Недавно, 23 августа, исполнилось 20 лет со дня появления указа главы государства о создании Национального фонда РК. Уже тогда скептики прогнозировали, что доморощенные операторы бюджетного доения распотрошат эту «кубышку» уже к 2030 году. Но высокие цены на нефть и рост объемов добычи «черного золота» долго не позволяли воспринимать такие оценки всерьез. И, как выяснилось, зря. На прошлой неделе уже сам глава Нацбанка, управляющего активами Нацфонда, ясно дал понять, что «заначка» неуклонно истощается и достигнет неснижаемого минимума гораздо раньше 2030-го.
Баста, карапузики?
Судя по словам Ерболата Досаева, уже через три года Нацфонд вряд ли сможет исполнять свою стабилизационную функцию: если объемы трансфертов в бюджет сохранят текущую тенденцию, именно в 2023-м его активы приблизятся к установленному уровню неснижаемого остатка в 30 процентов от ВВП. А это значит одно – что нам просто нечем будет латать многочисленные «черные дыры» в бюджете и «изыскивать» средства на перспективные программы развития, финансирование которых из альтернативных источников не представляется возможным. Между тем, за долгие годы мы уже привыкли не просто по крошке отщипывать от этого жирного пирога, а жрать во все горло, и без трансфертов из Нацфонда нам придется очень туго – не исключено, что затягивать пояса придется уже на шее.
Возможно, кому-то такие оценки покажутся излишне пессимистичными - мол, не стоит пороть горячку, и еще есть время для того, чтобы выправить положение. Время, действительно, есть. Но вот вопрос: позволит ли нам воспользоваться этим шансом текущая экономическая ситуация? Центр исследований прикладной экономики (AERC) не так давно опубликовал макроэкономический обзор на 2020 год, который кардинально отличается от прогнозов нашего Министерства национальной экономики. Согласно выводам независимых аналитиков, реальный ВВП Казахстана в текущем году упадет на 4,9 процента, что откинет нас далеко назад, в 1990-е. В частности, они прогнозируют рост уровня среднегодовой потребительской инфляции до 8,1 процента, рекордно отрицательный показатель текущего счета платежного баланса в 13,8 миллиарда долларов (8,6 процента к ВВП), дефицит государственного бюджета в 2,5 триллиона тенге (3,7 процента к ВВП).
В такой ситуации остается уповать разве что на значительное повышение стоимости «черного золота», благо ряд экспертов пророчит уже в ближайшей перспективе появление в ценниках на нефть трехзначных цифр. При таком сценарии мы вполне могли бы перестать пить успокоительные и уверенно строить планы на будущее. Могли бы, если бы не угроза второй волны пандемии, которая, согласно все тем же прогнозам, потребует от нас еще больше физических, моральных усилий и, естественно, финансовых вложений для борьбы с нею. В этой связи уместно напомнить, что весной нынешнего года на финансирование мер по борьбе с COVID-19, на осуществление социальных выплат населению и поддержку экономики в условиях пандемии пришлось вынужденно выделить из Нацфонда 2 триллиона тенге – это дополнительно к первоначальной сумме гарантированного трансферта в 2,7 триллиона. Во сколько обойдется казне вторая волна, предсказать трудно, но, скорее всего, запустить лопату в закрома Нацфонда придется снова. Что еще больше сократит дистанцию, отделяющую нас от «дна» 2023 года.
Наши власти, конечно, не витают в эмпиреях и прекрасно осознают опасность ситуации. Об этом можно судить по содержанию недавнего послания президента страны, особенно в плане реформирования системы налогообложения, привлечения инвестиций, сокращения госаппарата и расходов на его содержание. Да и глава Нацбанка в последнее время не перестает говорить о необходимости усиления сберегательной функции Национального тфонда. Но…
Во все колокола
О том, что расходы «фонда будущих поколений» превышают его доходы, известно давно. И это уже укоренившаяся тенденция, начало которой было положено в 2014-м. Если брать только текущий год, то, согласно прогнозам, в Нацфонд поступит чуть больше триллиона тенге, тогда как изъято из него и израсходовано уже 4,7 триллиона. В следующем, 2021-м, прогнозируется поступление немногим больше двух триллионов, размер же трансферта составит 2,7 триллиона тенге. Эту порочную и опасную практику пытался остановить еще первый президент страны Нурсултан Назарбаев. В конце 2015 года, обращаясь с очередным посланием к народу Казахстана, он говорил: «Моя позиция принципиальна: использование средств Нацфонда на текущие расходы должно быть прекращено. Единственный механизм участия Нацфонда – это ежегодный фиксированный трансферт в республиканский бюджет». Тогдашний премьер-министр Бакытжан Сагинтаев соглашался: «Мы видим, что сегодня уже другая цена (на нефть – прим. авт.), но хотим брать так же, как будто живем при 100 долларах за баррель. Поэтому со следующего года мы будем использовать Национальный фонд совсем по-другому». Предполагалось, что ежегодный размер гарантированного трансферта не должен превышать 2-х триллионов тенге. Что же касается целевых трансфертов, то их выделение, как тогда было заявлено, возможно только по решению президента страны и на цели, связанные с финансированием антикризисных программ в периоды спада экономики, а также на реализацию изначально неокупаемых социально значимых проектов национального масштаба и стратегически важных инфраструктурных проектов.
