Фанатизм ослепляет и зомбирует человека. А ослепленный он теряет праведный путь. И, не видя дороги, пытаясь нащупать ориентиры, он слышит порой голоса, толкающие к ложным целям. Они уводят от здравого смысла, диктуют злую волю, толкают на преступления. И во власти злых сил, блуждая во мраке, человек срывается в бездну. Об этом очень зримо сказал Чайковский в симфонической поэме «Франческа да Римини». Вслушайтесь в ее звучание, и вы поймёте, о чем идет речь.
Нет-нет музыка эта не звучит в фильме, он далек от подобных эстетических изысков. Фильм круто замешан на беспросветном людском горе. На горе матерей, жён, братьев. Осиротевших при живом отце детей. И это то сиротство, что детей, как ни странно, спасает. Ибо ослепленные фанатизмом отцы ослепляют и своих детей, заставляя их гибнуть… во имя Аллаха?! О, праведный Мухаммед, - да пребудет во веки веков твоё имя! - тому ли учит нас Коран, к тому ли призывает наш ислам! Как можно именем Аллаха звать к убийству? Это говорю не я, автор сих горестных заметок, и даже не автор кровоточащей киноленты. Об этом в фильме говорят имамы, наместники Всевышнего на корчащейся от боли нашей бренной земле. Об этом говорят те немногие, которым удалось прозреть, осознать весь ужас своего падения. Те из них, что отбывают ныне тюремный срок за свою связь с экстремистами, за теракты, удавшиеся и не совсем, как это было в Актобе в июне 2016 года.
Именно это событие является как бы точкой отсчета в фильме. Нам вживую явлена чудом заснятая хроника тех событий. Захват оружейного магазина «Паллада». Убийство продавца, убийство пенсионера, владельца «легковушки», срочно понадобившейся захватчикам. Как следует из протокола, нападавшие забрали из магазина 17 единиц огнестрельного оружия, газовые пистолеты, ножи, патроны. Прибывший наряд полиции они встретили плотным огнем. И, глядя на экран, мы как бы являемся невольными свидетелями тех выпадающих из здравого смысла ситуаций. Захват оружейного магазина «Пантера», нападение на войсковую часть, попытка завладеть более серьезным оружием. И - убийство, убийство. Убийство ни в чем не повинных людей. Большая часть экстремистов уничтожена. Оставшиеся в живых - на скамье подсудимых. Как свидетельствует пресса, «трагические события превратились в информационный повод. Кинодраматург Асия Байгожина получила заказ на производство фильма, посвященного теме радикального ислама в современном казахстанском обществе».
События в Актобе - как бы пролог к фильму. А затем - четыре главы, названные именами «героев» ленты: Жазира, Жансерик, Диана, Марат. Четыре заблудшие судьбы, не умещающиеся в привычные рамки обычной жизни.
Жазира. Уехала в Сирию. С мужем и пятью (!) детьми. А потом… потом ИГИЛовская жуть, от которой кровь стынет в жилах.
Жансерик. Рванул в Сирию. Строить «Исламское государство». Плен. Возвращение. За участие в теракте в Актобе - скамья подсудимых. Тюрьма. Раскаяние.
Диана. 16 лет. Студентка колледжа. Тайком от родителей - в Сирию. А дальше - окаменевшие лица родителей, их неизбывное горе.
Марат. Ему 45. Учитель. Между прочим, учитель русского языка. Отец большого семейства. С женой и шестью детьми уехал строить пресловутое «Исламское государство»…
Смотреть это жутко. Смотреть это надо. Нам всем. Чтобы извлечь посильные уроки. Чтобы уберечь себя и близких от подобного кошмара.
Фильм создавался трудно. Его создателям ставили непомерное строгие условия. Какие? Асия Байгожина уклоняется от прямого ответа. Что говорить теперь об этом? Наперекор и вопреки фильм снят. Ну разве что сказать скороговоркой, глухо, вот это:
- Героев мы искали и находили сами. Изначально обращались в Комитет по делам религии. Нам отказали в содействии. Но мы живем в двадцать первом веке, есть социальные сети, есть знакомые. Мы просто говорили, что сделаем такой фильм, и были честны с героями фильма. В Южном Казахстане была очень тяжелая съемка. Нам нельзя было вернуться без материала, а нас не пускали к отбывающим свой срок заключенным. И тем не менее…
И тем не менее, беседу с заблудшими душами снять удалось. Увы, не все согласились дать интервью на камеру. А историй было много, очень много. К примеру, был мужчина, который трижды побывал в Сирии, но не нашел своего внука. Но даже то, что снято, порою повергает в шок. Разве можно забыть вопиющие кадры, где несмышленыши мальчишки, кричащие «Аллах акбар», бросают в костер паспорта своих отцов и матерей. Паспорта, осененные гербом суверенного Казахстана, осененные шаныраком и крылатыми тулпарами, провозвестниками будущего нашей страны. А за спинами оголтело орущих пацанов стоят их вооруженные до зубов отцы-игиловцы, что подпали под пагубу ложной веры и, в сущности, стали безрассудными зомби, которыми манипулирует мрак беспросветной ночи. А следом за этими надрывающими душу кадрами - покаянные лица тех, кто опомнился, кто сумел вырваться из сетей сатанизма. И лица матерей, глотающих слезы, оплакивающих заблудших сыновей, оказавшихся по ту сторону зла, их жен, последовавших в этот ад вслед за мужьями, их детей, которым с малолетства вбивают в голову, что они «воины Аллаха», призванные отдать свою жизнь во имя той самой одурманивающей «веры», краеугольным камнем которой является смертоубийство.
Быть может, с точки зрения профессионального мастерства коллеги сумеют найти в этой киноленте какие-то просчеты. Но фильм едва ли претендует на звание шедевра. Его достоинства лежат в иной плоскости. Здесь, очевидно, сказалось базовое образование автора фильма. До того, как «уйти» в кино, Асия Байгожина окончила журфак КазГУ. И этот фильм привлекает внимание (не может не привлечь!) своей обостренной публицистичностью, актуальностью темы. Это, знаете ли, тоже дорогого стоит. А главное в этом кино - та боль, что звучит камертоном и бередит душу, как обнаженный нерв. Ну не случайно же фильм «В поисках веры» на недавнем фестивале кинодокументалистики в Минске получил одну их престижных наград. И тут, конечно, хвала и честь «Казахфильму» во главе с Бахытом Каирбековым, отсюда были получены поддержка и благословение, чтобы фильм этот увидел свет. Хотя до широкого зрителя он пока что не дошел.
