Мухаммед Абулхаир Гази Бахадур-хан (1693(?)-1748 гг.) принадлежит к плеяде выдающихся фигур нашего прошлого. Он вошел в историю и как верховный главнокомандующий казахской армией в отечественной войне с джунгарами, и как дальновидный политик, инициировавший присоединение Казахстана к России во второй четверти XVIII века.
Годы бедствий
В 1635 году в Западной Монголии сформировалась агрессивное Ойратское (Джунгарское) ханство, а в междуречье Урала и Волги возникло Калмыцкое ханство, тоже враждебно настроенное к казахам. С 1643-го, после первой победы казахов в Орбулакской битве, началась столетняя казахскоджунгарская война, чем удачно воспользовались Цинский Китай и Российская империя.
Вот что писал о том времени Ч.Валиханов: «Первое десятилетие XVIII века было самым ужасным временем в жизни киргизского народа. Джунгары, волжские калмыки, яицкие казаки и башкиры с разных сторон громили их улусы, отгоняли скот и уводили в плен целыми семействами. Один киргизский родоначальник сравнивал печальное положение своих земляков с положением зайца, которого преследует целая свора гончих...».
При этом самое отчаянное положение складывалось в Младшем жузе. Со всех сторон он находился во враждебном окружении, народ был готов уйти в Турцию или на Кубань для воссоединения с родственными ногайскими племенами.
Несмотря на трагизм ситуации, казахи приняли меры к отражению внешней угрозы. В 1710-м на съезде в приаральских Каракумах было решено начать всенародную войну с ойратами и калмыками, для чего впервые избрали самостоятельного хана Младшего жуза. Им стал представитель младшей султанской династии Абулхаир, прибывший с юга, где он участвовал в обороне Ташкента, Туркестана и Сайрама, приобрел военный опыт и широкую известность. Его главным помощником назначили Бокенбая, батыра из рода табын. С этого времени на протяжении почти 40 лет Абулхаир активно участвовал в во̆не с джунгарами, прославился личной отвагой и воинским мастерством.
Период 1723-1730 гг. вошел в историю как «годы великого бедствия» («Ақтабан шұбырынды, Алкакөл сұлама»). Поэтическим свидетельством той трагической поры стала народная песня «Елімай» («О, родина моя!»). Ранней весной 1723-го джунгарские войска, имевшие на вооружении артиллерию, внезапно напали на казахские кочевья в Южном Казахстане. Население Старшего и части Среднего жузов отступило к Ходженту, большинство родов Среднего жуза передвинулось к Бухаре и Самарканду.
Население Младшего жуза вошло в пределы Хивы, а затем перекочевало на территорию западного Казахстаа, где приблизилось к российским границам. Так с жестоких поражений началась отечественная война с джунгарскими захватчиками.
Перелом в войне
Но неудачи не сломили волю и дух народа – оправившись от вероломного нападения агрессора, он нашел в себе силы и мужество встать на защиту родины. В 1726-м в местности Ордабасы, где расположилась главная военная ставка, состоялся второй всеказахский съезд, на котором было сформировано новое общенародное ополчение. Под давлением батыров главнокомандующим вооруженными силами назначили Абулхаира. Сардарбеком ополчения стал знаменитый батыр Канжыгалы Богембай.
Абулхаир и его соратники провели огромную работу по выработке военной стратегии и тактики, созданию дисциплинированной и боеспособной армии, мобилизации всех сил для отпора врагу. В 1728-м в горах Улытау близ местности Карасиыр в междуречье рек Буланты и Белеуты произошло сражение с крупным джунгарским отрядом. Казахи впервые за многие годы одолели врага, тем самым развеяв миф о непобедимости джунгар. Позже эта местность получила у казахов название «Қалмаққырылған» («Место гибели калмыков»).
Абулхаимр понимал: хотя достигнута очень важная, но только первая победа, и нужно закрепить успех. Ранней весной 1730-го в местности Аныракай к юговостоку от озера Балхаш состоялась самая главная казахско-джунгарская битва после знаменитого Орбулакского сражения. Казахским войском лично руководил хан Абулхаир, его опорой были батыры Каракерей Кабанбай, Шакшак Жаныбек, Шапрашты Наурызбай, Тама Есет и многие другие. По традиции перед битвой в единоборстве юный султан Абылай сразил знатного джунгарского богатыря. Казахи наголову разгромили джунгар, но враг был еще силен, и хотя стороны заключили временное перемирие, предстояла длительная борьба за освобождение своей территории.
Однако случились непредвиденные события, которые в очередной раз коренным образом изменили нашу историю. Помимо джунгарской угрозы, у казахов Младшего и Среднего жузов
возникали конфликты на новой северо-западной границе с российскими подданными – башкирами, волжскими калмыками и яицкими казаками – из-за пастбищ вдоль рек Урал, Эмба, Илек и Тобол, а также доступа на российские рынки. Абулхаиру как хану Младшего жуза нужно было держать под контролем взаимоотношения своих подданных с подвластными России народами и принимать меры по их урегулированию.
