2146 Вчера, 00:14

Что ждет евразийскую интеграцию после заявлений Атамбаева?

Возникший, казалось бы, на пустом месте казахстанско-киргизский конфликт всего за несколько дней обострился настолько, что на его разрешение, по мнению экспертов, может потребоваться очень много времени. Кроме того, Кыргызстан пригрозил выйти из Евразийского экономического союза. Насколько вероятен такой сценарий? И что в этом случае потеряет ЕАЭС?

Александр Князев, эксперт по странам Центральной Азии и Среднего Востока:
«Бишкек попросту ведет себя как иждивенец»

– По большому счету, Киргизия в ЕАЭС никогда и не участвовала. Ее пребывание в этом интеграционном объединении зиждилось лишь на двух факторах: во-первых, это облегченный режим пребывания киргизских мигрантов в России, а потом и в Казахстане; во-вторых, получение финансовых преференций от Москвы и фактически эксплуатация ее политических интересов. Понятно, что РФ была заинтересована в участии Киргизии из чисто политических соображений, чтобы поднять авторитет ЕЭАС и усилить свои позиции в этой республике. Хотя каких-то объективных оснований для вступления Киргизии, впрочем, как и Армении, в этот союз никогда не существовало.
Не думаю, что те ограничения, которые Астана вводит на границе с Киргизией, связаны с какими-то обидами казахстанского руководства по поводу непродуманных заявлений Атамбаева. Это был, скорее, повод, потому что на протяжении вот уже более чем двух лет своего участия в ЕАЭС Киргизия не выполняет условий этой организации. Она вообще ничего не делает. К примеру, до сих пор неизвестна судьба 250 млн. долларов, которые Россия выделила ей в 2015 году на обустройство соответствующих границ. На этой же волне, собственно, и возник спор вокруг казахстанских 100 млн. долларов.
Бишкек попросту ведет политику иждивенчества: мол, раз Москва заинтересована в участии, пусть она за это и платит. И никому не было дела до того, какой экономический ущерб Казахстану, да и России (просто в ее масштабах это не так заметно) наносит Киргизия своим «серым» реэкспортом и не соответствующей стандартам продукцией. Но с недавних пор Казахстан стал акцентировать внимание на данном вопросе, и сегодня мы видим, чем это обернулось. Вот только жаль людей, которые действительно страдают, а это в основном киргизские производители и немного казахстанские потребители. Впрочем, рано или поздно это должно было произойти.
Более того, я считаю, что заявления киргизских политиков по поводу выхода из ЕАЭС — это проявление их иждивенческой позиции в надежде на то, что политические интересы Москвы возобладают и ситуация сама собой будет урегулирована. Там вообще сейчас очень много спекуляций по этому поводу. В комментариях киргизской стороны даже есть такой лейтмотив: «раз уж Казахстан так себя ведет по отношению к Киргизии, то мы будем дружить с Узбекистаном, а еще налаживать внешнеэкономическое сотрудничество с Китаем». Но на самом деле это смешно. Узбекистан преследует исключительно свои интересы и не может быть равноправным экономическим партнером для Киргизии. Да, он может быть заинтересован в стабильной границе, в отсутствии каких-либо угроз и рисков со стороны КР, но ему совсем неинтересна киргизская продукция, поскольку любая узбекская дешевле и конкурентоспособнее.
Про Китай еще смешнее, поскольку в его масштабах киргизский рынок ничтожно мал. Единственное, чем Киргизия может заинтересовать КНР и РУ, так это своим транзитным потенциалом. Думаю, сейчас как раз и начнут активно форсировать строительство железной дороги «Китай–Киргизия–Узбекистан». Этот проект существует давно, но до сих пор его реализацию тормозило нежелание Казахстана и России, потому как он вступал в конкуренцию с железнодорожным сообщением «Китай–Казахстан–Турк­менистан–Иран» и российским Транссибом.
Впрочем, окончательную переориентацию Киргизии от евразийского пространства вряд ли допустят. Скорее, поменяется власть в этой стране (как мы знаем из ее новейшей истории, в КР это делается достаточно легко). Причем там уже наблюдается рост общественного недовольства в связи с происходящим на границе. То есть нельзя исключать, что вместо выхода из ЕАЭС в Киргизии просто произойдет очередная смена власти. И я не имею в виду нового президента, который скоро вступит в свои права, я говорю о принципиально другой власти…

