Казалось, еще вчера все силы в Казахстане были брошены на решение проблем в религиозной сфере, а сегодня эта бурная деятельность заметно спала. Неужели государство решило пересмотреть свое отношение к этой сфере? Или вовсе потеряло к ней интерес? А может, так и должно быть в стране, где провозглашена приверженность светским устоям?

Напомним, что за наведение порядка в религиозной сфере власти Казахстана взялись всерьез и в срочном порядке после серии терактов в 201112 годах. Акцент был сделан на жесткой регламентации деятельности религиозных объединений, что вызвало много шума и кривотолков. Но энтузиазма профильных структур, в частности, Агентства по делам религий, хватило ненадолго...

Вторая волна активности поднялась более двух лет назад (тоже после терактов, но уже 2016 года). Было даже создано специальное Министерство по делам религий и гражданского общества, которое сначала разработало концепцию государственной политики в данной сфере, предложив в ней ряд запретительных мер, а позже подготовило законопроект с целью их юридического закрепления. Принятие резонансного закона ожидалось весной нынешнего года, затем летом, осенью, но каждый раз по непонятным причинам откладывалось. И дело тут явно не в критике со стороны некоторой части населения, преимущественно верующей…

Складывается ощущение, что степень активности государства в религиозной сфере у нас напрямую зависит от того, кто возглавляет профильное ведомство. Вспомнить хотя бы самых деятельных из его руководителей – экс-главу АДР Кайрата Лама Шарифа и экс-министра Нурлана Ермекбаева, чьи начинания (преимущественно запретительно-репрессивного характера) вызвали настоящий переполох среди верующих, которые раньше были предоставлены сами себе. Хотя ограничения в сфере религии, по мнению многих экспертов, – не самый эффективный инструмент государственной политики. Скорее, даже наоборот.

Какую стратегию выберет новое Министерство общественного развития, которому передано кураторство в том числе над вопросами религии, и его глава Дархан Калетаев, пока непонятно, хотя с момента создания этого ведомства прошло уже больше пяти месяцев. Судя по первым шагам, оно делает упор на вопросы, касающиеся гражданского общества и молодежной политики. Тем более что при предыдущем министре эти две сферы, мягко говоря, провисали. Неужели такая же участь ждет теперь и религиозную сферу? Если да, то как долго это продлится?

Впрочем, министры в Казахстане – скорее исполнители, чем инициаторы. В своей работе они в основном придерживаются генеральной линии и под нее, собственно, и отбираются. А это значит, что смена руководителя министерства (а в нашем случае еще и реорганизация ведомства) может означать лишь одно – что в религиозной политике государства произошли изменения. Вот только какие? И куда мы держим путь?

Арман Кудабай, преподаватель, блогер, журналист: «Здесь нет победителей, пока есть только проигравшие»

– Скорее всего, мы имеем дело с обратным эффектом. Начнем с общества. Как мне кажется, граждане стали дистанцироваться от этой дискуссии, считая, что за них уже все решено и что их мнение никого не интересует. Косвенно в таком поведении людей виноваты сами власти, которые пытались те же эксцессы с хиджабами в школах пресекать административными методами, причем безо всякой разъяснительной работы.

При этом нельзя сказать, что население настроено сочувствующе к представителям новых религиозных течений. Как раз наоборот. Ни протесты родителей девочек в платках, ни попытки преподнести ограничения, связанные с ношением религиозной одежды в учебных заведениях, как «гонения по религиозным мотивам» не встретили у широкой общественности ни поддержки, ни даже понимания. Напротив, у большей части родителей они породили опасения за своих детей.

Впрочем, мнения ни тех, ни других никто не спрашивал. Более того, проблема с хиджабами до сих пор остается нерешенной. В школах и вузах количество учащихся в платках продолжает расти – сегодня эта уже каждая тридцатая, а в некоторых регионах – и каждая двадцатая девушка. Радует, что хоть школьниц и студенток в никабах (парандже) пока у нас нет…

Но самое интересное, что затишье в данной сфере формирует у людей ложное представление, будто государство махнуло рукой на хиджабы и другие запрещенные атрибуты или, что еще хуже, стало их поддерживать. Естественно, граждане начинают расслабляться и игнорировать запреты. И тем более перестают обсуждать такие вопросы. Этим, я думаю, и объясняется нынешняя пассивность общества по отношению к религиозной тематике.

Другой вопрос: почему сама власть впала в «ступор»? Объяснение, к сожалению, кроется в том, что она не умеет решать проблемы по-другому, кроме как методом запретов.

