На днях председатель Нацбанка Данияр Акишев выдал удивительную фразу. По его словам, опросы показали, что восприятие населением роста цен улучшается. Мы, конечно, допускаем, что человек может смириться с инфляцией (к примеру, от безысходности) или оставаться индифферентным (если он живет в достатке), но чтобы улучшить свое отношение к ней — вряд ли. Согласно результатам соцопросов, именно удорожание жизни всегда было главным источником беспокойства и стресса для казахстанцев.

Ухудшение экономической ситуации в стране не может не влиять на эмоциональный настрой граждан. Складывается ощущение, что большинство населения сегодня живет в стрессовом или предстрессовом состоянии. Правда, свежих данных о том, каков в стране процент «несчастных», мы найти не смогли. Отечественные социологи уже очень давно не замеряли психологическое самочувствие граждан. И тому могут быть лишь две причины: либо это никому не нужно, либо на подобные научные исследования не выделяют средства.

Между тем, специалисты бьют тревогу – экономический кризис в стране стремительно перерастает в кризис психологический. А как известно, массовый стресс – проблема национальной безопасности. Невозможно построить сильное государство без здоровой нации. Следовательно, душевное состояние граждан должно заботить руководство страны в первую очередь.

Цепная реакция

Как отмечает председатель Союза кризисных центров Казахстана Зульфия Байсакова, еще несколько лет назад общее психологическое состояние населения было гораздо лучше. Сейчас же, после девальвации и роста цен, люди ощущают себя более несчастными, констатирует она, – ведь многим приходится экономить на продуктах, одежде, лекарствах, не говоря уже о крупных покупках, отдыхе за рубежом и развлечениях.

Разумеется, помимо социально-экономических проблем есть и много других причин для стресса. По словам психолога, это плохая экология, некачественное питание и, конечно же, так называемое структурное насилие, с которым мы сталкиваемся ежедневно.

– Структурное насилие не зависит от нас, оно исходит извне, и часто мы не можем противостоять ему, – говорит Зульфия Байсакова. – Это, к примеру, переполненный автобус, пробки, очередь к врачу, коллега-курильщик или сосед-алкоголик. Все это выводит человека из себя и вызывает стресс. Весьма показателен в этом плане недавний инцидент в самолете с участием Максата Усенова, который вел себя вызывающе и раздражал пассажиров. Представьте, каково им было. Мало того что они сами получили стресс, так еще, выйдя из самолета, передали это состояние окружающим: прикрикнув на своего ребенка, нервно поговорив со знакомым и т.д. Стресс – он ведь как снежный ком, который всех захватывает на своем пути.

Естественно, на этой почве пышным цветом расцветают коррупция, преступность, безработица. По словам нашей собеседницы, сейчас вообще пошла такая тенденция среди населения, как нежелание работать и даже иждивенчество. То есть люди опускают руки...

– Даже если у человека нет финансовых или других проблем, он, будучи здравомыслящим, не может чувствовать себя счастливым, живя рядом с уязвимыми слоями населения и видя, как дети просят милостыню, а старики ищут себе еду в мусорных баках. Ведь нам каждый день приходится сталкиваться с печалью, горем, нуждой. Это, конечно же, результат социльно-экономической политики в Казахстане, которая, к сожалению, оставляет желать много лучшего. Да что там говорить, если сегодня достаточно просто включить телевизор, чтобы получить стресс. Лично меня сильно задевает нынешняя нестабильность в мире, я не могу не тревожиться по этому поводу. Естественно, мои переживания переносятся на моих близких, коллег, заражают их. То есть стресс буквально витает у нас в воздухе и давит на всех нас, – говорит Зульфия Байсакова.

Если говорить о последствиях массового стресса, то, по ее словам, ничего хорошего ждать не приходится: «Во-первых, он негативно влияет на экономическое развитие Казахстана. Мы попросту теряем людей: у кого-то портится здоровье, у кого-то нарушается психика, у кого-то падает работоспособность. А ведь все они могли бы приносить пользу государству. Во-вторых, это утрата нравственных ценностей. В наше время каждый вынужден жить ради себя. А помните, какие раньше были большие семьи?! К примеру, наша состояла из 11 человек: мы вместе покупали продукты, готовили ужин, поддерживали друг друга. А сейчас становится все больше семей, состоящих из одного-двух человек. Каждый сам за себя...».

К сожалению, сетует психолог, казахстанцы в массе своей не умеют гасить свои стрессы и работать с «агрессорами». По ее словам, в стране отсутствует инфраструктура, которая бы помогала людям управлять своими эмоциями.

