мир (в прямом понимании), а мысли о том, что эта страна почти в 15 раз более Киргизии и там царит политическая стабильность, вообще приводят их в восторг. В общем, как считают наши соседи по Центральной Азии, хорошо там, где мы есть…
