Проблема «отцов и детей» существует с незапамятных времен. Но то, что случилось с нашим обществом в 90-е годы прошлого века, когда произошел страшный разрыв между поколениями на ментальном уровне, может считаться явлением беспрецедентного характера. И хотя это был бескровный процесс, вряд ли кто возьмется предсказать, насколько долго его последствия будут сказываться на морально-нравственном состоянии общества.
Причин тут немало. Рухнула всепроникающая идеология, и общество в одночасье предалось философии потребительства. А на смену так называемой морали строителей коммунизма, которая жестко табуировала поведенческие стандарты, ничего вразумительного никто предложить не смог. Сегодня, судя по некоторым тенденциям, этот ментальный разрыв не сокращается, а, наоборот, грозит превратиться в непреодолимую пропасть между поколениями.
Мы попросили высказать свое мнение по этому поводу известного эксперта, профессора Юрия Булуктаева.
– Проблему межпоколенческого разрыва у нас кто-то изучает? Есть ли шанс как-то выправить ситуацию? Если да, то что необходимо для этого сделать?
– Разрыв поколений можно рассматривать как социологический феномен, при котором культурные ценности младшего поколения («детей») сильно разнятся с культурными и прочими ценностями старшего («родителей»). Дети и родители могут воспринимать друг друга как представителей совершенно иной культуры, чуждых интересов, взглядов и мировоззрений.
В 90-е годы прошлого века в Казахстане в молодежной среде (и не только в ней) начался процесс формирования новых культурных (в широком смысле) ценностей, никак не связанных с разрушенной общественно-политической формацией, а поэтому резко отличных от тех ценностей, которыми прежде руководствовались представители старшего поколения. Например, людям в возрасте сложно было на ментальном уровне осуществить идеологический сдвиг от главного принципа социализма – коллективизма – к главному принципу либерализма – индивидуализму. Однако существенного межпоколенческого разрыва и ценностных конфликтов не было, потому что новым ценностям молодые люди обучались, а старики, которые были носителями прежней ценностной системы, к тем же новым ценностям приспосабливались. Иначе они бы не выжили в условиях перехода от плановой экономики к рыночным методам хозяйствования. И, конечно же, было нечто такое, что всех объединяло и нивелировало разрыв между поколениями – это обретение независимости. Именно независимость вдохновляла людей на поиск новых путей развития, на новые дела и свершения. И в этот процесс единовременно включились представители всех поколений – условно говоря, старшего, среднего, молодого. Причем для старшего поколения это было напрямую связано с осознанием перемен, с определением ситуации как изменившейся, с необходимостью жить в новое время.
Здесь следовало бы заметить, что ситуация поколенческого (генерационного) сдвига, когда одновременно одно поколение теряет силу своего влияния на жизнь общества, а другое обретает ее, – это естественный процесс, происходящий во всех без исключения государствах.
То есть можно говорить о смене поколений как о важнейшей динамике, заложенной в истории. Если спроецировать этот принцип на сегодняшний день, то, к примеру, некоторые эксперты утверждают, что суть прошедших в этом году выборов в США и Франции заключается в образовавшемся в этих странах поколенческом разрыве. В США сегодня 30-летние граждане беднее своих сверстников из 1969 года на 30%, а во Франции – на 20%. В то же время у них проявляется чувство исторической боли за грехи, совершенные отцами и дедами – за колониализм, рабовладение, евгенику, мировые войны, пауперизм и прочие вещи. Срок деятельности поколения составляет порядка тридцати лет и распадается на два периода: сначала оно распространяет свои идеи и склонности, а затем последние утверждаются и становятся господствующими. Таким образом, в качестве базовых черт поколения выступают единство возраста (это совокупность сверстников) и общее жизненное пространство.
Ученые выделяют три характеристики поколения: как объективного возрастного статуса, определяемого включенностью в биологический ритм жизни и смерти; как социологически значимой реальности, основанной на общей исторической и социальной судьбе; как духовной общности, единства ценностей и идеалов, предполагающего осознание индивидами своей принадлежности к одному поколению. Для человека возраст – важный компонент самоидентификации. Отсюда как бы объединяющие и идентифицирующие людей термины: «сверстники», «ровесники», «одноклассники», «однокурсники», «однополчане» и так далее. Но ведь можно выделять или противопоставлять поколения и по социальному (типам жизненных стратегий и ценностей), а не по возрастному критерию. Социальный смысл поколения может быть раскрыт через понимание его как определенного местоположения (позиции) в социальном пространстве. Эта позиция определяется тем, что люди одного возраста в определенный период (наиболее значимый для формирования мировоззрения, освоения моделей поведения и усвоения идей) объективно оказываются в конкретно-исторической ситуации, которая характеризуется «ограниченным» набором представленных в обществе образцов поведения, стилей, идей и т.д., то есть общим культурным и историческим контекстом. Именно такой конкретно-исторической ситуацией и таким контекстом для казахстанцев и стало обретение независимости.
Значимые общественные события могут объединить несколько демографических когорт в одно символическое поколение, так же как хронологические сверстники по своим социальным установкам могут сформировать разные. Например, советское поколение так называемых «шестидесятников» – не демографический феномен, а меньшинство среди сверстников, включавшее в себя и представителей других возрастных когорт, элитарное общественное движение образованного слоя, в основном гуманитарной интеллигенции, достаточно пестрое по идеологическим воззрениям, но сильное по своей поколенческой идентичности, групповому доверию. Об этом писал в своих воспоминаниях Мурат Ауэзов, который в бытность студентом МГУ, в те самые 60-е годы основал в Москве движение «Жас Тулпар»: «Дух «жастулпаровского» товарищества и сегодня крепко связывает участников движения. Они сохранили верность своим идеалам, нравственный стержень, готовность служить истине. Пока они живы, им важно передать новому поколению высокий заряд духовности и потребность действовать на пути к достойному будущему». Здесь как раз сформулирована и выражена одна из важнейших функций старшего поколения – передавать свой жизненный опыт новым поколениям.
