Живем сегодняшним днем, быстро перенимаем плохое и страдаем непостоянством. Так эксперты, которых мы опросили на прошлой неделе, охарактеризовали негативные черты, мешающие нам, казахам, стать цивилизованной и конкурентоспособной нацией. В продолжение этой темы мы пригласили к разговору социо-антрополога, кандидата педагогических наук Евфрата Имамбека, попросив его дополнить список тех недостатков, от которых нам следует избавляться.
- Евфрат Багдатович, какие черты казахского характера, на ваш взгляд, тормозят наше развитие?
- Мы, казахи, - весьма сложная нация, в которой много различных этнических компонентов, и не совсем корректно подводить всех под один ранжир. Недаром существует деление на западных, северных, южных и восточных казахов, которые по характеру и даже ментальности заметно отличаются друг от друга.
Но все же есть несколько черт, присущих большинству представителей нации, и главная из них, я считаю, - элементарное желание нравиться. Иначе говоря, казахи очень любят, когда их любят! Этим, кстати, мы отличаемся от латышей, эстонцев, литовцев, швейцарцев и наших братьев-тюрков (в основном кавказских), зато похожи на американцев и русских. Я бы даже сказал, что именно в этом проявляется наша близость с русской цивилизацией, просматриваются общие культурно-исторические корни.
- Что же плохого в желании нравиться?
- Это губит нашу культуру, индивидуальность. Ведь когда люди хотят нравиться, они начинают активно копировать других и при этом забывают самих себя. Посмотрите, к примеру, как стараются сохранить свою уникальность, сáмость те же прибалты, понимающие, что этим они отличаются от других жителей планеты.
Разумеется, желание нравиться - не единственная черта казахского характера, от которой нам следует избавляться. Но, на мой взгляд, она основная. Освободившись от нее, мы искореним и остальные наши недостатки.
- Наверняка она порождает другие не самые привлекательные черты национального характера…
- Да, безусловно. Скажу больше: своим неуемным желанием всем нравиться мы порой искажаем даже лучшие свои качества. Например, гостеприимство и доброжелательность превращаем в сервильность, а толерантность - в терпимость и даже в равнодушие. Доходит до того, что мы боимся говорить на своем родном языке с теми, кто его плохо знает, поскольку не хотим обидеть, оскорбить человека. Это уже крайняя форма толерантности.
Вообще, в казахской традиционной культуре очень силен культ человека. Мы ценим adamgerşilik (человечность), часто употребляем фразу «ol da adamnyñ balasy» («он тоже сын человека»), проявляя к людям доброту, заботу, открытость. Но нередко делаем это в ущерб собственному достоинству и совести. К примеру, общаясь с начальством и желая ему понравиться, становимся покладистыми, подобострастными и забываем о чести. А нет чести – нет личности, нет личности - нет нации!
Мы умудрились обернуть в свой недостаток даже такое замечательное качество, как щедрость. Казахи всегда славились среди других народов тем, что готовы поделиться последним куском хлеба. Но в последнее время понятие «щедрость» у нас стало ассоциироваться с расточительностью и так называемыми понтами. Сами знаете, какие богатые дастарханы любят накрывать казахи, руководствуясь принципом «mol bolsyn!» («пусть будет изобилие»), причем даже если их бюджет этого не позволяет. Ведь богатый стол имеет для нас глубокое сакральное значение - считается, что за ним сам Тенгри посылает нам благополучие.
Хотя, если откровенно, чем богаче стол, тем лучше у казаха настроение, потому что ему удалось всем понравиться. Мы даже поминальные обеды (as) превращаем в шикарные банкеты, и это очень серьезная проблема. Ведь одно дело, когда мы хотим достойно проводить своего близкого в мир иной, и совсем другое – когда, забыв о традициях, пытаемся переплюнуть других. А это уже чистой воды святотатство. К примеру, у наших братьев-уйгуров роскошь на похоронах вообще недопустима. Муллы и аксакалы строго следят за тем, чтобы угощение на поминках и даже посуда у всех были одинаковыми, вне зависимости от того, богато или бедно жил человек.
