Национальные ценности каждого этноса неизбежно претерпевают трансформацию. Таков закон эволюции. В то же время некоторая их часть может сохраняться на протяжении веков. О ценностях казахского народа рассуждают наши известные соотечественники, которым мы адресовали следующие вопросы:
- Какие национальные ценности казахов, на ваш взгляд, сохраняют свою значимость и актуальны по сей день, а какие из них устарели и не вписываются в современные реалии?
- Нужны ли казахам новые ценности, и на какой философской основе (традиционной казахской, либеральной или какой-то еще) они должны зиждиться?
- Кому должна принадлежать главная роль в процессе культивирования ценностей – государству, обществу, семье, школе?
- Этнический аспект национальных ценностей – непременное условие, или же с учетом того, что на дворе все же XXI век, эти ценности должны базироваться на каких-то универсальных (общечеловеческих) принципах?
Марат Толибаев, блогер: «Считаю, что должно быть сочетание восточных и западных ценностей»
1. Издревле казахскими национальными ценностями считались:
– свобода (любой казах мог за одну ночь собрать свою юрту и откочевать с семьей в другой аул или в бескрайнюю степь);
– взаимовыручка (знаменитый казахский обычай «асар», когда весь аул помогал построить дом или собрать новое стадо скота взамен сгоревшего жилища или павшего от джута стада);
– гостеприимство (обычай, обусловленный ценностью любого странника в безлюдных степях);
– уважение к старшим (в определенных пределах вполне положительное явление, связывающее поколения).
Эти и ряд других ценностей сохраняют актуальность по сей день.
В то же время есть и такие ценности, которые явно не вписываются в современные реалии. Например, это:
– трайбализм (разделение единой нации по родам, оказание различных привилегий по родовому признаку, что недопустимо, особенно на государственной службе);
– протекционизм
(оказание противоправной поддержки друзьям и родственникам в различных вопросах, так называемое телефонное право или «принцип баке-саке»);
– кичливость (выставление напоказ своих реальных или мнимых достоинств в части материального богатства, родственных связей, собственных достижений или достижений близких).
2. Жизнь постоянно движется вперед, и все меняется. В том числе и моральные ценности. В казахстанском обществе изменения тоже неизбежны. Но какие новые ценности нам нужно принять? Думаю, что это должен быть микс (сочетание, смешение) восточных и западных ценностей – само евразийское расположение нашей страны предполагает такой сценарий.
Мы могли бы гармонично сочетать, например, свободу личности с уважением к старшим. То есть, каждый молодой человек должен с уважением относиться к старшему поколению, но при этом старшее поколение не должно ограничивать молодежь в выборе ею своего жизненного пути. Образец такой гармонии мы видим в японском обществе.
Или, к примеру, свойственные Западу индивидуализм и эгоизм могут сочетаться с взаимовыручкой в обществе. Так уже и происходит во многих европейских странах. Важными элементами такой конструкции являются добровольность и сознательность.
То есть, насытившись своим эгоизмом, люди из соображений гуманности (но ни в коем случае не по принуждению) делятся благами с нуждающимися.
3. Конечно, приоритет должен быть за обществом в целом. В идеале оно первично, а государство вторично. То есть, теоретически общество возникло раньше и уже для удовлетворения своих нужд создало государство. Поэтому общество диктует государству свои ценности, а не наоборот.
Семья, школа в данном случае тоже вторичны. Они всего лишь зеркально отражают явления, происходящие в обществе. Например, если в обществе в целом царит диктат силы во взаимоотношениях, то такая модель поведения (с позиции силы) будет неизбежно присутствовать и в семье, и в школе.
4. Этнический аспект еще будет присутствовать определенное время в национальных ценностях. Если же рассматривать отдаленную перспективу, например, на 30-50 лет вперед, то, несомненно, по мере глобализации мира, то есть более свободного перемещения людей по свету и более свободного перетока информации морально-этические ценности будут унифицироваться и трансформироваться в общечеловеческие.
Владислав Юрицын, журналист интернет-газеты ZonaKZ: «Не думаю, что базовые казахские ценности отличаются от общечеловеческих»
1. Сразу оговорюсь, что в своей жизни я контактировал с казахами, чьи наборы ценностей отличались очень сильно, а порой диаметрально. Правда, даже если это были оралманы из Узбекистана (точнее, Каракалпакии) и Туркменистана, то они понимали русский язык.
С казахоязычными этническими казахами, не владеющими русским языком на приемлемом уровне, я не общался.
