Три года назад, в том числе благодаря посту в Instagram американского актера Леонардо Ди Каприо, мир облетела новость о том, что Казахстан возвращает туранских тигров назад в Центральную Азию – в исторические места его обитания, откуда они исчезли более полувека назад. Уникальный проект реализуется правительством РК совместно со Всемирным фондом дикой природы – World Wildlife Fund. Сегодня у нас в гостях Григорий Мазманянц, директор Центрально-азиатской программы WWF России, которого мы попросили рассказать об этой инициативе и о других программах фонда, имеющих целью сохранение разнообразия местных флоры и фауны. 

Фото: Зауреш Данаева/WWF России

- Григорий Арменович, расскажите, как все начиналось?

- Всемирный фонд дикой природы в течение нескольких лет проводил научные исследования, позволяющие определить возможные места в Центральной Азии для возращения тигра, разрабатывал различные сценарии и прогнозы. В 2010 году правительство РК официально объявило всему миру о готовности участвовать в проекте, а в сентябре 2017-го оно подписало с WWF меморандум о реализации программы восстановления тигра в РК, в частности, в дельте реки Или и в Южном Прибалхашье. С казахстанской стороны программу курирует Комитет лесного хозяйства и животного мира Министерства экологии, геологии и природных ресурсов, а со стороны фонда – WWF России.

Важно отметить, что возвращение тигра спустя более чем 70 лет после исчезновения – событие мирового масштаба. Но прежде, чем он прибудет сюда, необходимо привести в порядок места его обитания. Поэтому в июне 2018 года в системе особо охраняемых природных территорий Казахстана появился долгожданный резерват «Иле-Балхаш» площадью более четырехсот тысяч гектаров. В него входят часть дельты реки Или, тугайные и саксауловые леса, а также водно-болотные угодья и полупустыня на южном побережье озера Балхаш. 

В программу реинтродукции, разумеется, включено и восстановление популяции копытных – косули, дикого кабана, которые являются основой рациона хищника. Плюс проводятся работы по реинтродукции бухарских оленей, охране и поддержке водопоями джейранов. Кроме того, осуществляются мероприятия по восстановлению утраченных тугайных лесов и многие другие. 

В итоге за последние два года удалось вернуть в Южное Прибалхашье бухарских оленей, которые здесь исчезли более 100 лет назад, увеличить численность кабанов, косуль и джейранов. Кроме того, существенно снижен уровень браконьерства. 

- Проводилась ли соответствующая работа с местными жителями?

- Нами организована информационная кампания среди жителей района, а главное – создана система их поддержки. Как известно, ежегодно Всемирный фонд дикой природы выделяет гранты на поддержку экологически ориентированного предпринимательства. Кроме того, благодаря ему реализуются социальные проекты, являющиеся альтернативой браконьерству. 

Очевидно, что в современных условиях охрана природы без поддержки местных жителей невозможна. В период пика пандемии в этом году WWF даже приобрел медицинское оборудование и расходные материалы для больницы в ближайшем к резервату «Иле-Балхаш» селе. 

- Не сопряжено ли возвращение популяции тигра с рисками для местного населения или домашнего скота? Вообще, каково это – жить рядом с таким хищником? 

- Тигр исторически проживал в этих местах и успешно сосуществовал с человеком. Я вам больше скажу: он боится людей и никогда не нападает сам. Все конфликты с тигром на Дальнем Востоке в России, откуда и планируется привезти его в Казахстан, были связаны с необходимостью защиты хищником собственной жизни. 

Что касается угрозы для скота, то я всегда говорю: возвращение тигра, наоборот, выгодно местным жителям. Во-первых, мы планируем полномасштабную программу компенсации за любого погибшего от его зубов домашнего животного. Во-вторых, с появлением полосатого хищника из этих мест уйдут волки (они никогда не живут рядом с тиграми). За задранных ими коров и овец, кстати, никто жителям ущерб не возмещает. В-третьих, на всех тигров наденут спутниковые ошейники. Это значит, что их перемещения будут отслеживаться специальной группой специалистов, в задачу которых входит обеспечить безопасность местного населения и не допустить появления тигров в аулах.  