Марат Шибутов, политолог:
«Выход Кыргызстана только укрепит ЕАЭС»

– На мой взгляд, большинство тех, кто сейчас комментирует казахстанско-киргизский конфликт и говорит «надо сесть за стол переговоров», «пойти на взаимные уступки» и т.д., не понимают одного – в настоящее время этот конфликт не является рациональным с кыргызской стороны. Там не действуют рациональные аргументы о транспортной ситуации, об убытках перевозчиков, о возможном энергетическом коллапсе.
Элита Кыргызстана решила продемонстрировать, какая она решительная и не боится соседа, поэтому ждать примирения не стоит. То есть на самом деле это просто результат деградации страны и ее элиты, в которой все больше криминала, коррупции и при этом все меньше образованных. А потому закономерно, что они могут принимать глупые и самоубийственные решения.
Думаю, этот конфликт будет долгим. И во время него вполне вероятен выход Кыргызстана из ЕАЭС, пусть даже это поставит вне закона 800 тысяч трудовых мигрантов и целые отрасли экономики.
На мой взгляд, выход Кыргызстана только укрепит ЕАЭС. Ведь все понимают, что он не выполнил Дорожную карту при присоединении, откуда и пошли все проблемы. Если в ЕАЭС будет всего три страны, то ему будет легче нарастить интеграцию.

Айдар Амребаев:
«Развалиться ЕАЭС не дадут, но при этом будет набирать силу интеграционный тренд в ЦА»

В дополнение к экспертному опросу о вероятном выходе Кыргызстана из ЕАЭС и возможных последствиях такого шага мы решили обсудить с руководителем Центра прикладной политологии и международных исследований Айдаром Амребаевым вопросы, касающиеся в целом судьбы евразийской интеграции и того, какие альтернативы ей существуют в Центральной Азии.

