К сожалению, сегодня в отечественной психиатрии сложилась весьма парадоксальная ситуация – детей с серьезными психическими расстройствами лечат «универсалы». Ребенка-аутиста, например, врачует взрослый-детский психиатр и нарколог в одном лице. Как показывает практика, такой подход не может обеспечить реальную помощь больным детям. В итоге их родители, которых государство фактически оставляет один на один с серьезнейшей проблемой, вынуждены прибегать к услугам шарлатанов.

Куда делись детские психиатры?

В нашей стране все чаще выявляют детей с аутизмом, и это становится очень серьезной проблемой. Ситуацию комментирует практикующий детский психиатр с 30-летним стажем, врач высшей категории Райхан Туматова.

– Аутизм относится к разряду психических расстройств, – говорит она. – Следовательно, как только появляются подозрения, нужно обращаться к психиатру. Но в Казахстане все идет к тому, чтобы упразднить детскую психиатрию и объединить ее с наркологией, хотя во всем мире детская патология отделена от взрослой. Начиная с прошлого года, психиатры уже прошли краткие циклы по наркологии, а наркологи – по психиатрии.

Несколько месяцев назад в Алматы состоялась международная конференция с участием зарубежных психиатров и тех, кто занимается проблемами детских психических расстройств. В своем выступлении директор республиканского научно-практического Центра психиатрии, психотерапии и наркологии Николай Негай впервые публично и четко озвучил идею «психиатр и нарколог» в одном лице.

Наркологи, по его словам, только «капают», то есть проводят дезинтоксикационную терапию наркоманам и алкоголикам. Поэтому, считает он, нет смысла содержать целую армию врачей этой специальности – лучше объединить их с психиатрами.

И сегодня в некоторых поликлиниках Алматы и алгоколика, и наркомана, и ребенка-аутиста лечит один врач. Те родители, у которых есть возможность, в поисках квалифицированной помощи везут своих детей за границу – например, в ту же Россию, где никому и в голову не приходит упразднить специальность врача-психиатра. Те же, кто такой возможности не имеет, а их большинство, существуют (именно существуют) здесь.

Для меня как для практикующего врача остается загадкой, как можно, отучившись месяц, два, три, даже десять, распознать такое серьезное расстройство, как аутизм, и заниматься его лечением? Встреча с каждым новым ребенком, которому предстоит поставить этот серьезнейший диагноз и назначить лечение, – это огромная ответственность, поскольку применение психотропных препаратов может вызвать у детей серьезные осложнения.

Как врач-практик могу с полным на то основанием сказать, что врачи-непсихиатры имеют весьма поверхностное представление об этой болезни. Часто бывает так, что ребенку ставят диагноз «аутизм» и направляют на лечение в Центр психического здоровья только потому, что он ведет себя не так, как все.

Но когда его приводят к детскому психиатру, то выясняется, что идет задержка в развитии либо из-за психологических травм, полученных в семье, или же это слабоумие, но никак не аутизм. То, что сейчас детей-аутистов стало гораздо больше, чем в прошлом веке, отчасти связано именно с этим – с неправильной постановкой диагноза.

– А что вы можете сказать об имеющихся методиках по выведению детей из состояния аутизма?

– Сегодня всяких модных методик, за применение которых их разработчики, обещая вылечить ребенка, берут большие деньги, в странах СНГ появилось очень много. В открываемые ими центры ходят не только аутисты, но и дети с другими психическими и неврологическими расстройствами.

– Но как вообще отличить ребенка с аутизмом от детей, страдающих другими патологиями?

– Аутизм – это большой спектр трудно поддающихся лечению нарушений и расстройств. То есть это не столько болезнь, сколько вид психического функционирования. Такой ребенок социально дезадаптирован, у него, кроме расстройств в развитии, могут быть поведенческие нарушения. Причины возникновения аутизма могут быть наследственными. Если у кого-то из родственников имелось такое заболевание, как шизофрения, то, возможно, оно и стало пусковым механизмом. Но могут быть и другие причины. Например, болезнь матери во время беременности и самого ребенка в раннем возрасте.

Сейчас этот диагноз ставится по «Международной статистической классификации болезней 10-го пересмотра» (в предыдущем, 9-м, аутизм отсутствовал). Так вот, согласно этому документу, детский аутизм бывает разный. Есть со слабоумием, и тогда ребенок практически необучаем. Если удается научить его навыкам самообслуживания и привить опрятность – это уже прогресс. Если же он проявляет интерес на занятиях с логопедом и дефектологом, разговаривает с ними, то происходит пополнение запаса знаний, а раз так, то, следовательно, он развивается. Но если с ним занимаются, а он, даже достигнув подросткового возраста, только мычит и все еще ходит в памперсах, то такой ребенок будет нуждаться в пожизненной опеке со стороны родных.