- А что вы скажете о родоплеменных связях, которые весьма сильны в казахской культуре? Это наше преимущество или все-таки недостаток?
- Поддержка родственников у нас в крови. Это прекрасная казахская традиция, которая помогла нам выжить как нации, пройти сквозь самые сложные исторические перипетии. Но в современных реалиях она иногда доходит до абсурда, превращается в бич, в том числе и потому, что служит опорой для процветания коррупции. Страшно признавать, но именно «родственные связи» во многом сделали нашу страну одной из самых коррумпированных в мире.
При этом я заметил одно любопытное обстоятельство: если наш даже самый далекий родственник добился каких-то успехов, мы сразу начинаем им гордиться, рассказывать всем, из какого он рода, а если, наоборот, запачкался, проворовался, то, естественно, стыдимся и стараемся вообще не упоминать его родословную. A это неправильно. Считаю, что нужно во всеуслышание объявлять, кто воспитал такого преступника. Пусть это станет стыдом и позором всего племени, а не только одного человека. Тогда все аксакалы, родственники и даже дети будут стараться очистить имя своих достойных предков. Может, это звучит непривычно и даже абсурдно, но если вдуматься, то ведь это очень мощный инструмент борьбы с коррупцией в современном казахском обществе. Все-таки личная честь – это честь всего рода.“Tūqymyn qūrsyñ!” – еще недавно это было страшным проклятием…
При этом надо отдать должное тому, что большинство казахов знают свою генеалогическую родословную – şejire. Данное явление нам очень долго преподносили как «пережиток прошлого», но на самом деле в этом наша сила и на этом строилась казахская нация. Это очень ценная черта характера, которую следует активно культивировать, причем на государственном уровне. В той же Европе аристократами считают именно тех, кто помнит свою родословную, своих предков...
- Какие еще черты мешают нам полноценно развиваться?
- Мы зачастую страдаем так называемым нравственным двуличием. У нас есть кодовая фраза: «biz qazaqpyz ğoı» («мы же казахи»). Но обычно ее употребляют тогда, когда хотят что-то от кого-то получить или уйти от ответственности: поймаешь на улице какого-нибудь хулигана или воришку, который хотел украсть у тебя телефон, а он начинает причитать «ağataı, jıberinizşi, qazaqpyz ğoı» («дядя, отпустите, мы же казахи»)... Как будто наш народ когда-нибудь прощал воров! «Европеизированные казахи», которые считают себя во всем продвинутыми, тоже используют этот ход в каких-то ситуациях, пусть и не таких тривиальных. Имею в виду представителей определенной прослойки нашего общества, которые обычно стыдятся своей «казахскости», но иногда вспоминают о ней, когда им это выгодно.
Кстати, еще одна отрицательная национальная черта - это снисходительность. Когда нас обсчитают в магазине, не довесят товар на базаре, некачественно предоставят услугу в парикмахерской или поликлинике, мы говорим: «äııı, meıli, bola bersinşi» («ну, ладно, и так пойдет»). То есть боимся показаться мелочными, хотя сами же при этом страдаем. Мои узбекские друзья всегда смеются: «qazaqtyn meılisinen özbek baı boldy» («благодаря казахскому «ай, пойдет» узбек разбогател»)…
К тому же казахи по природе своей совсем не перфекционисты. Может, раньше мы и были такими, но со временем утратили это качество. Нет у нас стремления к совершенству, как, например, у тех же японцев, корейцев, немцев, которые стараются все делать идеально. Исключение составляют разве что люди искусства – те, кто работает с войлоком, кожей, керамикой, ювелиры и т.д. Но их становится все меньше, поскольку эти профессии нынче не востребованы. Для остальных же главное - сделать работу быстро и вовремя (фактор дисциплины), а там хоть трава не расти. Для одного человека это может и не так критично, но в масштабах государства такая черта казахского характера – настоящая катастрофа. Ведь именно здесь кроется причина того, почему мы не выполняем госпрограммы, которые сами же и написали, запускаем неработающие заводы, строим непрочные дома…
Русские, кстати, тоже страдают последними двумя качествами, которые были заложены в нас еще в ХХ веке через социалистические принципы хозяйствования.