– Айдар Молдашович, чем для Кыргызстана является ЕАЭС, раз он так просто может им манипулировать? 
– В том-то и дело, что для Кыргызстана ЕАЭС – это экономически актуальный проект, а для уходящего президента еще и необходимый с точки зрения «политического выживания». Поэтому Алмазбек Атамбаев хочет сыграть свою «завершающую партию» красиво. С одной стороны, закрепить в глазах своего народа образ борца за национальный суверенитет, а с другой, остаться преданным «другом России». 
Такая двусмысленность положения заставляет его сильно нервничать и подыгрывать тем или иным настроениям публики. В электоральный период, серьезно испугавшись провала своего кандидата, он при поддержке ряда политтехнологов, в том числе со стороны, судорожно стал искать тему, которая позволила бы переломить исход судьбоносной для него битвы. Ведь фактически на кону оказалось все, что было, так сказать, «нажито непосильным трудом»…
И здесь благодаря подсказке извне был найден достаточно удачный, с точки зрения политической технологии, выход – мобилизовать протестный электорат не против неэффективной власти под руководством самого Атамбаева, а против «эфемерного врага», на которого можно было бы списать все огрехи политико-экономического курса правительства. И в этом он превзошел себя! Вопреки здравому смыслу, который диктовал необходимость налаживания самых тесных отношений с соседней страной, предоставляющей Кыргызстану возможность фактического выхода из состояния «land lock country» («запертой страны») во внешний мир, он испортил отношения с Казахстаном.
– Как считаете, в Акорде знали или хотя бы предполагали, что Атамбаев решится на столь резкие заявления? Все-таки подобного рода шаги просто так не делаются… 
– Откровенно говоря, это было совершенно неожиданно как для экспертов, так и для политической элиты Казахстана, всегда рассматривавшей Кыргызстан как наиболее близкое и комплиментарное по отношению к себе государство. Нашему руководству пришлось опровергать слова кыргызского президента. Многие усмотрели в его выступлении предвыборный трюк. Иные заподозрили «руку Москвы», которая стремится старым приемом внесения раздора и смуты в ряды «инородцев» придать новый импульс центростремительному вектору в рамках ЕАЭС – союза, демонстрирующего достаточно слабую динамику, особенно в сравнении с другими внешними векторами, например, китайским.
Думаю, что Россия, несмотря на демонстративное дистанциирование от выборного процесса в Кыргызстане и фигуры «избранника Атамбаева», незримо присутствовала во всем, что происходило там. Полагаю, из всех резонансных заявлений Атамбаева «торчат уши» Москвы. Конечно, не так однозначно, но кыргызский президент, улавливая какие-то едва зримые месседжи, исходящие от российского политического истеблишмента, выступил в данном случае рупором всего недосказанного Кремлем. И это стало фактором, несколько усложняющим жизнь стран в ЕАЭС.
– А какой вы видите дальнейшую судьбу Евразийского союза? 
– Безусловно, теперь он станет другим. Хотя и ранее это объединение чаще становилось ареной «торговых войн», недомолвок и эмоциональных разборок, нежели местом устойчивых и рациональных договоренностей. Думаю, с уходом Атамбаева начнется новый этап в жизни ЕАЭС, в том числе и потому, что участники объединения станут более вдумчиво и прагматично относиться к этому проекту. Считаю, что настало время для реальных проектов, а не просто каких-то деклараций и заявлений о дружбе и общей судьбе. Лично я, например, до сих пор не видел ни одного серьезного исследования о пользе или ущербности этого объединения для Казахстана, Кыргызстана, да и самой России. Пока мы слышим лишь общие рассуждения, но нет реального эффекта от интеграции.
Если страны-участницы хотят сохранить ЕАЭС как прагматичное будущее для себя, то они должны вести честный разговор друг с другом и работать над конкретными проектами, избегая всяких геополитических игр. Только в этом случае у ЕАЭС будут шансы сохранить свой потенциал. Иначе страны-участницы рискуют то и дело впадать в эмоции и зацикливаться на обидах, вместо того, чтобы решать общие проблемы.
– Но, похоже, нынешнее киргизское руководство думает по-другому... 
– Кыргызстан вследствие личных амбиций и фобий уходящего президента сам себя «загнал в бутылку», выбраться из которой будет достаточно сложно. Причем он заставил многих усомниться в монолитности и эффективности евразийской интеграции. Поиск иных, альтернативных рынков для Кыргызстана – это иллюзия, которая может очень дорого обойтись стране. Если новое руководство республики пойдет по такому пути, то это может привезти к национальной катастрофе…
Конечно, существуют альтернативы. Тот же китайский вектор. Однако с ним Кыргызстану в одиночку не совладать. Здесь нужны консолидированные решения в рамках всего региона Центральной Азии, который рассматривается Поднебесной как объект ее пристального внимания и так называемого «сопряжения», а на самом деле нескрываемой конкуренции с Россией. Чтобы «выжить» и получить какие-то дивиденды от сотрудничества с КНР, страны региона, в том числе Казахстан и Кыргызстан, должны эффективно взаимодействовать как друг с другом, так и с остальными соседями по ЦА. То же самое касается России, которая настойчиво реализует проект по вовлечению постсоветских стран в свою орбиту. Наличие разногласий между государствами региона только на руку новоимперским амбициям нынешних руководителей РФ.
