3068 Вчера, 12:44

Неудобные вопросы к Нацбанку: Что Данияр Акишев ответит Дариге Назарбаевой?

В начале марта Дарига Назарбаева озвучила довольно любопытный депутатский запрос на имя председателя Национального банка РК Данияра Акишева. В нем сенатор выразила озабоченность состоянием банковской системы в стране и  отметила непрозрачность, которая стала ее составной частью. В частности, она напомнила о том, что одной из задач, поставленных президентом в Послании народу Казахстана «Новые возможности развития в условиях четвертой промышленной революции», является  перезагрузка финансового сектора.

В этом документе, в частности, говорится о необходимости очистки банковских портфелей от «плохих» кредитов, повышения ответственности собственников банков.

Учитывая, что функции по контролю и надзору за финансовым рынком и финансовыми организациями возложены на Национальный банк, Дарига Назарбаева попросила Данияра Акишева ответить на ряд неудобных для регулятора вопросов. Вот они:

Сколько всего было принято и реализовано программ поддержки банковского сектора со стороны государства за счет средств правительства, Национального банка, Национального фонда в период с 1992-го по 2018-й годы?

Сколько средств выделено на эти программы, как они были реализованы или реализуются? Какие банки и в каких объемах получили помощь от государства? На каких условиях предоставлялись эти средства (проценты, сроки возврата, обеспечение возвратности)?

Сколько из выделенных государством финансовых средств было возвращено (в разрезе каждого банка) и в какие сроки?

Во сколько оцениваются потери, понесенные государством, с учетом девальвации тенге?

Какова доля участия государства в банках и других финансовых организациях РК? В каких из них регулятор  является акционером? Сколько стоит их содержание? Каковы финансовые результаты деятельности этих структур за период с 2014-го по 2017-й? Планирует ли Национальный банк создать новые структуры либо сократить существующие подведомственные?

Серьезные проблемы, существующие сегодня в банковской сфере, указывают на низкую эффективность службы контроля и надзора за деятельностью банков. Какие недостатки в регулировании финансового сектора были выявлены? Что в связи с этим собирается предпринять Национальный банк?

Какова его позиция в вопросе восстановления отдельного государственного органа по надзору и контролю за финансовым рынком и финансовыми организациями?

 

Лопнет ли пузырь?

Пока в недрах Нацбанка готовят ответы на столь важные для финансового сектора страны вопросы, Central Asia Monitor вместе с экспертами  решил самостоятельно найти их на основе анализа той информации регулятора, которая есть в открытом доступе. 

По словам финансового аналитика FXPrimus Армана Бейсембаева, история со спасением банков в Казахстане началась в 2009 году после падения цен на нефть и разразившегося чуть раньше мирового финансового кризиса. И так или иначе она продолжается до сих пор.

С одной стороны, имелись внешние причины: казахстанские банки кредитовались за рубежом в долларах, а зарабатывали внутри страны в тенге, и после девальвации  стоимость обслуживания этих займов резко повысилась. С другой стороны, имелись и внутренние причины: кредиты, обеспеченные землей и недвижимостью, обесценились в результате того, что последние упали в цене более чем в два раза, а кредиты, выданные в валюте, перестали быть работающими.

Эти проблемы тогда не были решены до конца, и борьба с последствиями продолжается  по сей день, говорит эксперт. По его словам, собственно в этих целях и была создана квазигосударственная структура «Самрук-Казына», деятельность которой является непрозрачной и вызывает массу вопросов как у граждан, так и у депутатов. Разумеется, помощь оказывается на условиях возвратности, однако вложенные средства не возвращены до сих пор. И, по разным оценкам, от 50 до 100% этих средств так никогда и не будут возвращены.