К тому же после Аныракайской битвы скончался старший казахский хан Болат. Собрание ханско-султанской и родовой знати избрало на его место старшего сына Болата – Абулмамбета, не обладавшего достаточными организаторскими и военными способностями. В такой ситуации, когда с джунгарами было заключено перемирие и появился новый верховный хан, Абулхаир, оставив во главе армии своего младшего брата султана Булхаира, отправился на север для улаживания отношений с соседями. Так распалось собранное с большим трудом общеказахское ополчение, и теперь каждый жуз в одиночку заботился о своем спасении.
Выбор в пользу России
В мае-июне 1730-го в ставке Абулхаира, на собрании родоначальников двух жузов после обсуждения текущей ситуации ему поручили направить посольство в Санкт-Петербург для заключения казахско-российского договора о мире («чтоб быть с Россиею в миру») и урегулирования пограничных вопросов. Однако письмо в российскую столицу за подписью и печатью самого хана приобрело другой смысл: оно было облечено в форму прошения о принятии казахов под «высочайшую протекцию», т.е. в подданство. Хан помнил о провале первого казахского посольства в Россию от 1726 года. Официальная резолюция Коллегии иностранных дел тогда гласила: «Пользы, чтоб под протекцией ея императорского величества быть, не находится», и об этом хорошо было известно казахам.
На изменение формулировки народного собрания Абулхаир решился, видимо, после долгих размышлений о трудной и трагической судьбе Казахского ханства в годы джунгарского нашествия. В результате этих дум он пришел к выводу о необходимости укрепления единства народа, преодоления произвола родоправителей.
Например, даже в Младшем жузе Абулхаир не обладал полнотой власти, так как правителем части жуза был султан Батыр, враждовавший с ним как представитель старшей ханской династии. Да и в Среднем жузе, помимо хана Абулмамбета, были такие удельные владетели, как султаны Барак, Кушик, Самеке и другие. Для преодоления феодальной раздробленности, борьбы со своевольными правителями и централизации власти нужно было опереться на помощь и поддержку могущественного суверена, которым тогда могла быть только Российская империя, созданная современником Абулхаира – Петром Великим.
Главной задачей первого российского императора было «прорубить окно в Европу», но как дальновидный стратег он не упускал из виду и восточное направление. Известно его мнение о стратегическом значении Казахской степи для России, высказанное в Астрахани во время Персидского похода в 1722 году: «Хотя-де оная Киргискайсацкая орда степной и лехкомышленный народ, токмо всем азиатским странам и землям оная орда – ключ и врата; и той ради притчины оная орда потребна под российской протекцыей быть...».
Существовавший тогда биполярный мир давал нашему народу лишь два выбора: либо подданство России, либо протекторат Китая. Альтернатива им – взаимная казахско-джунгарская война до полного истребления друг друга.
Отсюда вытекает вывод, что Казахское ханство рано или поздно оказалось бы в орбите влияния двух соседних сверхдержав. В степи были наслышаны о победе русских в Северной войне со шведами, о войнах с Крымским ханством и Турцией, о том, что подданными России стали многие народы Сибири, Поволжья и Северного Кавказа. Также перед Абулхаиром стоял пример хана волжских калмыков Аюки, который, формально являясь российским подданным, сохранял суверенитет своего государства. О неуклонном приближении России к границам Казахского ханства свидетельствовало основание в 1716-1720-х годах вдоль Иртыша Омской, Коряковской, Железинской, Ямышевской, Семипалатинской, УстьКаменогорской и других крепостей.
Послание императрице
Можно сказать, что хан Абулхаир просто опередил свое время и оказал решающее влияние на последующее развитие событий. Наполеон говорил: «Зная географию страны, можно судить о ее истории и внешней политике». Казахстан, находясь в сердце Евразии, являлся своеобразной широтной «географической осью» региональной истории, которая определяла ее внешнеполитические приоритеты. И тот же перенос столицы из южной Алматы в центр страны – Астану вновь показал приоритет геополитики над историей, природой и климатом.
На решение Абулхаира оказал влияние и старшина башкир Ногайской даруги, которая непосредственно граничила с казахами Младшего и Среднего жузов, некий Алдар Исянгельдин, имевший свои корыстные расчеты. Он, видимо, и убедил хана просить Россию не о военном союзе, от чего она в очередной раз откажется ввиду отсутствия для себя политической выгоды, а о принятии в подданство, что поможет решить казахско-башкирские земельные споры.
