В поисках эффективного правительства глава государства снова и снова перетасовывает министерскую колоду. Одни фигуры он откладывает в сторону, другим дает шанс, а третьих выводит из игры. Но есть в этой колоде особенные карты, занимающие при любом раскладе фиксированную позицию. Именно о них, министрах-долгожителях, по большей части и пойдет наш сегодняшний разговор.

Самый «долгосрочный» министр на сегодня – это глава МВД Калмуханбет Касымов, который занимает этот пост вот уже пять лет и четыре месяца. На второй строчке разместился министр юстиции Берик Имашев, чей стаж составляет четыре года и семь месяцев. На третьем месте министр иностранных дел Ерлан Идрисов - почти четыре года. Затем идут первый заместитель премьер-министра Бакытжан Сагинтаев – три года и семь месяцев, а также министр здравоохранения и социального развития Тамара Дуйсенова – три года.

В среднем срок их пребывания на министерских должностях составляет четыре года. Много это или мало? Плохо или хорошо? Кто из них заслуженно сидит в своем кресле, а кому давно пора его оставить? И вообще, справляется ли правительство с возложенными на него задачами, и стоит ли в ближайшие месяцы ожидать его отставки? Об этом и многом другом мы беседуем с нашими экспертами.

Данияр Ашимбаев, руководитель информационно-издательского проекта «Кто есть кто в Казахстане»:

«В поисках лучшего приходится менять их как перчатки»

- Не думаю, что четыре-пять лет – это много. Для сравнения: в Казахской ССР министры, руководители областей сидели десятилетиями. Тот же Байкен Ашимов 14 лет возглавлял Совет министров, вице-премьеры оставались на своих постах по 10-15 лет. Быть может, это перебор, но никто не станет спорить, что это были действительно специалисты в своих отраслях, мастодонты своего рода.

Сегодня министры в среднем отрабатывают год-два, и нам такая ситуация кажется нормальной. Но сами посудите: что можно успеть за этот срок? Взять того же Алихана Байменова. За каких-то пять лет (1995-2001 гг.) он успел поработать замминистра труда, заместителем руководителя АП, главой канцелярии премьер-министра, руководителем АП, председателем Агентства РК по делам госслужбы, министром труда и соцзащиты.  Какой жизненный опыт из пребывания на этих постах он смог извлечь и что полезного успел сделать?

- И каков же оптимальный срок для министра?

- Думаю, не менее трех лет. Год на то, чтобы вникнуть в ситуацию, изучить ее. Год на то, чтобы разработать необходимые решения, и год на то, чтобы претворить их в жизнь. Но у нас часто бывает, что министры и на полгода не задерживаются. Вспомните первого министра нефтяной и газовой промышленности РК Равиля Чердабаева (июнь-октябрь 1994-го) или Григория Марченко в должности первого заместителя премьер-министра (январь-апрель 2004-го)... Что можно вообще сделать за это время? Разве что поменять команду, немного повыступать и уйти. Не секрет, что смена главы ведомства влечет за собой и смену его замов, начальников департаментов, пресс-секретарей… вплоть до уборщиц.

Я еще понимаю, если бы до назначения на должность министра человек долгие годы проработал в этом министерстве (главным специалистом, начальником отдела, главой управления, директором департамента, замом) и был в курсе всех дел. Возможно, ему и хватило бы трех-четырех месяцев для принятия эффективных решений. Но, с другой стороны, чтобы продвигать дальше эти решения, нужны политический вес, узнаваемость, аппаратная поддержка. А такие вещи сразу не приходят.

Вспомните: когда Аслан Мусин ушел с поста акима Атырауской области и стал министром экономики и бюджетного планирования, его сразу же бросили защищать проект бюджета, который он даже не видел. Да, он экономист по образованию, работал на региональном уровне, сильнейший был аким, знает проблематику, но ему нужно было какое-то время на адаптацию.

То есть долгий срок пребывания министра на посту – это не так уж и плохо. За 4-5 лет он успевает вникнуть в ситуацию, соединить свои идеи с реальностью, расставить кадры и оптимизировать структуру управления. В конце концов, у нас президент страны сидит 26 лет, и иного уже никто и не хочет... Другое дело, когда от руководителя, сколько бы он ни занимал эту должность, нет толку. Бывает, что даже по текущей деятельности он не может отчитаться. Такие у нас были, и немало...

Кроме того, всегда есть риск, что, сидя на одном месте, чиновник начинает обрастать связями, происходит так называемое врастание корнями. Вот это действительно плохо. Такому риску особенно подвержены акимы, которые, не успев начать реализовывать новые походы, уже оказываются повязанными с местными деловыми интересами.

- Давайте перейдем к конкретным примерам. Кого из нынешних министров-долгожителей стоит заменить, а кого трогать ни в коем случае нельзя?