Болезни в раннем возрасте тоже имеют большое значение. Из-за них у малыша могут сформироваться «особенности» в поведении: он перестает смотреть маме в глаза и начинает жить как бы сам по себе.

В таких случаях речь идет об аутистикоподобном поведении. После того, как его качественно пролечат, какое-то время возможно небольшое отставание (например, задержка речевого развития), а потом ребенок догоняет своих сверстников. Но если лечение, занятия с логопедом, дефектологом в течение четырех месяцев не дают результата, то мы предлагаем родителям оформить инвалидность.

О важности здорового образа жизни

– Есть ли все-таки связь между аутизмом и шизофренией?

– Нет. Единственное – аутизм может быть эндогенным, то есть, как я сказала выше, указывающим на начало развития шизофрении. К постановке этого диагноза психиатры тоже подходят очень и очень осторожно. Есть такие неблагоприятные типы течения, когда регресс происходит быстро и ребенок быстро становится слабоумным. Но может быть и так, что происходит один приступ шизофрении, а потом ребенок, пусть и с небольшими «странностями», развивается и растет, как все.

– Сейчас в Казахстане внедряют программу инклюзивного обучения, то есть в обычных школах стали открывать классы, в которых будут учиться дети-аутисты. Как вы к этому относитесь?

– Разумеется, отрицательно. Формировать такие классы, куда отправляли всех подряд – и здоровых, и нездоровых – стали с осени 2017 года. Среди них есть дети, которые в свои 12 лет вообще не разговаривают. Но реформаторам, видимо, нет дела до того, как педагог будет учить детей, обладающих разным уровнем интеллекта, и как большинство учеников класса будет относиться к особенным детям.

Тем более что к ним «в подмогу» подключились мамы, которые, стучась во все двери, кричат, чтобы их ребенка определили именно в этот класс. Им неважно – продуктивно это будет или нет. Лишь бы дитя куда-нибудь ходило.

– Правда ли, что между аутизмом и прививками есть какая-то связь?

– Прямой связи между ними нет никакой. Если совпадения и случаются, то, может, один на миллион. Прививки должны проводиться тогда, когда ребенок стопроцентно здоров. А если его прививают при соматической патологии, то могут появиться и высокая температура, и судороги, а если еще присутствуют дополнительные факторы (родился недоношенным, перенес черепно-мозговую травму, страдает хроническим заболеванием и т.д.), то тогда он начинает отставать в развитии.

Родители же, столкнувшись с этим, естественно, все списывают на прививки. Из-за нее, мол, развился аутизм. Таким образом, прививка на нездоровом фоне может стать пусковым моментом для любой болезни.

– Были ли в вашей практике случаи полного излечения ребенка от аутизма?

– В государственную клинику, где я работаю, приходят дети с таким отставанием, когда уже нужно оформлять инвалидность. Аутиста с сохранным интеллектом (ребенок всего лишь немного странноват) за 30 лет работы я не видела ни разу.

– Это правда, что аутисты могут сделать блистательную карьеру?

– Однозначно – нет. Если интеллект у человека сохранный и он социально адаптированный, то какой же он аутист? Аутистами называют социально дезадаптированных людей. В определении аутизма так и указывается, что это расстройство развития, характеризуемое «качественными аномалиями в социальном взаимодействии и стереотипным набором интересов и деятельности».

– Если бы вам предложили разработать программу лечения аутизма, то какие пункты она бы содержала?

– Я бы внесла в нее повсеместную пропаганду здорового образа жизни. Очень часто вижу курящих беременных женщин и мамаш, выгуливающих своих чад с сигаретой в зубах. Такое впечатление, что они совершенно равнодушны к своим детям – будущим и уже родившимся. А ведь любое заболевание матери во время беременности и ребенка в первые годы его жизни может вызвать аутистическое развитие личности или аутистикоподобные проявления. Среди причин может быть, например, инфекционное заболевание или, например, длительный наркоз во время беременности.

Самое возмутительное – это когда некоторые родители, приходя на прием к врачу, с гордостью заявляют, что их ребенок – аутист. Они считают, что он своеобразный и загадочный вследствие своей гениальности. Видимо, такое представление у них сложилось из-за знаменитого фильма Барри Левинсона «Человек дождя», героем которого был человек, больной аутизмом. Когда родителям объясняешь, что, к сожалению, их ребенку будет сложно учиться в обычной школе и что его, скорее всего, придется отдать в специнтернат, весь пыл пропадает. И они начинают смотреть на ситуацию более трезво.