Казахский национализм как явление окончательно дискредитировал себя, показав свое истинное лицо. Речь даже не о событиях в Кордайском районе, а о реакции на них. Волна ксенофобии достигла просто ужасающих масштабов, причем она охватила не только обывателей, не только пресловутых «лидеров общественного мнения», оседлавших конька откровенного национал-популизма, но и вроде бы интеллигентных, здравомыслящих людей.
Как количество перешло в «качество»
Можно если не оправдать, то объяснить крайний, радикальный национализм уйгурский (в Китае), баскский (в Испании), курдский (в Турции) и другие аналогичные – эти народы являются этническими меньшинствами в своих странах и ведут многолетнюю борьбу за независимость, встречая жесткое сопротивление со стороны центральной власти. Но в нашем случае речь идет о «титульном» этносе, который составляет 70 процентов населения республики, имеет статус государствообразующего, занимает почти все ключевые посты и львиную долю рядовых должностей в органах власти, силовых и правоохранительных структурах – то есть, по сути, определяет судьбу страны, а также всех, кто здесь проживает. И то обстоятельство, что немалая часть этого этноса даже сегодня, спустя почти три десятилетия после создания своего независимого государства, продолжает жить категориями национально-освободительной борьбы, выглядит несколько странным.
Впрочем, нас все время пытались убедить в том, что казахский национализм имеет конструктивный и умеренный характер, не несет в себе угрозы другим этносам, населяющим Казахстан, не покушается на права нацменьшинств. Но пока его «идеологи» делали успокаивающие заявления, пока власть заигрывала с ними, используя их в своих интересах, подспудно вызревал национализм крайнего толка. Это вполне закономерно: ведь чем больше у той или иной идеологии адептов, тем выше вероятность появления среди них радикалов. Своего рода переход из количества в «качество».
Питательной же средой стали былые (как действительные, так и мнимые) обиды и вытекающая отсюда жажда исторического реванша. Такие настроения культивировались на протяжении всех последних лет, в том числе многими из «зиялы кауым» - писателями, учеными, немалой частью политической элиты: хорошо устроившиеся в советское время, теперь они преподносят его как самый мрачный период в истории казахов, которые оказались в роли людей второго сорта, угнетаемых и бесправных. Да и современная действительность подкидывает немало поводов к тому, чтобы ощущать себя униженными и оскорбленными. Власть, которой можно было бы предъявить претензии, далека и глуха. А рядом живут разные диаспоры, которые лучше адаптировались к «капитализму с казахстанским лицом», оказались более предприимчивыми и удачливыми. Несправедливо…
Можно ли принудить к уважению?
Опасен любой национализм, принимающий крайние формы. Но если он исходит от представителей самого многочисленного (причем имеющего не просто большинство, а "конституционное большинство") и государствообразующего этноса либо аналогичной расовой группы, то опасность возрастает многократно. Один только 20-й век кишит примерами такого рода: еврейские погромы и карательные акции против казахов в царской России, истребление армян в Турции, массовая резня в Руанде... В этот же ряд можно занести Холокост, бесчинства расистов из Ку-клус-клана в отношении темнокожих жителей США... Отнюдь не собираюсь ставить на одну доску с ними межнациональные конфликты в современном Казахстане. У нас они пока носят локальный характер. Но если продолжать делить граждан страны на «хозяев» и «пришлых», следовать принципу «все этносы равны, но один равнее других», то последствия могут быть куда более страшными.
Национализм, исходящий от представителей «титульного» большинства, основан на следующем посыле: мы и только мы – хозяева этой страны, и потому все остальные обязаны уважать нас, учитывать наши интересы, а в какой-то степени даже подчиняться нам. Неслучайно очень популярным в эти дни стал призыв, обращенный к нацменьшинствам: «Шаңыраққа қара!». Мол, не забывайте, в чьей стране вы живете. Другая часто встречавшаяся у националистов фраза – «Все диаспоры должны вынести урок из случившегося» (при этом ни слова об уроке для казахов). Ее можно трактовать так: «Что бы ни случилось, мы правы, потому что живем на своей земле, а всем остальным нужно задуматься».