- Положительным примером может служить глава МВД Калмуханбет Касымов. До своего назначения на эту должность он руководил разными управлениями, региональными департаментами ДВД, был замом, прекрасно знает свою работу и занимает нынешний пост по делу. Причем желающих прийти на его место хватает, и если бы он не справлялся, то давно бы уже заменили…

Или тот же министр юстиции Берик Имашев, который успел поработать и в банковской сфере, и в прокуратуре, и в малом бизнесе, и в парламенте, и в Совбезе. Это высококлассный специалист и тоже сидит на своем месте.

Что касается главы МИДа Ерлана Идрисова, то почти вся его трудовая деятельность связана с этим ведомством. Он был и заместителем министра, и послом, и помощником президента, и министром. Уж в чем в чем, а во внешней политике он разбирается. И если поставить на его место человека со стороны, то вряд ли от него будет польза. У нас были главы МИДа, от деятельности которых остались не лучшие воспоминания...

О Тамаре Дуйсеновой тоже можно сказать, что человек находится на отработанном месте - и по социальной политике, и по здравоохранению. Да, она далеко не тяжеловес в этих отраслях, но все же работу свою ведет неплохо. Во всяком случае, на фоне предыдущих министров она производит относительно неплохое впечатление. Просто сама специфика сфер, которые ей достались, подразумевает частую критику.

Говоря о первом заместителе премьер-министра Бахытжане Сагинтаеве, с одной стороны, можно констатировать, что с текущими задачами он справляется хорошо. Ранее он занимал должности руководителя АРЕМ, министра экономического развития, акима Павлодарской области, и я не могу сказать, что плохо работал. Но, с другой стороны, он не «звезда»: публичная политика ему дается нелегко.

Если говорить в целом, то не думаю, что кого-то из перечисленных министров нужно менять. Да и где гарантия, что новые руководители будут лучше? Как правило, у нас каждый следующий министр хуже предыдущего. Вот и получается, что в поисках лучшего приходится менять их как перчатки.

Проблема в том, что новые министры начинают проводить новые реформы, которые зачастую противоречат реформам предшественников. Взять, к примеру, многострадальную сферу образования, у которой чуть ли не каждый год меняются руководители, причем каждый из них норовит все изменить. Но ведь нельзя просто так прийти и заявить, что завтра будут 12-летка, трехъязычие и PhD. На такие вещи уходят годы, и надо это четко понимать.

- Что требуется от министра?

- Прежде всего, компетентность, здоровый реформизм и здоровая консервативность. Если этого нет, то конечно, министра надо менять. А бывает так, что человек не блещет, не тянет на высший балл, зато результаты его работы можно увидеть, пощупать, она на твердую четверку. В таком случае пусть работает, не надо его трогать.

А то, что они надоели, – это не аргумент.

Султанбек Султангалиев, политолог:

«Изменения в составе кабинета министров произойдут в октябре-ноябре»

- Как бы вы охарактеризовали нынешнее казахстанское правительство?

- Кабинет министров представляет собой политическую сборную Казахстана, в которой присутствуют представители различных внутриэлитных группировок. Если использовать актуальную сейчас футбольную терминологию, то в этой команде есть только один форвард – это Дарига Назарбаева, и один универсальный игрок - Имангали Тасмагамбетов. Все остальные выступают в амплуа неприметных защитников, а роль центрального защитника выполняет сам премьер-министр. И крайне короткая скамейка запасных...

Коэффициент полезного действия такой команды ниже, чем даже у настоящей сборной Казахстана по футболу. Главному тренеру следует провести кардинальные замены, опираясь на молодые кадры, что, кстати, уже делается. После периода разочарования в «младотюрках» президент вновь делает ставку на молодежь. И это совершенно логично, так как молодые управленцы более энергичны, мобильны и открыты новым веяниям изменяющегося мира. Я со скепсисом воспринимал авансы, которые выдавались «болашакерам», но вот деятельность одного из них, акима Западно-Казахстанской области Алтая Кульгинова, вселяет надежды на то, что молодые президентские кадры смогут внести позитивный вклад в развитие государства.

- Алгоритм кадровых назначений, в том числе министров, подвергается вычислению?

- Только если вы обладаете инсайдерской информацией (смеется). Для такого рода прогнозирования необходимо досконально знать все подводные течения и сквозняки в высоких астанинских кабинетах. На мой взгляд, в Казахстане есть политологи, которые компетентно, с высокой долей вероятности могут спрогнозировать то или иное кадровое перемещение - это Данияр Ашимбаев, Марат Шибутов, Досым Сатпаев, Айдос Сарым. Возможно, есть еще кто-то…

Меня же эта тема совершенно не интересует, так как я давно убедился в том, что главный критерий-показатель практической эффективности работы того или иного госслужащего в кадровой политике Ак Орды не учитывается. Человек завалил работу одного ведомства – его вместо того, чтобы с позором выгнать или наказать, переводят на другую руководящую должность. И так по кругу до завершения карьеры в сенате, в посольстве или на тюремных нарах. Ну, это уже как кому повезет...