- Человеку сложно изменить даже собственный характер. Как это возможно сделать в отношении целой нации?
- Не путайте характер с темпераментом. Последний – как небо, как родители, которых мы не можем заменить. А характер можно и нужно воспитывать, и делается это, прежде всего, в семье, близком окружении. Так же и национальный характер формируется на базе традиционных культурных ценностей.
Вспомните японцев, которые после национальной катастрофы – поражения во второй мировой войне – остались ни с чем. Первое, что они попытались сохранить, – институт императора, поскольку это их нациообразующий стержень. А первый закон, который они приняли, был о защите культурных традиций. Япония поднималась с колен, опираясь на свою духовность, и уже через каких-то 15 лет обогнала в своем развитии если не Америку, то Европу точно. Мне кажется, вот эту черту характера мы и должны перенять – падая, уметь вставать, а не продолжать валяться и стелиться перед безразличными свидетелями падения.
Потенциально эта черта у нас есть, только нужно ее раскрыть, а, не имея сильного культурного кода, сделать это невозможно.
- Что, по-вашему, есть культурный код? И как мы его потеряли?
- Культурный код - это совокупность символов и знаков, которые понимают и разделяют все представители нации. Именно через него они распознают систему собственных национальных ценностей. Но у нас этого культурного кода нет, поэтому мы и мечемся туда-сюда. Когда мы произносим благопожелание “Şañyrağyn bıik bolsyn” («Пусть высока будет крыша дома твоего»), то совсем не задумываемся, что шанырак поднимают баканом, который тоже передается из поколения в поколение. Так вот, культурный код – это духовный бакан, опора, возносящая наше бытие к Небу, придающая человеческий смысл нашему существованию на Земле.
Его утеря – результат определенной культурной политики, которая целенаправленно велась с середины ХХ века и последствия которой были видны уже в 1990-х годах на моих сверстниках и с каждым новым поколением проявлялись все отчетливее. По сути, то, что было заложено в нас 50-60-70 лет назад, - мины замедленного действия, которые еще долго будут взрываться. Остановить это, не имея мощного культурного кода, будет непросто.
Вспомните первые годы независимости, когда мы как испуганные птицы вертели головами, не зная, куда податься. Прошло 28 лет, но эта инерция в нас до сих пор сидит. Не случайно Елбасы инициировал программу духовного возрождения нации. Вот только начать эту работу следовало еще в 1990-х, когда у казахстанцев был энтузиазм, когда все были окрылены обретением независимости. Сейчас придется гораздо сложнее. Тем более что любая культурная политика, как я уже сказал, нацелена на отсроченный эффект.
- Вряд ли существуют нации без недостатков, но кому-то удается успешно развиваться, а кто-то обречен на отставание. В чем все-таки главный залог процветания?
- Любая черта национального характера может позитивно отразиться на нашем развитии, если у нас будет та самая сáмость, если мы начнем ценить свою индивидуальность, прислушиваться к самим себе, а не смотреть по сторонам и копировать чужой опыт. Поймите, миру интересны сами казахи, а не то, какими они стали в погоне за европейскими или какими-то еще стандартами.
Посмотрите на тех же киргизов, узбеков, армян, таджиков, молдаван, которые сумели сохранить свою культуру, язык, самобытность. Вот почему BBC, Discovery, National Geographic постоянно снимают документальные фильмы об этих народах. А попробуйте найти на этих телеканалах фильмы о казахах... Их очень мало. И это понятно – мы неинтересны иностранцам, потому что стали похожи на всех! Я это говорю вам как эксперт ЮНЕСКО по нематериальному культурному наследию. Даже если промониторить передачи на телеканале «Мир» о современной жизни постсоветских стран, то выяснится, что только казахи там блещут знанием языка соседней страны, тогда как все остальные народы говорят исключительно на родном языке…
Разнообразие и своеобразие – вот что является залогом процветания всего мира и отдельной нации. И если уж мы хотим внести свой вклад в мировую культурную сокровищницу, то нам надо стараться оставаться самими собой – истинными казахами.