«Вспомним, что к лету 2009 года «Казкоммерцбанк», «Народный банк», «БТА Банк» и «Альянс Банк» в общей сложности получили помощь от государства в размере порядка 470 млрд. тенге. Двух из этого списка уже нет: проблемные активы «БТА Банка» были выкуплены «Казкоммерцбанком», а сам он ликвидирован, «Альянс Банк» объединили с «Темир Банком», после чего он канул в лету. И это далеко не вся помощь, выделенная в те годы. Так, в рамках антикризисной программы из Национального фонда выделили  порядка 14 млрд. долларов, или около 2 трлн. тенге по тогдашнему курсу. Большая часть этих средств была поглощена самими банками второго уровня (БВУ). В свою очередь, выкуп проблемных активов БТА к 2015 году вызвал проблемы у «Казкоммерцбанка», на  оздоровление которого государству пришлось направить еще около 2 трлн. тенге. История с «Казкоммерцбанком» закончилась тем, что его поглотил «Халык банк».  Кроме того, в конце прошлого года банку «РБК» выделили 240 млрд. тенге на его стабилизацию и еще 160 млрд. тенге – на докапитализацию. Были лишены лицензий «Казинвестбанк» и «Дельта банк». Причем в них на момент ликвидации находились средства пенсионного фонда: только в «Дельта банке» около 45 млрд. тенге», - напомнил эксперт.

 

Замкнутый долговой круг

В октябре прошлого года Национальный банк в рамках реализации «Программы повышения финансовой устойчивости банковского сектора» принял решение о выделении еще 410 млрд. тенге следующим БВУ:  АО «АТФ Банк», АО «Евразийский Банк», АО «Цеснабанк» и АО «Банк ЦентрКредит».

«Все эти перетоки капиталов проходят в крайне непрозрачной среде, и получить сколько-нибудь полную информацию, чтобы составить адекватную картину происходящего, почти невозможно, - утверждает Арман Бейсембаев. - На мой взгляд, выход из этого замкнутого долгового круга только один – это создание механизма безболезненного списания большей части корпоративных и частных долгов, то есть обнуление и перезапуск системы, превращение банковского сектора в инвестиционный инструмент экономики, наряду с развитием отечественного фондового рынка. На сегодняшний день банковская сфера РК не выполняет свою основную функцию, ради которой она и должна существовать – это инвестирование в производственные сектора экономики, которые, собственно, и способны создавать прибавочную стоимость. Сейчас вся деятельность банков направлена на стимулирование потребительской активности населения при тотальной зависимости от импорта, а также на выполнение функций РКО для бизнеса, что при любой внешней нестабильности будет приводить к большим проблемам внутри страны».

 

Государство тратит триллионы. А где гарантии?

Директор группы финансовых организаций Fitch Ratings Роман Корнев тоже считает, что ключевой вопрос заключается в том, какие банки и в каком объеме получили помощь со стороны государства. По его словам, если мы говорим о прямых вливаниях в банковский капитал из государственных и квазигосударственных источников, то наиболее заметными были:

1) инвестиции Фонда национального благосостояния «Самрук-Казына» на сумму 7,3 млрд. долларов в «БТА Банк» в ходе двух его реструктуризаций банка в период 2009-2010 и 2012-2013 годов (из них 1,6 млрд. долларов основного долга по субординированному займу были возвращены в 2017-м) и на сумму 1,3 млрд. долларов в «Альянс банк» в ходе  двух его реструктуризаций в период 2009-2010 и в 2014 году;

2) предоставление Фондом проблемных кредитов «БТА Банку» финансирования на погашение задолженности БТА перед «Казкоммерцбанком» на сумму 2,4 триллиона тенге в 2017 году;  

3) предоставление Фондом проблемных кредитов депозитов «Казкоммерцбанку» на сумму 283 млрд. тенге, конвертированных в капитал в 2017 году;

4) предоставление дочерней компанией Национального банка РК субординированных займов на срок 15 лет под ставку 4% годовых «Евразийскому Банку» на сумму 150 млрд. тенге, «АТФ банку» на сумму 100 млрд. тенге, «Цеснабанку» на сумму 100 млрд. тенге и «Банку Центркредит» на сумму 60 млрд. тенге;  

5) рекапитализация банка RBK, в результате которой дочерняя компания Национального банка предоставила несколько субординированных займов на сумму 243,7 млрд. тенге.

Помимо указанных прямых вливаний, капитал банков в разное время пополнялся за счет доходов от сделок на нерыночных условиях, например, сделок валютный своп. Общую сумму доходов банковского сектора от этих сделок за 2015 год можно оценить в размере около 1 триллиона тенге. Существенные доходы были также получены банками от размещения средств в ноты Национального банка РК и суверенные облигации в период с 2016 года по настоящее время. Сумму этих доходов можно оценить в сотни миллиардов тенге в год. Хотя точные данные до сих пор остаются тайной за семью печатями.