– Посмотрите, все психологические курсы у нас платные, нет центров поддержки семьи, о которых очень много говорят политики. Если даже такие центры и существуют, то они работают с маленькими группами людей, которые и так охвачены вниманием государства, – к примеру, дети, оставшиеся без родителей. Но почему бы государству не рассматривать проблему стрессов в масштабе всей страны, охватив все 18 миллионов, а не сегментарно, как это сейчас делается? Впрочем, казахстанцам необходимо и самим научиться ходить за консультациями к психологу. У нас, к сожалению, нет такой практики. Многие ссылаются на дороговизну таких услуг. Но как известно, бесплатные психологи есть при поликлиниках, учебных учреждениях, различных организациях. Давайте начнем хотя бы с этого…

Мужчины тоже плачут

Интересно, что сегодня в услугах психологов казахстанские мужчины нуждаются не меньше, чем женщины, если даже не больше. Хотя в отличие от последних (которые не боятся показывать свои страдания), представителю сильного пола рассказать о собственной слабости все равно, что расписаться в бессилии. Согласно навязанным нам стереотипам, он должен занимать более высокий пост, чем женщина, больше зарабатывать, принимать ответственные стратегические решения и уверенно держать штурвал семейного корабля, а не жаловаться на свои проблемы. Так у нас воспитывают мальчиков – будущих мужей и отцов.

Пытаясь выяснить, что же происходит во время стресса с казахстанскими мужчинами, которых всегда учили быть сильными, автор одного из исследований на эту тему, журналист Татьяна Эм выделила (по результатам опросов) три ярких типа:

Первый – мужчина с высшим образованием, в возрасте 30-38 лет, женат, двое детей. Он работает менеджером в крупной компании, имеет доход от 200 до 350 тысяч тенге. Испытывая стресс от давления или экономической несостоятельности, он обратится за помощью к профессиональному психологу или пойдет в спортзал, но не в кризисный центр. То есть открыто демонстрировать свои трудности не будет.

Второй – крупный предприниматель, топ-менеджер. Он чаще испытывает стрессы, вызванные экономическим положением в стране, бизнес-рисками и социальным напряжением в обществе, так как это напрямую влияет на развитие его бизнеса. Но большинство опрошенных мужчин из этого сегмента не готовы прибегнуть к профессиональной психологической консультации, поскольку считают, что могут и должны справиться самостоятельно. При этом они признают, что из-за испытанного стресса часто становятся более агрессивными в быту, злоупотребляют алкоголем. Они могут посещать нумерологов, астрологов и так называемых «бабушек», но не психологов.

Третий тип – мужчина с низким уровнем доходов, который испытывает финансовые трудности или находится в поиске работы. Он более философски относится к стрессу и считает профессиональную помощь психологов, кризисных центров как неспособную принести пользу. Во время стресса он наверняка будет еще больше работать либо просто поговорит по душам с друзьями, но отнюдь не с психологами.

Наверное, именно по этой причине в Казахстане ни один из 40 кризисных центров не рассчитан на мужчин, считает Татьяна Эм. По ее словам, семь лет назад в Алматы была предпринята попытка открыть мужской кризисный центр (он создавался на базе общественного объединения «Ер Азамат»). Однако затея провалилась: за год обратились лишь двести мужчин. Впрочем, организаторы уверены, что проблема не в отсутствии потребности в таком центре, а в слабой рекламе.

– Если бы в стране действовал полноценный центр, куда мужчины могли бы прийти за решением конкретных проблем, то количество обращений в женские кризисные центры наверняка уменьшилось бы. В последние сегодня поступает очень много сигналов: женщины ищут защиты от мужей-насильников и дебоширов. Сложная экономическая ситуация в стране еще более усугубила натянутые отношения в семьях. Мужчинами овладевают безысходность и агрессия, которые они выплескивают на самых близких, – говорят авторы исследования.

По их словам, ежегодная государственная помощь кризисным центрам Казахстана составляет не более 20 миллионов тенге. Это мизерная сумма по сравнению с потребностями таких организаций. Причем средства выделяются не на оказание психологических или юридических консультаций, как можно было подумать, а на разъяснение Послания президента или пропаганду «Стратегии-2030». Любопытно, что основную помощь кризисным центрам оказывают международные организации, но и они в последние годы значительно сократили субсидирование, в результате чего несколько десятков центров прекратили свое существование, хотя необходимость в них с каждым годом растет...