С тех пор прошло пять лет, и что же мы видим сегодня? Планируемые ежегодные гарантированные трансферты (исключая форс-мажоры, вызванные пандемией и внешними экономическими потрясениями) зашкаливают за обещанные 2 триллиона: в следующем году их объем составит 2,7, в 2022-м – 2,4, в 2023-м – 2,2 триллиона тенге. Что касается целевых трансфертов, то в 2021-м из Нацфонда будет выделен еще триллион на финансирование программ развития. При этом Минфин бурно возмущается финансированием приоритетных направлений бюджета за счет средств Нацфонда, а Счетный комитет и вовсе бьет в набат, утверждая устами своего главы Натальи Годуновой, что «уже сейчас средства Нацфонда занимают одну треть в доходах бюджета и четвертую часть в его расходах». Подобную ситуацию, по ее словам, следует расценивать как более чем тревожную, особенно на фоне участившихся фактов неэффективного использования государственных средств (в прошлом году неэффективно было использовано около 428 миллиардов тенге, что в три раза больше, чем в 2018-м). Не отстают и депутаты. В частности, мажилисмен Аманжан Жамалов в апреле текущего года с парламентской трибуны заявил о том, что «увеличение трансферта из Национального фонда в ближайшие годы неизбежно. По предварительным расчетам, до 15 миллиардов долларов. При такой скорости изъятия активы Национального фонда могут быть исчерпаны менее чем за 3-4 года».
Казнить нельзя помиловать
Прокомментировать ситуацию мы попросили аналитика Wall Street Invest Partners Данияра Джумекенова.
- Что происходит с активами Национального фонда, есть ли в этом вина регулятора? Насколько эффективно он управляет ими, и нужно ли вносить коррективы в этот процесс?
- Следует понимать, что какой-либо вины Нацбанка в сокращении резервов фонда нет: регулятор не виноват в текущих проблемах, которые сложились вследствие состояния мировой экономики.
- Но, с другой стороны, почему-то наш Нацфонд за годы его существования так и не стал даже жалкой копией норвежского оригинала, по образу и подобию которого он когда-то создавался…
- Управление Нацфондом, действительно, осуществляется с использованием норвежской модели. Ей же следуют и многие другие страны с высокой степенью зависимости от сырьевых цен, не только Казахстан. Но сравнивать наш Нацфонд, в котором аккумулировано порядка 60 миллиардов долларов (около 38 процентов от ВВП) и Нефтяной фонд Норвегии, где находится более 1 триллиона долларов (250 процентов от ВВП), не совсем правильно. Хотя бы потому, что норвежское правительство может использовать каждый год не более 4-х процентов от его объема. Сделано это было для того, чтобы нефтяные доходы бюджета не вытесняли прочие статьи. У нас же ситуация иная.
Уже в 2019-м расходы бюджета у нас были профинансированы на 28 процентов за счет средств Нацфонда, а в текущем году на фоне эконмических трудностей эта цифра может увеличиться до 35 процентов. По официальным данным, ВВП Казахстана в первом полугодии сократился на 1,8 процента из-за карантинных мер и снижения экспортных поступлений. Падение нефтяных цен вместе с сокращением спроса на топливо ударило не только по бюджету, но и по самому Нацфонду, который в таких условиях почти невозможно пополнять. При этом сложности наблюдаются и по другим источникам бюджетных поступлений: например, только оборот розничной торговли в первом полугодии просел на 16,5 процента. С учетом того обстоятельства, что карантинные ограничения сохранялись и в более поздние месяцы, а многие граждане остались без работы, можно предположить, что проблемы с налоговыми поступлениями будут сохраняться еще долго. Также стоит ожидать роста госдолга: он может вырасти до 28 процентов, а если отказаться от средств из Нацфонда, то и гораздо больше.
- Вернемся к вопросу об управлении активами Нацфонда. Насколько оно адекватно текущей ситуации и насколько сопоставимо с тем, как это делают норвежцы?
- Нашим Нацфондом управляют гораздо более консервативно: активы стабилизационного и сберегательных портфелей вложены, главным образом, в ценные бумаги с фиксированной доходностью, что позволяет уберечь сбережения от инфляции, но никак не рассчитывать на ощутимый инвестиционный доход. Тогда как норвежцы почти 70 процентов всех средств вкладывают в акции международных компаний. Впрочем, и довольно консервативные стратегии периодически «выстреливают». Еще в прошлом году Нацбанк начал увеличивать долю золота в портфеле по примеру других центробанков, что должно было принести свои плоды: только с начала 2020-го благородный металл подорожал на 30 процентов.
- Насколько, по-вашему, реалистичны предложенные правительству председателем Нацбанка Ерболатом Досаевым рекомендации по поддержанию сберегательной функции Нацфонда?
- Отказаться от средств из резервов в данный момент попросту невозможно. Для этого потребуется хотя бы нормализация нефтяного рынка. Текущий кризис лишний заставил правительство задуматься о необходимости структурных реформ. Остается надеяться, что теперь за эту задачу возьмутся с большей ответственностью.