По сути, и тут мы имеем дело с обратным эффектом. Власть, похоже, посчитала, что раз общество успокоилось и раз пик негодования уже позади, то можно положить законопроект в долгий ящик. Тем более что он действительно был новаторским, а где-то даже задевал интересы самого чиновничества (достаточно вспомнить «запрет на использование служебного положения в религиозных целях»). Однако, повторюсь, это лишь ложное представление, которое может сыграть со всеми нами злую шутку.

Смею предположить, что и общество, и власть, взявшись наконец-то за лечение болезни, причем где-то хирургическими методами, испугались своей же смелости и стоящего перед нами масштаба задач. Ведь эта проблема охватывает не только религиозную, но и многие другие сферы – к примеру, образование, культуру, международные отношения и т.д.

В данном случае победителей нет, пока есть только проигравшие. Причем больше всего страдают родители и их дети, которые в большинстве своем не могут справиться с усиливающимся религиозным влиянием. Особенно впечатлительны и внушаемы молодые люди. Недавно я услышал историю от матери одной девушки, которая была гордостью школы и района. Родители потратили на ее образование все свои деньги, но когда та приехала на каникулы, они даже не узнали ее в религиозном облачении…

Наверное, стоит все же больше думать не над проблемой ужесточения контроля над религиозными объединениями, многие из которых с трудом можно назвать «традиционными», а над будущим наших детей…

Еркин Байдаров, ведущий научный сотрудник Института востоковедения им. Р.Б. Сулейменова, кандидат философских наук: «Законопроект не идеален, но необходим»

– Решение проблем в религиозной сфере продолжается. Если о них пишут и говорят не так много, как раньше, то это вовсе не означает, что они уже решены. И понятно, что государство не потеряло и не могло потерять к ним интерес. Что касается законопроекта о религиозной деятельности, то, думаю, его примут уже в ближайшее время, так как необходимость в нем по-прежнему высока. Связано это в том числе с известными событиями, в которых принимали участие адепты псевдорелигиозных и радикально настроенных организаций.

Как известно, в уже действующей Концепции государственной политики в религиозной сфере РК на 2017-2020 годы подчеркиваются светский характер государства и приоритетность предотвращения «деструктивных» учений. Новая стратегия позволяет ужесточить контроль над «религиозной пропагандой» и расширить полномочия госорганов по надзору за деятельностью религиозных организаций. То есть она была продиктована как раз таки озабоченностью государства проблемой «религиозного экстремизма».

Во многом именно с этим связано и внесение изменений в действующее законодательство. Законопроект, естественно, неидеален, но, еще раз повторю, он необходим, и это все прекрасно понимают. В частности, поправки предусматривают введение новых средств контроля над религиозным учением, религиозной литературой, религиозной риторикой и богослужением.

Представители гражданского общества и эксперты-религиоведы уже озвучили свои опасения по поводу того, что усилия государства, направленные на ужесточение контроля над религиозной деятельностью, могут привести к дальнейшему ограничению свободы вероисповедания, в том числе к запрету религиозной символики и одежды, репрессивным мерам в отношении религиозной литературы. Следовательно, здесь необходимо выработать такие предложения, которые позволят проводить действенную и при этом, что очень важно, не ущемляющую права верующей части населения государственную политику. Пока работа в этом направлении не будет вестись должным образом, проблемы как в религиозной сфере, так и вопросах формирования гражданского общества по-прежнему будут оказывать свое негативное влияние.

В одном из своих прошлых комментарием по данной тематике я отмечал, что в условиях, когда еще не до конца определен научный контекст религии в Казахстане, мы должны без излишней идеализации и политизации показывать ее высокие духовно-нравственные идеалы, направленные на социальную справедливость и т.д. Повышая знания казахстанской молодежи о религии и пропагандируя смысл религиозных ценностей, мы в то же время должны помнить о необходимости их сосуществования со светским атеистическим мировоззрением и идеологией. Не должно быть противопоставления религии светскому мировоззрению, западной цивилизации и модернизму.

Вот такой, я считаю, характер должна носить религиозная политика в светском государстве. Нельзя подстраивать ее под себя – наоборот, государство и социум должны уважать как религиозные, так и светские ценности. Такого рода модернизация общественного сознания непременно принесет свои плоды.

Не забывайте: светское государство не подразумевает отторжения всего религиозного, в противном случае оно уже не может называться таковым…