Поколенческая проблематика давно уже является предметом пристального внимания ученых во всем мире. Еще древнегреческий философ Демокрит говорил: «Благоразумие отца есть самое действенное наставление для детей». Огюстом Контом, французским философом и одним из создателей позитивистской философии и социологии, в первой половине 19-го века впервые была выдвинута идея о взаимосвязи межпоколенной динамики и темпов социального прогресса: рост продолжительности жизни и медленное обновление поколений приводят к инертности и доминированию консерватизма; сокращение жизни и быстрая смена поколений не позволяют стабилизировать инновации и нарушают общественный порядок.
Известен и марксистский подход, в соответствии с которым «история есть не что иное, как последовательная смена поколений»: «поколение, с одной стороны, продолжает унаследованную деятельность при совершенно изменившихся условиях, а с другой – видоизменяет старые условия посредством совершенно измененной деятельности». Постклассический этап поколенческого анализа связан с работами американских социологов второй половины ХХ века. Поколение в них трактуется либо как объект социализации (Т. Парсонс, Ш. Айзенштадт, М. Мид, П.А. Сорокин), либо как субъект социально-политического конфликта. Имеет право на существование и точка зрения сторонников обоснования причины всех межпоколенных конфликтов извечным соперничеством отцов и сыновей («эдиповым комплексом» по Фрейду). Например, в наше время некоторые из исследователей обозначили в современном западном обществе довоенное (1910-1930 г.р.), молчаливое (1930-1940), поколение протеста (1940-1955), потерянное (1955-1970) и поколение «икс» (родившиеся после 1970 г.).
В российском обществе отдельные эксперты выделяют околовоенное (1920-1940 гг.р.), доперестроечное (1940-1960), поколение переходного периода (1960-1970) и послеперестроечное поколение (родившиеся после середины 1980-х гг.). И хотя подобная поколенческая периодизация истории различных обществ весьма условна, она позволяет обозначить проблему специфики и неоднородности поколенческих общностей, определяющую различные типы мышления и поведения людей.
Если мне не изменяет память, в Казахстане специально поколенческая проблематика (и разрыв между поколениями в частности) за последние два с половиной десятка лет практически не поднималась. Но фрагментарно отдельные вопросы рассматривались в ходе научных проектов и исследований, посвященных в основном молодежи, реже – проблемам старшего поколения. Вообще же, любой уважающий себя и свою профессию социолог, проводя опрос населения, соблюдает стандартную выборку респондентов, которая включает и возрастной срез. Поэтому при желании в ходе изучения общественного мнения по тому или иному вопросу всегда можно отследить динамику становления поведенческих стереотипов и ценностей различных возрастных когорт, механизмы наследования культурных устоев и т.д. Оптимальной тактикой качественного исследования в рамках поколенческого анализа является также биографический метод, ведь именно биографические характеристики (жизненный путь, ценностные ориентации, поведенческие образцы, причины межпоколенческих конфликтов) составляют специфику каждого конкретного поколения. Например, как считают некоторые исследователи, историями жизни всего двух женщин – матери и дочери – может быть показан поколенческий разрыв в видении гендерных ролей.
– Если предположить, что в наших условиях точка бифуркации в этом смысле уже пройдена, то чем это может грозить обществу? И что нужно делать в таком случае?
– Несмотря на участившиеся в последнее время случаи геронтологического насилия, растущее отставание представителей старшего поколения от молодежи в деле освоения IT-технологий и интернет-пространства, а также факты вопиющего игнорирования норм морали и нравственности в поведении людей различных возрастных когорт, межпоколенческий разрыв в Казахстане не огромен и не является критическим. К примеру, связь и преемственность поколений, стремление хранить в памяти народной подвиги своих предков демонстрирует массовый характер акции «Бессмертный полк». Это действительно всплеск общественного сознания, ведь люди всех возрастов идут на гражданский парад Победы с портретами отцов, дедов и прадедов не по принуждению, а по зову сердца и души. И потому уж совсем жалкими выглядят провокационные потуги некоторых «диванно-фейсбучных батыров» (как их нарекли в соцсетях) вбросить в сознание масс лозунги типа «это не наша война», «9 мая – это не праздник, а день скорби» и т.п. К счастью, большинство вменяемых людей, представителей разных поколений, понимает, что говорить «это не наша война» просто кощунственно, а день скорби – это 22 июня, день начала Великой Отечественной войны.
Если бы в сегодняшней ситуации сохранялся огромный разрыв между поколениями, то это могло бы стать фактором дестабилизации общества в будущем. Поскольку преемственность и солидарность поколений не только в огромной мере формируют социум, но и являются условием, мерилом и важным элементом общественного прогресса. Поэтому так важно крепить межпоколенческую связь и солидарность. Необходимо в рамках объявленной модернизации социогуманитарного знания, наряду с актуализацией ряда научных направлений и тем, вычленить и предмет поколенческого анализа – «Возрастные группы как агенты социального изменения». Ну и конечно, в целом на динамику и качество межпоколенческих связей решающее воздействие будут оказывать системные процессы воспитания, образования, социализации.