- В экспертном сообществе существует устойчивое мнение, что уже скоро нас ждет смена премьер-министра и правительства. Правда, сроки никто назвать не может.

- Никто вам точно и не скажет, потому что политологи не обладают паранормальным качеством читать мысли президента. Исходя из собственных умозаключений, могу предположить, что значительные изменения в составе кабинета министров произойдут в октябре-ноябре текущего года. В числе главных событий, естественно, ожидается уход Карима Масимова с поста премьер-министра. Я вам скажу парадоксальную вещь: для Масимова такой шаг будет очень выгодным, хотя, возможно, сам он этого не понимает и будет пытаться сохранить за собой кресло. Однако, на мой взгляд, тот, кто будет премьер-министром страны в 2017 году, станет политическим трупом уже в 2018-м.

- Почему?

- Самый пик кризиса выпадет на 2017-й, и наиболее остро он проявится именно в социально-экономической сфере, что повлечет за собой рост массового недовольства и всплеск протестных акций. Правительство Масимова не справилось с главной задачей – не нашло эффективных инструментов преодоления экономического кризиса. Да оно и не могло справиться, поскольку для этого необходимо было затронуть коренные интересы очень многих влиятельных игроков как внутри страны, так и за ее пределами.

Карим Кажимканович прибег к своей излюбленной антикризисной стратегии, а именно решил позаимствовать деньги извне, взять из Нацфонда, потратить эти средства на поддержание штанов и тихо отсидеться на берегу нефтяного моря, ожидая повышения цен на нефть. Как говорится, все гениальное просто, но в этот раз не прокатило… Наше правительство вновь взяло китайские кредиты, вытащило часть денег Нацфонда, ограбило ЕНПФ, и теперь ему осталось в качестве логического продолжения либо намыливать веревку, либо смазывать лыжи…

- Кто еще, кроме Карима Масимова, может покинуть правительство?

- В первую очередь это, конечно же, те, чья работа вызывает многочисленные нарекания и негативное общественное мнение. Например, министр культуры и спорта Арыстанбек Мухамедиулы: всю страну поверг в шок допинговый скандал, а его, мягко говоря, неосторожные высказывания стали предметом обсуждения и осуждения в социальных сетях. Особняком стоит министр образования и науки Ерлан Сагадиев, которому приходится претворять в жизнь заложенную его предшественником крайне непопулярную и, можно сказать, губительно бездумную реформу перехода школьного образования на трехъязычие. Так как средняя продолжительность нахождения на посту главы МОН находится в диапазоне двух лет, то мы будем иметь сомнительное удовольствие лицезреть труды господина Сагадиева еще не менее года, пока общественное возмущение не достигнет критической точки.

- А кто кандидат на вылет из числа «засидевшихся» министров?

- Это министры экономического блока - Бахыт Султанов и Бахытжан Сагинтаев. На мой взгляд, они явно провалили свои направления работы. Большие претензии у общества накопились и к министру здравоохранения и социального развития Тамаре Дуйсеновой.

- В чем, на ваш взгляд, заключается главная причина неэффективности работы правительства?

- Все министры - люди умные и образованные. Глупцов там нет по определению, но у меня сложилось стойкое ощущение, что они обитают в каком-то другом Казахстане - замечательно развивающемся и богатом государстве, а не в том, в котором живут 17 миллионов их условных соотечественников.

Назовите мне хоть одну госпрограмму, которая бы была успешно реализована, – нет таковых. Потому что пишут эти госпрограммы бриллиантовые мальчики, видящие жизнь только из окна своего служебного или личного автомобиля, вращающиеся в своем избранном узком кругу, где совсем другие интересы и совсем другие проблемы, отличные от тех проблем, которые волнуют миллионы казахстанцев.

То есть, между властью и обществом пролегла пропасть, появившаяся вследствие, прежде всего, отсутствия многоуровневой коммуникативной связи между народом и правящей бюрократией. Нет диалога между гражданскими институтами и высшей властью, которая опирается в своей политике на отчеты нижестоящих структур. А решение, принимаемое по уже заранее искаженным отчетам, не отражающим действительность, априори неверное. Мы так и будем биться лбом об стенку в поисках оптимальных инструментов успешного экономического развития – до тех пор, пока не откроем дверь к демократизации общественной и государственной жизни. Тотальная коррупция, безответственность исполнительных органов власти, неэффективность работы госаппарата - все это лишь производные от той системы государственного управления, которая у нас исторически сложилась. И ее надо менять.

- Если бы вы были президентом страны, то какие изменения произвели бы в сегодняшнем правительстве?

- Большая часть министров была бы осуждена на длительные сроки заключения с конфискацией имущества и с формулировкой «враги народа». Абсолютно уверен в том, что такое решение нашло бы понимание и массовую поддержку со стороны казахстанцев.

- Ну а если ответить без свойственного вам специфического юмора?

- А кто вам сказал, что я шучу?