Думаю, очень показательна история моего знакомого Ныгмета. Он как-то в разговоре заметил, что вопрос «Из какого ты рода?» первый раз услышал во время учебы в КазГУ (тогда еще имени Кирова). Раньше его спрашивали «С какого «района»?» (он алматинский городской казах).
Я слышал две версии про казахские рода. Одни считают, что казахи делятся на них, другие – что они объединяются в них. Лично мне кажется, что первых несколько больше.
Тема «ру» богата самой разнообразной спецификой. К примеру, я абсолютно верю Дастану Кадыржанову, что «кремлевские» тролли, «косящие» под казахов на различных форумах или в соцсетях (когда к тому имеются политические поводы) «по шежире пробиваются на раз».
Мне импонирует казахская традиция помогать родственникам. Но оборотная сторона такой медали приводит к снижению ценности государства и непониманию важности государства как социального института и феномена, который требует определенных усилий и жертвенности. Складывается впечатление, что фраза «принес пользу государству» для многих казахов не имеет высокой ценности. Здесь на первом месте стоит помощь своей родне и часто за счет государства. При этом я встречал реальных фанатов общественного и государственного блага, которые понимают и осознают смысл коллективных форм общежития и функционирования, да и вообще важности общих структур и правил игры.
2. Я не жил в типичном казахском ауле, поэтому традиционные казахские ценности для меня носят абстрактный характер. Из эмпирического опыта знаю, что казахи-мужчины в разных аудиториях могут говорить противоречащие друг другу вещи, поэтому трудно понять, в каких случаях они искренни и что у таких людей в голове, когда они остаются наедине с собой.
Женщины-казашки куда более последовательны в своих пристрастиях и артикуляции взглядов на жизнь.
Мне даже свои собственные ценности трудно идентифицировать и классифицировать, ибо в свое время я был октябренком, пионером и комсомольцем, чья идеологическая и поведенческая матрица не исчезла и в новое время. Среди казахов я встречал и встречаю людей с аналогичной постсоветской картиной мира, которая сопоставима и совместима с моей.
Мы запросто находим общий язык, можем делать общие проекты и совместно решать возникающие проблемы.
С необязательными и вороватыми людьми я дел не веду и просто сворачиваю отношения. Получается, что через систему своеобразных фильтров я формирую свое окружение (в самом широком смысле слова), и мне в нем комфортно. Казахов в сфере моего общения и взаимодействия много.
Мне кажется, ценности должны быть такими, чтобы они способствовали человеческому развитию и блокировали деструктивные начала. А какие они при этом в своей основе – традиционные, либеральные, религиозные – вопрос второй. Когда происходят шокирующие события вроде убийства Дениса Тена, то сразу проявляется, насколько атомизировано общество в Казахстане и казахи в частности, как они по-разному реагируют на одинаковые раздражающие и провоцирующие факторы.
Однако если вывести некую среднюю результирующую, то казахи даже в деструктивное время стараются вести себя прагматично, а это многого стоит. Сжимающаяся ресурсная среда, безработица, усиливающийся налоговый прессинг со стороны государства ставят людей
в условия, когда трудно проявлять свои лучшие качества и скрывать недостатки. Как бы то ни было, казахи в основной своей массе ведут себя достойно, а значит, и базовые ценности нормально проходят проверку суровыми испытаниями.
3. Сам я из семьи пожарных, верил в советскую пожарную охрану и думал, что в том виде, в каком она существовала, эта служба будет всегда, пока ее не стало вовсе. Так вот, многие люди, которые выступали образцами профессионализма, служебного долга и человеческой этики в советской системе, в «ревущие девяностые» быстро переобулись и все пошло на продажу. Те, кто сумел сохранить прежние внутренние установки, оказались в меньшинстве. Получается, что каркас держит людей лучше и надежнее, чем стержень (как минимум в плане количественных показателей).
Роль государства очень важна, так как оно формирует каркас. Если каркас уродливый, то и наполнение его будет соответствующим. Но это в большом масштабе. А на индивидуальном уровне приоритет однозначно за семьей. Семья – это конкретика, а государство создает фон, на котором протекает семейное воспитание. Однако надо помнить: когда меняется фон – меняются и происходящие на нем процессы.
4. Мы в данном случае говорим о казахах. В моем круге общения есть те, кто воспитан на русской и (или) казахской литературе (Есенберлин, Ауэзов, Нурпеисов, Момышулы), Карлосе Кастанеде (в переводе на русский, разумеется), Паоло Коэльо, дзен-буддизме, индийских ведах, интересе к японской истории и культурным образцам. На кого-то сильное влияние оказал Голливуд, кто-то помешан на футболе (глобальном).
