Несмотря на то, что казахстанские власти каждый раз накрывают крышкой кипящий котел, взрыв протестных настроений очень редко выплескивается наружу. Причем эта парадоксальная, на первый взгляд, ситуация имеет вполне логичное объяснение. О социальном самочувствии казахстанцев мы сегодня беседуем с координатором отдела по социальным проектам Института мировой экономики и политики Айман Жусуповой.
- Как утверждают эксперты, разрыв в доходах между богатыми и бедными в Казахстане стремительно растет. Но все это слова. А что показывают цифры?
- Интерес в данном ключе представляет официальное понимание стратификации населения Казахстана, которую Агентство РК по статистике представило в публикации "Качество жизни населения" весной 2013-го. На основе полученных данных качественного характера общество было поделено на пять групп:
Первая - "малообеспеченные": им не хватает средств на питание, одежду и обувь (4,2%);
Вторая - "не бедные, но и не средний класс": у них достаточно средств, чтобы купить продукты питания, одежду и обувь, оплатить услуги жилищно-коммунальной сферы, однако они испытывают трудности с покупкой товаров длительного пользования (52,2%);
Третья - "средний класс": не испытывают сложностей при покупке продуктов питания, основных непродовольственных товаров и услуг, но недостаточно средств для приобретения дополнительного жилья (квартиры, дома, дачи), дорогого автомобиля и тому подобного (41,9%);
Четвертая - "высший средний класс": потребляют качественные продукты, проживают в комфортных условиях, имеют работу, собственное дело и/или собственность, приносящие доход, но нет достаточно свободного времени на отдых и досуг (1,7%).
Пятая - "наиболее обеспеченные". У них достаточно ресурсов (знание, здоровье, финансы, собственность, время) для комфортной жизни. Однако в исследовании агентства количественных данных о них не представлено, в этой графе стоит прочерк.
Согласно самооценкам, среднемесячный доход домохозяйств, представители которых отнесли себя к среднему классу, составляет порядка 100-200 тысяч тенге. 1,7% казахстанских граждан, которые отнесли себя к высшему среднему классу, имеют доход от 200 до 400 тысяч тенге.
В конце 2013 года мы провели похожее исследование, но картина выглядела несколько иначе, хотя основные характеристики стратификации казахстанцев по уровню доходов носят сопоставимый характер:
Наиболее многочисленной на сегодня является группа населения относительно "среднего" достатка (доходов хватает на все, кроме дорогих покупок - мебель, авто) - 41,9%;
Две группы бедных - тех, у кого хватает денег исключительно на питание, но покупка одежды затруднительна, и тех, у кого не хватает даже на питание. В совокупности они составляют 23,2% респондентов - 19,9% и 3,3% соответственно;
Группа "проблемных", или тех, кто испытывает трудности в связи с уровнем своего материального положения (денег хватает только на питание и одежду), составляет 15,3%;
Не испытывают никаких материальных затруднений 6,9% респондентов, участвовавших в исследовании.
При этом улучшение социального самочувствия в большей степени отмечено среди горожан. Та же картина отражается в данных статистики по показателям среднемесячной зарплаты, среднедушевого дохода городского и сельского населения Казахстана.
В итоге можно говорить о значительном уровне дифференциации доходов граждан Казахстана (он зафиксирован как официальной статистикой, так и альтернативными видами исследований).
- Как показывает мировой опыт, подобная пропасть в доходах между бедными и богатыми часто приводила к социальным взрывам. В Казахстане же наблюдается относительное спокойствие. Как вы это объясните? Гражданской пассивностью, свойственной казахстанцам, или же тем, что общество воспринимает такой разрыв как должное?