Послание Абулхаира императрице Анне Иоанновне от 8 сентября 1730 года гласило: «Наше заявление к Вашему величеству состоит в том, что с подданным Вам башкирским народом, который находится за Уралом, у нас близких отношений не было. Желая быть совершенно подвластным Вашему величеству, я посылаю своего посланника вместе с Вашим подданным Алдарбаем... Мы, Абулхаир-хан с подвластным мне многочисленным народом Среднего и Младшего жузов, все преклоняемся перед Вами, желаем Вашего покровительства и ожидаем Вашей помощи, чтобы с подданным Вам башкирским народом, находящимся за Уралом, жить в согласии...».
Упоминание об Алдаре было, видимо, включено по просьбе последнего: старшина башкир стремился выслужиться перед царскими властями, приписав себе главную заслугу в склонении казахов к подданству. Забегая вперед, отметим, что его удостоили звания тархана, но через несколько лет этот степной «Остап Бендер» был казнен за измену.
Коллегия иностранных дел 30 октября 1730 года пришла к мнению, что «вышеозначенных кайсаков в подданство ее.и.в. принять мочно...». А 20 февраля 1731-го была подписана грамоту Абулхаиру, старшинам и всему
казахскому народу о согласии принять их в российское подданство. При этом Россия исходила, разумеется, не из альтруистических побуждений, а из своих военно-стратегических и торгово-экономических интересов.
В письме хана дважды подчеркнуто желание казахов принять подданство России, чтобы уладить отношения с башкирами, и совсем не упоминается джунгарская угроза. Но это не должно вводить в заблуждение: дальновидный Абулхаир рассчитывал, прежде всего, на то, чтобы с помощью России сосредоточиться на борьбе с джунгарами. Урегулирование пограничных споров с башкирами должно было лишь развязать ему руки. Ведь, несмотря на первые победы, коренного перелома в казахскоджунгарской войне не наступило, и 100-летнее противостояние двух последних кочевых народов Евразии было еще далеко от завершения. Джунгарское ханство обладало огромным военно-экономическим и людским потенциалом, позволявшим вести войну на три фронта: против России, Китая и Казахского ханства. Лишь вопросом времени было нападение джунгар с целью реванша за поражения 1728-1730 годов.
Принятие в подданство
Для приведения казахов в подданство 5 октября 1731-го в ставку Абулхаира в урочище Майтобе на реке Иргиз прибыл российский посол А.Тевкелев. Здесь он столкнулся с противодействием части старшин, которые обвинили хана в превышении полномочий и грозили убить русского посланника. Только поддержка батыров Бокенбая, Есета, Худаймендымурзы и других помогла разрядить обстановку. 10 октября Абулхаир и 29 знатных старшин принесли на Ал-Коране присягу в верности российской императрице и признании ее верховного сюзеренитета над казахами.
Миссия Тевкелева с триумфом вернулась в Уфу, с ним прибыли второй сын Абулхаира султан Ералы и несколько почетных старшин, которых отправили в СанктПетербург.
10 февраля 1734-го Ералы и его спутники в торжественной обстановке были приняты императрицей Анной Иоанновной. Он от имени хана Абулхаира подтвердил, что казахский народ «удостоился высочайшей протекции и принятия в вечное подданство» и выразил надежду, что российские власти будут казахов «содержать в неотменной своей императорской милости и защищении». По возвращении в степь Ералы, видимо, подробно рассказал отцу об обширности территории и военном могуществе Российской империи, чем окончательно утвердил его в правильности сделанного выбора.
Примеру Абулхаира в 1731,1732,1734,1738, 1740 и 1742 годах последовал ряд представителей «белой» и «черной» кости Среднего жуза: ханы Абулмамбет и Самеке, султаны Абылай, Барак и Кушик, известный батыр Жаныбек. К ним присоединились даже каракалпакские старшины, кочевавшие вдоль Сырдарьи и не имевшие, кстати, никаких спорных вопросов ни с башкирами, ни с волжскими калмыками и яицкими казаками, но опасавшиеся новых вторжений джунгарских войск.
В 1733-м посланцы Старшего жуза, среди которых был Толе-би, тоже обратились с просьбой о подданстве. Правительство 10 июня 1734-го и 19 сентября 1738-го подтвердило принятие казахов этого региона в состав Российской империи. Однако в связи с его отдаленностью и гибелью хана Жолбарыса попытка эта не увенчалась успехом.
В августе 1740-го в Оренбурге принесли присягу на верность России еще 399 видных представителей родо-племенного нобилитета. Это событие вошло в историю как «присяга четырехсот». К миру и дружбе с Россией призывал и «казахский Гомер» – мудрый Бухаржырау.