Одна из главных претензий к дунганам сводилась к тому, что, дескать, они не изучают казахский язык, а значит, не уважают его. Этот упрек прозвучал из уст журналиста государственного телеканала во время первой встречи членов правительственной комиссии с жителями села Масанчи (даже сам председатель комиссии Бердибек Сапарбаев, выросший в казахском ауле, поморщился от слов телевизионщика), его высказал ряд депутатов, ну а о национально озабоченных пользователях соцсетей и говорить нечего. Но неужели эти люди до сих пор не могут понять простую истину, которая сводится к тому, что любой язык изучают не из уважения к нему, а исходя из собственной потребности? Скажем, узбеки и таджики стремятся овладеть русским вовсе не потому, что уважают его, чтят русскую культуру и т.д. Он нужен им лишь затем, чтобы выжить, когда они поедут в РФ на заработки, и, возможно, остаться там. Да, конечно, было бы замечательно, если бы в нашей стране все знали государственный язык, но для этого он должен стать по-настоящему востребованным. Чем и следует заняться самим казахам, приложив к этому интеллектуальные усилия и хотя бы немного энтузиазма.
Вообще, в эти дни очень часто звучали слова о том, что представители диаспор должны уважать казахский язык, казахский народ. Но, дорогие мои, уважения не требуют, к нему не принуждают – его стремятся заслужить. А после таких погромов и особенно после поднятой волны ксенофобии уважения к нам, казахам, со стороны национальных меньшинств точно не прибавится. Другое дело – требовать уважения и соблюдения законов, принятых в нашем Отечестве, но это уже касается всех, независимо от национальности.
«Зов крови» и двойные стандарты
Обратите внимание: все громкие межнациональные конфликты в нашей стране происходят с участием «титульных». Вы слышали, чтобы драка даже с трагическими последствиями между корейцем и узбеком или, например, русским и уйгуром переросла в серьезные разборки на этнической почве? Вряд ли. А вот если мы, казахи, не поделили что-то с «нетитульными», и кто-то кого-то пырнул ножом, то это почти обязательно сопровождается кличем «наших бьют!»» и выливается в массовые выступления или беспорядки. Вспомните события в Маловодном, Караганде и т.д., а теперь и в Кордайском районе. Даже сугубо бытовому конфликту со смертельным исходом у алматинского бара «Чукотка» («дело Кузнецова») кое-кто из наших национал-патриотов пытался придать этнический окрас. Кстати, особенно усердствовал в этом нынешний член НСОД, громче всех кричавший в последние дни о том, что виноваты только дунгане, и занимавшийся героизацией погромщиков.
Еще одна особенность. Если аксакала оскорбит или даже ударит молодой казах, то мы, конечно, его пожурим, но никто, кроме, может быть, родственников самого старика, не станет требовать «вендетты». А вот если оскорбление словом или действием нанесет представитель другой национальности, то жди обвинений в неуважении к казахскому народу и призывов к мести. Или такой пример. Все помнят нашумевшую историю с казахским мальчиком из ЮКО, которого насиловали казахские же подростки. Кто-то из нацпатов потребовал призвать к ответу родителей, родственников этих выродков, сломавших жизнь несчастному ребенку, а тем более выселить их из села? Нет. А десятью годами раньше, в 2007-м, там же в ЮКО, в селе Маятас Толебийского района произошла похожая история: подростка-курда заподозрили в глумлении над мальчиком-казахом, что вылилось в погромы и бегство из аула почти всех курдских семей. Мало того, пострадали представители этой диаспоры и в соседних районах. И подобные факты можно приводить долго.
То есть, в отношении своих соплеменников мы проявляем определенную снисходительность, тогда как «инородцам» вменяем в коллективную вину даже преступления каких-то отдельных отморозков. Это называется двойными стандартами. Точно такой же оценки заслуживают требования по всей строгости закона наказать парней-дунган, поднявших руку на аксакала, и в то же время не привлекать к ответственности тех, кто пошел убивать и громить дома сельчан, в том числе не имевших никакого отношения к конфликту на дороге. Приводимый при этом аргумент «они первые начали» нельзя назвать иначе чем детским – так ведут себя малолетки.
Если исходить из логики казахских националистов, то после потрясшего всех убийства Дениса Тена корейцы должны были возложить ответственность за случившееся на весь казахский народ. Согласно этой же логике, если, допустим, в каком-то селе Астраханской области, где компактно проживают казахи, один из них в драке нанесет увечья русскому, то «титульные» из соседних деревень и городов вправе устроить в качестве ответной меры погромы с убийствами… Наверное, иногда надо ставить себя на место других, включать мозги, сопоставлять, анализировать, просчитывать возможные последствия того, как «слово (и дело) наше отзовется».
…Национализм, подпитываемый только «зовом крови», основанный на двойных стандартах и правовом нигилизме, априори не может быть просвещенным, цивилизованным и конструктивным. Надеюсь, что нас, казахов, понимающих это, гораздо больше, чем тех, кто сознательно или неосознанно вогнал себя в националистический раж…