 

Государство уходит из банковского сектора

Ответ на вопрос, какова доля участия государства в банках и других финансовых организациях Казахстана, тоже представляется весьма важным. Как заметил Роман Корнев, сейчас эта доля незначительна. Государство владеет 100% акций «Жилстройсбербанка» через НУХ «Байтерек». Последний также полностью контролирует Банк развития Казахстана, Казахстанскую ипотечную компанию и ряд мелких активов. Финансовые организации есть и в составе НУХ «КазАгро» - это компании «Казагрофинанс», «Казагрогарант», Аграрная кредитная корпорация и другие, отметил аналитик.

При этом, по его словам, действительно непрозрачным остается то, в каких организациях сам Нацбанк имеет долю участия, является акционером. При этом Роман Корнев считает, что регулирование банков в последние годы усиливается.

По словам аналитика инвестиционной компании «Альпари» Анны Бодровой, сейчас банковский сектор Казахстана все меньше связан с государственным участием и все больше - с частным бизнесом. Это положительный момент для развития сектора, поскольку доля монополиста тут сведена к минимуму. Сегодня долю государства в банковском секторе она оценивает, максимум, в 10-14%.  

«Три крупнейшие банковские структуры Казахстана принадлежат ряду акционеров, минуя государство. Вопрос контроля за банковским сектором актуален всегда, когда присутствует динамичное развитие. В данном случае речь может идти об ужесточении требований не только к сугубо финансовым параметрам - достаточности собственного капитала или к размеру активов на балансе, но и к законодательным предписаниям, например, срокам исполнения требований регулятора. Здесь стоит отдельно отметить, что регулирование деятельности банковских структур - процедура очень сложная и небыстрая по времени, поэтому любое усложнение каждого из звеньев этой цепи может привести к увеличению сроков исполнения норматива на другом», - отмечает Анна Бодрова.

 

Доля проблемного портфеля – как удавка для финсектора

Другой аналитик инвестиционной компании «Альпари» Вадим Иосуб, комментируя запрос Дариги Назарбаевой в адрес Данияра Акишева, напоминает, что в августе прошлого года «Народный банк Казахстана» оценивал долю проблемных кредитов в размере около 25% от кредитного портфеля банков. По расчетам агентства S&P, если учесть корректировки на внебалансовые кредиты и объем проблемных кредитов, рассчитанный согласно международным стандартам финансовой отчетности (МСФО), реальная доля проблемных кредитов может составлять 35-45%, что достаточно много. Аналитик считает, что дело тут вовсе не в институциональной организации надзора и контроля, кем бы она ни осуществлялась – в рамках Нацбанка или отдельных государственных органов. Проблема может крыться в неверной мотивации топ-менеджмента банков. Их премии и бонусы зачастую привязаны к темпам роста активов, а плохое качество этих активов, которое может стать очевидным в будущем, никак не влияет на размеры премий банкиров.  

«Это не является исключительной особенностью казахстанской банковской системы. Например, именно неверная мотивация привела в 2008 году к ипотечному и финансовому кризису в США. Лишь правильное решение акционерами банков, независимо от их формы собственности, вопросов мотивации топ-менеджеров, увязка размеров премий с качеством портфелей и риск-менеджмента могут со временем решить проблему плохого качества активов», - полагает Вадим Иосуб.

По мнению аналитика ГК «Финам» Сергея Дроздова, в настоящий момент существуют риски того, что вышеперечисленные проблемные банки могут частично или целиком попасть под контроль Нацбанка из-за роста на их балансах низкокачественных кредитных портфелей.

«Отчасти в возникновении таких проблем, безусловно, виноват сам регулятор, который, на мой взгляд, недостаточно тщательно следил за ситуацией в проблемных банках. И возрождение отдельного государственного органа по надзору и контролю за финансовым рынком и финансовыми организациями было бы шагом в правильном направлении», - считает Сергей Дроздов.

 

Взгляд со стороны

Проблемы, с которыми сейчас сталкивается банковский сектор Казахстана, во многом рукотворные. Правда, стоит признать, что считавшаяся некогда лучшей в СНГ банковская система, а сегодня идущая ко дну, во многом повторяет тот путь, который прошли наши северные соседи. В России примерно такие же проблемы в финансовом секторе, как у нас, да и набор мер довольно схожий. Поэтому, возможно, нам поможет опыт РФ. Поделиться им мы попросили российского экономиста, обозревателя журнала «Эксперт» Анну Королеву.