Я не знаю, какое значение и удельный вес имеет этнический – собственно казахский – компонент, однако он присутствует однозначно. Я с высокой долей вероятности могу предполагать, как конкретные казахи поступят в том или ином случае на основе своих архетипов.
Не думаю, что базовые казахские ценности на основе народных сказок (даже в приглаженных переводах и редактуре советского времени), чем-то отличаются от универсальных общечеловеческих принципов. Просто на дворе информационная эпоха, и возможность выбора чего угодно (включая идентичности) стала несравненно шире, чем всего пару десятилетий назад. При всем при этом есть вещи, которые живут в казахах на уровне генотипа и никуда не деваются, даже погружаясь в одежды глобализации, урбанизации и Интернета.
Евфрат Имамбек, социо-антрополог, кандидат педагогических наук: «Зачем нам мир, если в нем не будет казахов?»
1. Действительно, национальные ценности трансформируются, что предполагает не только их улучшение, но и деформацию. Это как раз то, что и происходило с нашими традиционными духовными ценностями в течение последних ста лет в силу известных причин. Самое трагичное заключается в том, что мы до сих пор не смогли полностью восстановить их, а многие и вовсе утеряны безвозвратно.
Что входит в перечень традиционных казахских ценностей? Давайте перечислим некоторые из них, те, что сохранились в общественном сознании.
Во-первых, это то, что казахи называли «Жеті қазына» – «Семь сокровищ». Конечно, это конь – Жүйрік ат. Затем зоркий орел – қыран бүркіт, неутомимая борзая – құмай тазы. Само собой разумеется, оружие.
Многие воспринимают их через этнографическую призму и думают, что они уже устарели. Но при этом забывают, что в культуре казахского традиционного общества эти объекты ОПРЕДМЕЧИВАЮТ духовные ценности.
Например, конь – это не только верный друг, но еще и мобильность, готовность и способность в любой момент перемещаться на дальние расстояния. А еще это неприятие любой формы застоя. А что значит для казаха тазы? Это не просто собака, а олицетворение надежного, верного, умного и бесстрашного друга, который никогда не подведет. И такое глубокое философское содержание стоит за каждой составляющей «Жеті қазыны».
Во-вторых, это ценности морально-этические. Например, казахи придавали принципиально важное значение семейным ценностям вообще и качествам жены в частности. Но, к сожалению, именно в этом сегменте произошли самые серьезные деформации. И, на мой взгляд, именно они обусловили катастрофические проблемы в социологии нашей семьи. Они же весьма негативно сказываются и на ситуации с казахским языком.
Парадоксальность развития культурных процессов в казахском социуме ХХ века хорошо видна на примере отношения к женщине. С одной стороны, государство провозглашало принцип равенства полов, и следует признать, что на официальном уровне при советском строе положение женщины выглядело предпочтительнее, нежели в тех же западных демократиях.
В массовом сознании казахстанского общества, в котором преобладала русско-казахская культурная среда, женщина часто занимала главенствующее положение внутри семьи. Помните словосочетание «жена-командир»? Насколько я знаю, подобное было совершенно немыслимо в европейской бытовой культуре той эпохи.
Но, с другой стороны, деформация культурных ценностей привела к конфликту по линии «сноха – родители мужа». Для традиционной семьи это было совершенно нехарактерно. Ведь в казахском обществе сноха (келин) почиталась больше, чем дочь. И это было вполне естественно, поскольку
келин – это та, кто остается хозяйкой «қара шаңырақ»«отчего дома» своего мужа. Она рожает наследников и продолжателей рода. Тогда как дочь уходит в чужую семью и становится «отрезанным ломтем».
Все вышеуказанные деформации крайне негативно сказались на духовнонравственном состоянии казахского социума.
2. Новые ценности необходимы не только казахам, но и всему казахстанскому обществу в целом. При этом следует понимать, что речь идет о традиционных казахских ценностях, адаптированных к современным условиям. Их нельзя взять из совершенно чуждой нам среды и механически перенести на нашу почву – такое казахский народ уже пережил в XX веке, и это имело трагические для него последствия. Процессы, происходившие на рубеже XX-XXI веков, в этом плане тоже нельзя назвать однозначными. Но здесь уже мы сами в стремлении интегрироваться в мировое пространство взяли моду демонстрировать высокомерие по отношению к собственному духовному наследию.