- Действительно, вопрос о том, почему наше население, несмотря на негативные последствия кризиса, рост цен на продукты, товары, коммунальные услуги, ГСМ, не протестует, интересует многих исследователей. Более того, данные социологических исследований, в том числе зарубежных аналитических структур, на протяжении длительного времени фиксируют высокий уровень удовлетворенности жизнью. Но данный феномен парадоксален лишь на первый взгляд. Его можно объяснить следующими факторами:
Во-первых, сам по себе уровень доходов в том или ином обществе, в тот или иной исторический период не является ключевым, определяющим показателем протестности граждан. Как правило, социальная напряженность (создающая вероятность социального взрыва) возрастает в странах с резкой материальной поляризацией населения. Чтобы рассчитать ее, используется так называемый "децильный" коэффициент - разрыв в доходах 10% наиболее и 10% наименее обеспеченных граждан. В тех государствах, где разница не превышает 7-8 раз, поляризация населения не является выраженной. Что касается Казахстана, то, по данным статистического ведомства, в 2013 году децильный коэффициент составлял 5,6 раза, хотя по экспертным оценкам экономистов А.Кошанова и К.Берентаева этот показатель значительно выше.
Как я уже говорила, рост протестности жестко не запрограммирован этим индикатором, на его уровень влияет и множество других факторов. Например, в России он составляет 16, в США - 15, в Бразилии - 50 (высокий разрыв наблюдается и в других латиноамериканских странах), а в ЮАР - 147 раз!
Во-вторых, низкий уровень протестности объясняется "фактором президента Назарбаева". Население Казахстана связывает сохранение политической, социальной стабильности и межэтнического мира в первую очередь с главой государства и его политикой, а не с правительством, акиматами, местной властью. Назарбаев воспринимается как гарант стабильности, соответственно высоки тревоги населения относительно резкого ухудшения ситуации в постназарбаевский период.
В-третьих, невысокая протестность населения связана с опасениями, что массовые марши на политической и экономической основе могут перерасти в масштабный, в рамках всего государства, межэтнический конфликт (на примере Грузии августа 2008-го, Кыргызстана июня 2010-го, Украины 2013-2014 годов и др.).
В-четвертых, это объясняется традиционализмом и социальными трендами на селе. То есть, можно констатировать достаточно четко выраженную консервативность казахстанского общества, в первую очередь населения, проживающего в ауле. С одной стороны, оно социально пассивно, а с другой, весьма лояльно по отношению к власти. В частности, лояльность сельчан обусловлена несколькими причинами. Дело в том, что социальные связи на селе в значительной степени характеризуются патрон-клиентскими отношениями, в основе которых лежит высокая преданность начальству. Они проецируются на всю систему взаимоотношений с лицами, облеченными властью. Кроме того, в современном казахстанском селе участие государства в экономике минимально, поэтому среди мелких частных собственников постепенно формируются такие установки, как ставка на собственные силы и возможности.
В-пятых, сказываются последствия "шоковой терапии" 1990-х. Все познается в сравнении, в том числе и на уровне обыденного массового сознания. Подавляющее большинство населения Казахстана, особенно среднее и старшее поколения (возрастные когорты 40-50, 50-60, 60 лет и старше), в полной мере испытало негативное воздействие трансформации всей общественной системы. Они помнят резкое падение жизненного уровня и другие социальные издержки форсированной модернизации. Достаточно сравнить уровень инфляции в РК за 2013 год - 4,8% с гиперинфляцией первой половины 1990-х, когда она превышала тысячу процентов в годовом исчислении.
И последний фактор - назовем его центрально-азиатским. Казахстанцы в массе своей, особенно жители приграничных районов, прекрасно осведомлены об уровне жизни наших соседей: в Кыргызстане, Узбекистане, Туркменистане, Таджикистане, в том числе на примере сотен тысяч трудовых мигрантов. По данным Статистического агентства СНГ, средняя заработная плата в 2013 году в Казахстане уступала лишь российской и была выше, чем в Беларуси, Азербайджане, Украине, Армении, Молдове, не говоря уже о Кыргызстане и Таджикистане, где она ниже, чем у нас, в 3 и 4,6 раза соответственно.
Перечисленные основные факторы формируют относительно низкую корреляцию негативного воздействия роста цен, коммунальных тарифов, неудовлетворительного состояния в здравоохранении, образовании и других сферах - с одной стороны, и уровня протестности среди населения, различных социальных групп - с другой. Хотя, конечно, не все радужно и позитивно в динамике социального самочувствия населения - есть тренды в общественном сознании, которые вызывают опасения…
- Судя по тому, как население отреагировало на антисоциальные реформы и на последнюю девальвацию (возмущались все, а на площадь выходили единицы), его реальный протестный потенциал действительно невысок...