Как она говорит, меры по спасению банков в России – вполне обкатанная многолетняя система, начавшая работать еще 10 лет назад и достаточно успешно себя зарекомендовавшая. Чего не отнять у российского ЦБ, так это умения контролировать и наводить порядок. Да, есть системные проблемы, затрудняющие «профилактику» возникновения нежелательных ситуаций, но это совсем другая история. Что же касается самого механизма так называемого спасения, то он не вызывает нареканий и является общепринятым – с некоторыми нюансами – в мировой финансовой системе. Банкротство, временный управляющий, очистка баланса и вывод из кризиса либо путем поиска инвесторов, либо через временный госконтроль с последующей продажей. Такова техническая сторона вопроса.

Но тут стоит обратить внимание на более глубокие проблемы, свойственные банковскому сектору в принципе, и на поведение ЦБ в рамках государственной функции предотвращения возникновения кризиса, способного вызвать социальные проблемы.

Во-первых, это возможность привлечь государственные деньги на подобные цели. Так, правительство РФ еще в 2012 году разрешило Банку России при необходимости использовать на экстренные меры до 200 млрд. рублей из резервного фонда. Сюда относится механизм докапитализации банков при помощи обмена гособлигаций на их акции. Например, «Внешэкономбанк» может размещать на депозитах государственные деньги, чтобы на них покупать акции российских компаний в целях поддержки фондового рынка и в том числе банковских фишек.

Во-вторых, если говорить о способах системной поддержки как банков, так и экономики, то это поддержка кредитования реального сектора. Она может достигаться через гарантии по долговым займам российских предприятий, за которыми они, естественно, идут в банки. Эта меры поддерживает как сам бизнес, так и банковский сектор, позволяя ему зарабатывать в кризис.

Третьей мерой поддержки, если это можно так назвать, является увеличение госдоли в секторе. Мера, конечно, крайне спорная. Вот несколько цифр, позволяющих понять масштаб проблемы в России. Общий объем активов банковского сектора, по данным портала banki.ru, в сентябре прошлого года составил 78,5 трлн. рублей. Из них на долю «Сбербанка», ВТБ и других госбанков пришлось 47,5 трлн. рублей, или 60%. При этом глава Банка России Эльвира Набиуллина уже заявила, что госдоля в банках РФ у ЦБ сейчас сопоставима с европейскими аналогами, то есть она, по-видимому, считает ситуацию вполне нормальной.

Если задаться вопросом, спасать банки или закрывать, то, к примеру, в России с 2013-го по 1 сентября прошлого года 346 банков лишились лицензии, 35 были санированы. При этом, согласно заявлению агентства Fitch, суммарно банки, находящиеся сегодня на процедуре финансового оздоровления, потребуют от ЦБ дополнительной поддержки на сумму от 800 млрд. до 1 трлн. рублей, или около 14-18 млрд. долларов. То есть расходы колоссальные.

Анна Королева считает, что из этого следуют следующие выводы. Первое - имеет смысл спасать банки только в случае их реальной системной значимости и наличия у государства средств на такие цели. Второе - существуют меры поддержки банковского сектора в целом при одновременном поддержании нуждающихся в деньгах предприятий реального сектора. Это значительно выгоднее, чем обычные денежные вливания и спасения. Третье – нужен жесткий контроль за расходованием средств банков, чтобы у них не возникало соблазна потратить деньги на спекулятивные игры на рынках вместо кредитования реальной экономики и решения собственных проблем. Четвертое - госдоля в проблемных банках должна быть лишь временной мерой в тех случаях, если сразу найти собственника проблемной компании не получается. Иначе сектор ждут снижение конкуренции, логичное падение качества работы и косность.

Таким образом, в банковском секторе и Казахстана, и России сейчас сложилась тревожная тенденция, которая требует от регуляторов незамедлительных и решительных мер. Многое в позиции Нацбнка, безусловно, будет зависеть от того, сможет ли Данияр Акишев аргументированно ответить на прозвучавшие неудобные вопросы.

Аскар Муминов