Фото: Зауреш Данаева/WWF России

- Какие похожие проекты вы реализуете в Казахстане совместно с правительством и некоммерческими организациями (НКО)? 

 - За то время, что Всемирный фонд дикой природы работает в Казахстане (с конца 1990-х годов), было реализовано множество различных проектов. Например, в 1998-м проводились работы по созданию сети охраняемых природных территорий для водоплавающих птиц в лесостепной зоне близ Костаная. Это была одна из первых наших программ, ее поддержали WWF Швеции и WWF Финляндии. 

Заказником, в частности, стало одно из красивейших озер региона - Сарыкопа. Оно было передано под юрисдикцию заповедника «Наурзум». К последнему были присоединены 103 тысячи гектаров водно-болотных угодий и прилегающих степных экосистем. Но самое главное – площадь особо охраняемых природных территорий увеличилась более чем на 80 тысяч гектаров водной поверхности и на 256,4 тысячи гектаров прилегающих водно-болотных зон. Это большое достижение.

Еще один проект осуществлялся в долине Сырдарьи, он имел целью восстановление биоразнообразия пойменных тугайных лесов в среднем течении реки, а также прилежащих степных и пустынных экосистем и биоценозов, в том числе лесных, и гор Каратау. Всемирному фонду дикой природы удалось вернуть на берега Сырдарьи бухарских оленей, которые здесь окончательно исчезли в 70-х годах прошлого века. 

Стоит отметить, что наши программы по сохранению и возвращению редких видов животных неразрывно связаны с восстановлением целостности экосистемы. Проекты в Костанайской области, в долине реки Сырдарья и Иле-Балхашском районе красноречиво говорят об этом. Сохраняя животных, мы сохраняем всю экосистему в том виде, как и было задумано первоначально в природе. 

- Международные экологические организации, в том числе и ваша, стараются вовлекать в реализацию природоохранных программ не государственные структуры, а неправительственные и некоммерческие. Почему ставка делается именно на НКО? Каким образом они помогают улучшить экологическую ситуацию в той или иной стране?

- Давайте начнем издалека. Много лет назад в США был проведен анализ эффективности получения социальных услуг через государственные структуры и НКО. Результаты последних оказались в три раза выше. Связано это не только с коррупцией в госорганах, но и с тем, что им надо сначала собрать средства в виде налогов, потом распределить, а уже после этого тяжелая и неповоротливая бюрократическая машина начинает их тратить, причем зачастую неэффективно, что связано с соответствующими процедурами. 

Кроме того, государство старается все усреднять. К примеру, нельзя за государственный счет нанять дорогого специалиста, а вот потратить миллион на оборудование – можно. И т.д. Тогда как некоммерческие организации могут, например, использовать труд волонтеров, а значит, тратить деньги наиболее экономным образом. 

Впрочем, Всемирный фонд дикой природы поддерживает не только НКО, но и такие государственные структуры, как заповедники, национальные парки, резерваты, исследовательские институты. Другое дело, что это происходит в рамках грантов, которые имеют очень жесткие бюджеты. Мы даже обычно сами покупаем оборудование и передаем куда надо, а не просто перечисляем деньги за него…

- С какими трудностями при реализации природоохранных проектов в Казахстане вы сталкиваетесь?

- Чаще всего это несовершенство природоохранного и иного законодательства, страх чиновников при принятии решений («как бы чего не вышло») и коррупция. В то же время эти факторы компенсируются огромным количеством энтузиастов-природоохранников (как госслужащих, так и сотрудников, волонтеров неправительственных организаций) – благодаря им удается реализовывать уникальные проекты, к примеру, такие, как возвращение тигра в исконные места его обитания…