- Да, в случае ухудшения жизненных условий население Казахстана предпочитает в основном мирные формы выражения протеста. Максимальный показатель был зафиксирован нами в 2010 году: тогда о возможном участии в акциях протеста высказались 6,9% граждан, из них 4,5% выбрали бы акции законного характера. Интересно, что с каждым годом этот показатель только снижался….
На вопрос: "Если ваши жизненные условия серьезно ухудшатся, то что вы будете делать?" в основном казахстанцы отвечают так: "Буду искать дополнительные источники заработка, дохода", "Буду терпеть и ждать лучших времен". Гораздо реже встречаются ответы: "Займу деньги у родственников", "Возьму кредит в банке", "Обращусь к богу, буду искать поддержку в религии", "Выручу деньги за счет продажи своих материальных ценностей"… Еще реже люди задумываются об участии в акциях протеста, то есть они приходят им на ум чуть ли не в последнюю очередь.
Тем не менее, гипотетически, допустимыми формами протеста значимая часть населения страны считает именно участие в законных акциях протеста. Хотя большее предпочтение казахстанцы отдают обращениям в органы власти. Кроме того, протестный потенциал "канализируется" через СМИ, Интернет, социальные сети.
- Какие причины могут спровоцировать протестные настроения? Чем особенно недовольны сегодня казахстанцы?
- Причинами возникновения акций протеста в Казахстане, по мнению трети населения страны, могут выступить такие факторы, как резкое повышение цен на товары первой необходимости, ухудшение отношений между населением и властью. Каждый пятый полагает, что причиной может выступить обострение отношений между представителями разных национальностей. Каждый десятый считает, что к акциям протеста могут привести трудовые конфликты. Эти замеры мы проводили в 2012 году.
Впрочем, иерархия наиболее важных для населения проблем не теряет своей остроты на протяжении длительного периода. По состоянию на сентябрь 2013 года казахстанцев больше всего беспокоили дороговизна продуктов питания - 47,2%, рост тарифов на коммунальные услуги - 37,5%, безработица - 30,6%, недостаточный или низкий уровень здравоохранения - 27,9%, жилищная проблема - 23,8%, коррумпированность чиновников - 23,6%, преступность - 19,3%, дороговизна промышленных товаров, услуг - 17,8%, экологическая обстановка по месту проживания - 15,3%, недостаточное или низкое качество образования - 10,8%.
- А сколько в нашей стране людей, действительно удовлетворенных своей жизнью?
- Смотря что вы подразумеваете под "действительно удовлетворенными". Согласно ответам, полученным на формализованный вопрос: "Удовлетворены ли вы своей жизнью?", три четверти населения страны дают утвердительный ответ. Тогда как не удовлетворены собственной жизнью 18,5% граждан, или практически каждый пятый.
Важно заметить, что вопросы удовлетворенности или неудовлетворенности жизнью - из серии выявляющих психологическое самочувствие населения. Это субъективные оценки и самоощущения. Подобного рода вопросы задаются людям во всем мире, и порой уровень удовлетворенности жизнью не коррелирует с уровнем жизни в стране в целом.
В постсоветских реалиях этот вопрос может рассматриваться как интегральный показатель адаптированности населения к реформам, индикатор успешности процесса адаптации. При этом нормальное социальное самочувствие теоретически, с одной стороны, "обеспечивается" самим индивидом, а с другой стороны, властью, которая определяет параметры экономических, социальных, политических процессов в стране и регионах.
В поселенческом разрезе видно, что среди тех, кто удовлетворен своей жизнью, больше сельчан. Вероятно, речь здесь идет о разнице в понимании того, какой уровень жизни является приемлемым.
- Как казахстанцы в целом оценивают свое будущее и будущее своей страны?
- На данный момент граждан, оптимистически оценивающих свое будущее на ближайшую перспективу, в Казахстане не менее половины. Далее следуют те, кто считает, что никаких значимых изменений не произойдет. Наименьший удельный вес приходится на пессимистов.