– Разве наличие таких угроз не должно объединять страны региона, а не служить фактором раздора, как это сейчас происходит? 
– Абсолютно убежден, что существование таких внешних раздражителей должно стимулировать наши страны к новым форматам выработки консолидированных решений. Если Кыргызстан действительно собирается реализовать свой потенциал суверенности, то он должен даже в рамках такого несовершенного механизма, как ЕАЭС, совместно с Казахстаном и Беларусью отстаивать свои экономические права от стремления бывшей метрополии к безусловному доминированию. Но вместо этого мы пока наблюдаем весьма недальновидные попытки чиновников разного ранга «жаловаться» на своих соседей «начальству», как это было в давние времена, когда кыргызские баи-манапы пытались выбить себе у «белого царя» привилегии за счет рядом живущих народов.
Сегодня в нашем регионе во многом благодаря активной и конструктивной политике нового президента Узбекистана Шавката Мирзиеева наметился серьезный прорыв на треке центрально-азиатской интеграции. Он способен решить множество насущных проблем, к числу которых можно отнести и водно-энергетические вопросы, и миграционные, и экологические, и транспортно-логистические. В этом Кыргызстан жизненно заинтересован. Полагаю, что осознание таких возможностей, наряду с восстановлением отношений с Казахстаном, должно стать наипервейшей задачей нового руководства Кыргызстана, если новоизбранный президент Сооронбай Жээнбеков хочет стать политическим долгожителем и действительным радетелем за национальные интересы кыргызского народа. Только курс на сближение народов ЦА может быть перспективным в условиях усложняющейся конфигурации международных отношений, наличия линий разломов, конфронтаций и различных санкционных режимов. 
Надеюсь, что новое руководство Кыргызстана будет придерживаться именно этого вектора, тем самым постепенно снижая напряжение между нашими странами, созданное его предшественником. Да, Жээнбеков многим обязан Атамбаеву, но если он хочет стать политически и экономически эффективным управленцем для своей страны, то должен будет выбрать и реализовать совершенно иной путь, как это сделал в свое время Путин после ухода Ельцина.
– Изменит ли ситуацию приход Жээнбекова?
– Нужно просто выждать какое-то время, пока новый президент Кыргызстана не вступит в свою должность. Надо будет посмотреть, какие первые внешнеполитические шаги он предпримет, в какую страну совершит свой первый визит. Надеюсь, что он не станет прибегать к эмоциям и обвинениям, и что его внешнеполитическая платформа будет существенно отличаться от курса Атамбаева гибкостью, прагматичностью и расчетливостью. Думаю, что на это его нацелят и более искушенные евразийские «старшие товарищи по цеху», которые заинтересованы не в экзальтированных и непредсказуемых эмоциональных всплесках, а в спокойной, конструктивной работе. 
Полагаю, что новый президент, так же, как и молодой премьер-министр (кстати, очень деловой, активный и креативный) со своей командой, да и остальные трезвомыслящие кыргызские политики и экономисты прекрасно понимают, что без Казахстана у Кыргызстана очень мало шансов на то, чтобы реализовать свой экономический потенциал независимого государства. Сейчас от них будет зависеть, насколько выверенно и быстро Бишкек сможет выйти из ситуации эмоционального кризиса в плоскость рациональных решений.
– И все-таки, какова вероятность развала ЕАЭС? 
– Развалиться ЕАЭС не дадут, но при этом, как я уже сказал, будет набирать силу многоформатный интеграционный тренд в Центральной Азии. Это объективная потребность. 
– А как, по-вашему, будет развиваться ситуация на границе? И что станет с самим Атамбаевым?
– Что касается Атамбаева, то он действительно уходит, закрывая себе своими эмоциональными импровизациями дорогу в большую политику. И этим все сказано. Да, он пытался реализовать какие-то проекты. Насколько хорошо — судить кыргызскому народу. В отдельных его словах есть доля истины, но я не думаю, что он будет оставаться серьезным, авторитетным лицом в политике современного Кыргызстана.
Напряжение на границе какое-то время еще сохранится. Наверняка Россия захочет внести свой вклад в урегулирование казахстанско-кыргызских отношений, выступив верховным арбитром, модератором этого процесса. Но вряд ли подобные конфликты можно решить в одночасье, для этого нужны встречные шаги, чего пока не наблюдается. Я согласен с теми экспертами, которые считают, что пока сохраняется высокое эмоциональное напряжение между сторонами, надежды на быстрое перемирие нет. Потребуется время, чтобы остыть, сверить позиции, а уже потом идти на сближение. Нужны различные диалоговые площадки для преодоления фобий и поиска интегральных решений. Но очевидно одно: сближение неизбежно.

Автор: Сауле ИСАБАЕВА