Подчеркнем, что сам хан Абулхаир трижды принимал присягу на верность России – в 1731м, 1738-м и 1742-м, чего никак не требовалось для нормализации казахскобашкирских отношений, но было необходимо, чтобы заручиться ее поддержкой в противостоянии с Джунгарским ханством на востоке и с правителем Ирана Надир-шахом, захватившим Хиву, на юге. Абулхаир надеялся использовать помощь России для того, чтобы самому стать полновластным правителем не только Казахской степи, но и Средней Азии.
Несмотря на принятие казахами российского подданства, это не остановило джунгар от продолжения своей агрессивной политики. Завершив на востоке войну с Китаем, в 1741-1743 годах они вторглись на территории Старшего и Среднего жузов. Младший жуз, первым официально принявший подданство России, не был затронут этим нападением. В одной из битв джунгары захватили султана Абылая, который провел в плену несколько лет, откуда вернулся с женой-калмычкой.
Россия еще не обладала на степной границе достаточными воинскими силами для защиты своих новых подданных. Только 20 мая 1742-го российский сенат принял специальный указ о мерах по защите казахского населения и обороне крепостей от джунгар. Но этот шаг оказался запоздалым, так как сначала, в 1934-м, Средний жуз, а потом и Старший жуз были вынуждены признать себя вассалами джунгар. Если учесть, что Младший жуз в 1731-м принял подданство России, то к этому времени раздробленный Казахстан фактически уже не являлся единым и самостоятельным государством.
Нет пророков в своем отечестве
Таким образом, еще раз подчеркнем, что стратегической целью Абулхаира при принятии российского покровительства было объединение народа и устранение джунгарской угрозы самому существованию казахов, а не только решение локальных земельных споров с башкирами, которые не несли особой опасности.
Однако политический выбор Абулхаира натолкнулся на яростное сопротивление со стороны консервативной верхушки феодальной аристократии (прежде всего старшего ханского клана), обвинившей его в стремлении с помощью России возвыситься над ними и готовой скорее принять китайское или джунгарское подданство, чем признать верховную власть выходца из другого клана. «Виной» Абулхаира было лишь происхождение из незнатной ханской династии Младшего жуза.
Нам сегодня невозможно даже представить, какая судьба ждала бы казахский народ, если бы не решительный поступок Абулхаира. Ответ на этот вопрос лежит за пределами нашего понимания истории, и никто не даст на него адекватного ответа. Как сказал герой польского народа Тадеуш Костюшко: «бывает время, когда нужно пожертвовать многим, чтобы спасти все».
Объективный анализ документов показывает, что Абулхаир исходил из общегосударственных интересов, стремясь обеспечить народу спокойную жизнь и защиту от внешних врагов. В приватном письме своему любимому сыну Кожа-Ахмету, находившемуся в аманатах в Казани, он писал: «Терпеть за народ должно. Народ наш, слава богу, в благополучии. Столь я всяческим старался и рачительно служил, токмо мне ничто служить могло, разве наконец благо будет, то увидим». К сожалению, прижизненная неблагодарность соотечественников как тогда, так и сейчас является трагическим уделом всех великих политиков.
В августе 1748-го во время случайной стычки Абулхаир был смертельно ранен своим заклятым врагом султаном Бараком и скончался через несколько дней. Перед смертью хан просил не оставить его гибель без последствий, ибо убийцы опять «желают киргизкайсацкой орде начать разорения». Закончил он свое завещание словами: «У бога прошу, чтоб мне умереть чистым покаянием, и кого я в чем обидел, у тех прошу прощения...».
Безвременная гибель Абулхаира вызвала огромный резонанс во всей казахской степи, которая погрузилась в траур. Султан Абылай лично прибыл к его семье для выражения соболезнования и обещал оказать всемерную помощь в наказании цареубийцы (через два года Барак был отравлен по приказу джунгарского хунтайджи).
Подчеркнем, что после смерти Абулхаира его политическую линию по объединению казахского народа, укреплению государственности и сохранению независимости продолжил именно Абылай. Среди всех современников-чингизидов, многих из которых Абулхаир открыто презирал за скудоумие и двуличие (султана Барака называл «трусливой бабой»), он высоко ценил именно Абылая и возлагал на него большие надежды.
Таков портрет хана Абулхаира – талантливого государственного и военного деятеля, политика и дипломата, главнокомандующего казахскими войсками в священной войне с джунгарами, героя Буланты и Аныракая.
Несмотря на все последующие исторические испытания, казахи сохранились как этнос, в то время как более многочисленные и могущественные джунгары полностью исчезли с лица земли. Скорее всего, потому, что у них в нужный момент не оказалось своего Абулхаира. Имя которого стоит в одном ряду с такими выдающимися правителями прошлого, как ханы Есим, Жангир, Тауке, Абылай, Кенесары, султан Арынгазы и другие.
Мурат АБДИРОВ, доктор исторических наук, профессор университета Международного бизнеса