Навязывание чуждых казахскому традиционному обществу ценностей привело к серьезным катаклизмам (прежде всего, социально-культурным) и поставило казахов на грань выживания в плане сохранения своей идентичности. Позволю себе перефразировать риторический, но очень справедливый вопрос одного из современных мировых лидеров: «А зачем нам мир, если в нем не будет казахов?».
Если бы мы сумели сохранить казахскую традиционную культуру, то она благополучно смогла бы адаптироваться и к либеральной системе, и к любой другой. Самый наглядный в этом плане пример – сегодняшняя Япония. Мало кто знает, что одним из первых законов, принятых в Японии после ее капитуляции, был закон о культуре. Оккупационные власти пошли на этот компромисс, и потому сегодня между Японией и США нет конфликтов политического характера.
За прошедшие годы японцы совершили огромный рывок в своем цивилизационном развитии, при этом сохранив свою идентичность и показав пример того, как можно соединить традиционное и новое.
3. В науке это называется социализацией личности. Здесь должна быть триада: государство (школа) – общество – семья. Если представить образно, то это должен быть равнобедренный треугольник, каждая сторона которого несет равномерную нагрузку. Малейший перекос может привести к дисгармонии.
При этом, безусловно, основанием треугольника является семья. Именно в семье формируется языковой приоритет, а если еще точнее, формируется язык, с которым ребенок пойдет по жизни. Во многом проблемы с языком в казахском обществе проистекают от неправильного понимания того, как должны расставляться приоритеты в этом вопросе.
Стандартная ситуация: в казахских семьях представители старшего поколения зачастую разговаривают между собой на родном языке, а с детьми и внуками – на русском. И при этом почему-то думают, что казахский язык придет сам по себе. НЕ ПРИДЕТ!
Между тем, язык – это единственный и незаменимый инструмент передачи духовных ценностей и традиций. Способность ребенка усваивать его максимально развита первые три года жизни, после чего она снижается, и происходит это в геометрической прогрессии. Поэтому совершенно ошибочно думать, что ребенок сможет выучиться родному языку после того, как он вырастет.
4. Признаюсь честно, мне не очень нравится термин «этнический». В нем есть что-то уничижительное по отношению, прежде всего, к казахской культуре. Взять, например, такое изобретение новояза, как «этнопедагогика». Хотя на самом деле речь идет о нормальной национальной традиционной педагогике казахов, которой следовало бы оказать продуманную государственную поддержку. Нужна комплексная программа с целью внедрения в практику ее золотого опыта, аккумулированного нашими предками.
Если же говорить об универсальных принципах, то мы ими в свое время чересчур увлеклись, следуя так называемым общечеловеческим ценностям. Скажем, под предлогом необходимости соответствовать принципам пресловутого пролетарского интернационализма нас фактически лишили базовых основ собственно казахского менталитета.
Почему-то в этом самом пролетарском интернационализме преобладающей стала только одна культура – русская, которая в одностороннем порядке была объявлена единственной, способной его представлять. И все согласились, хотя это был величайший обман и изощренный фокус большевистской идеологии. Да и подходы были сугубо иезуитские.
Но даже после обретения независимости мы продолжали идти по накатанному пути, придерживаясь все тех же универсальных принципов общечеловеческих ценностей. При этом плохо понимая, что это такое.
У нас даже в терминах произошла путаница. Например, мы провозгласили принцип межнационального согласия. В то время как следовало говорить о внутринациональном согласии. Когда рассуждают о межнациональном согласии, то в общественное сознание закладывается понимание того, что в стране есть несколько наций. А в современной политологии доминирующим принципом является государство-нация – то есть народ, скрепленный общей идеей, переплетенный общественными связями, опирающийся на каркас государства.
Одна из самых важных наших ценностей – толерантность. А, между прочим, толерантность (и этническая, и конфессиональная) – это чисто казахская традиционная ценность. У казахов есть философема «адамгершілік», которая может считаться квинтэссенцией казахской толерантности. Даже если под твой шанырак приходил недруг, ты обязан был гарантировать ему кров, дастархан и неприкосновенность. У какого народа был такой уровень терпимости? Разве это не высшая общечеловеческая ценность? И она у нас в крови.
Только хотелось бы, чтобы она не была односторонней, когда обращение на казахском языке к неказахам опять, как при «развитом социализме», начинает восприниматься чуть ли не как оскорбление.
Нет комментариев
Комментарии к данной статье отсутствуют. Напишите первым!