В Казахстане все чаще стали говорить о декоммунизации. Особенно усилились эти разговоры в нынешнем году: первая волна дискуссий прокатилась на фоне Дня памяти жертв политических репрессий, а вторая – более мощная – в связи с празднованием столетия ВЛКСМ. Но складывается впечатление, что основная масса тех, кто продвигает эту идею, не совсем понимает, что представляет собой этот процесс, как он будет выглядеть на практике и что даст «на выходе». Ведь это не только люстрация, переименование улиц и снос памятников. Декоммунизация предполагает более глубокие и масштабные изменения. Но готовы ли мы к ним? 

Амиржан Косанов, политик: «Десоветизация нужна, чтобы не наступил новый тоталитаризм!»

- Как мне кажется, есть несколько причин того, почему вопрос декоммунизации стал актуальным именно в Казахстане. Во-первых, общество надеялось, что согласно логике исторического развития, суверенная власть Казахстана все-таки приступит к комплексным шагам по избавлению от наследия тоталитарного прошлого: у нее теперь руки развязаны. Но этого не случилось. Да, были спорадические критические оценки того периода, но до политической оценки на государственном уровне и системных мер дело не дошло.

Во-вторых, общество видит, что нынешняя политическая элита (в ее конкретном поколенческом составе) не только не может, но и (что немаловажно!) не хочет приступать к десоветизации, ибо она в большинстве своем оттуда – из советско-коммунистического прошлого.

В-третьих, способы и методы нынешнего правления все больше напоминают традиции тех лет: одна довлеющая над всеми политическая партия, отсутствие основных политических свобод, преследование инакомыслящих, зажим свободы слова, ущемление трудовых и социальных прав человека труда. Раньше понятие «диссиденты» ассоциировалось только с СССР, теперь же миллионы казахстанцев превратились в диссидентов: они недовольны тем, как живут, но не имеют организационной возможности объединиться, ибо все легитимные каналы перекрыты.

Добавьте сюда и влияние кремлевской пропаганды, которая сегодня выступает в роли адвоката сталинизма и прочих «измов» из советского прошлого. Она не только создает фундаментальные труды, по сути, оправдывающие репрессии и подавление всех видов свобод, но и достаточно умело и презентабельно популяризирует эти идеи! И в суверенном Казахстане немало людей, отравленных ядовитыми стрелами этого идеологического блицкрига.

И посему десоветизация и декоммунизация назрели.  

Да, переименования и борьба с символикой важны, ибо стыдно жить на 27-м году независимости с устаревшими названиями и ритуалами (например, тот факт, что  памятников одному только Ленину у нас еще осталось около 350 – это и нонсенс, и позор!). Но это далеко не единственная и не главная задача, ибо внешние символы можно запретить, но что делать с символами и ценностями, которые продолжают жить в умах и сердцах людей?

Думаю, что здесь нужны, как минимум, несколько шагов. Официальная власть, наконец-то, должна сделать политическое заявление с принципиальным осуждением самой сущности тоталитарного прошлого. Она должна очиститься от скверны. Это может быть или указ президента, или изданный совместно всеми ветвями власти документ, который бы поставил точку в этом вопросе (например, и суды должны признать свое былое соучастие в преследовании инакомыслия). За политическим решением должны последовать и конкретные меры, которые гарантировали бы невозврат к прошлому, когда человек был букашкой в руках одной партии.

Это, прежде всего, приведение всего законодательства, начиная с Конституции, в соответствие с общепринятыми демократическими стандартами, по которым живет весь цивилизованный мир. Речь идет о таких базовых принципах, которые не позволят появиться новому тоталитарному строю: это сменяемость власти, разделение и создание разумного баланса между всеми ее ветвями, стабильные и честные выборы, политический плюрализм, легитимизация инакомыслия, свобода слова. 

Чтобы в обществе, особенно среди молодежи, которая не видела тяготы того времени, выработался своеобразный антитоталитарный иммунитет, нужно честно и без оглядки на вчерашних и сегодняшних коммунистов, рассказывать об антигуманной и преступной сущности того режима. Нужна вся правда о трагических событиях, которые унесли с собой миллионы казахстанцев. Нужен Музей тоталитаризма!

При обсуждении этой проблемы нужно учитывать одно важное обстоятельство. Обличая и подвергая жесточайшей критике нравы того времени и конкретных руководителей как в центре, так и на местах, мы не должны охаивать тех, кто искренне верил в проповедуемые коммунистическим режимом идеалы. Этим людям, особенно старшему поколению, ныне тяжело: на их глазах рушатся ценности, которым они следовали, их вчерашние кумиры оказались преступниками. В то же время именно на старшее поколение, которое своими глазами видело все «прелести» коммунистического рая на земле, ложится историческая ответственность, связанная с развенчанием навязанных большевиками мифов. 

И, наконец, критикуя и подвергая осуждению тоталитаризм советского прошлого, мы не должны закрывать глаза на то, что, к сожалению, сегодняшние реалии все больше приобретают очертания того сурового времени. В этом заключается главная опасность текущего момента…

Султанбек Султангалиев, политический аналитик: «Идеи декоммунизации имеют характер политического заказа»

- Прежде всего, необходимо обозначить дефиницию термина «декоммунизация». Если говорить просто, то это процесс, направленный на устранение коммунистической идеологии из всех сфер общественной жизни. Казалось бы, внешне отвлеченный философско-идеологический  процесс, который, тем не менее, имеет очень конкретные земные причины, непосредственно относящиеся к жизни казахстанцев. И речь пойдет вовсе не о сносе памятников, переименовании улиц и населенных пунктов. 

Во-первых, идеи декоммунизации имеют характер политического заказа от новых хозяев жизни, которым совсем не хочется, чтобы присущие коммунистической идеологии идеи социальной справедливости, приоритета прав трудящихся имели бы широкое распространение среди населения. Опять-таки сравнение показателей современного Казахстана с социально-экономическими достижениями Казахской ССР будут явно не в пользу дня сегодняшнего, что поневоле наталкивает на определенные размышления политического характера. Бороться же с подобными настроениями можно лишь посредством сплошного очернения советского периода нашей истории, чем и занимаются вожди национал-популистов и недобросовестные историки, а также путем снижения общего уровня образованности населения, поскольку полуграмотным человеком, не обладающим в силу низкого интеллекта критическим мышлением, очень удобно управлять. Понимаете, многие явления на самом деле очень просто объясняются.

Во-вторых, коммунистическая идеология, претерпев определенные изменения, все же доказала свою востребованность, в отличие от явно неудачных попыток создать национальную идеологию независимого Казахстана. Таким образом, идеологическая причина кампании по декоммунизации заключается в дискредитации и попытке насильственного уничтожения альтернативной идеологии, справиться с которой другими методами оппоненты не в состоянии. Возникает вопрос: а зачем бороться, когда можно творчески трансформировать ее, взяв самое действенное  и эффективное?

В Казахстане весьма перспективной была концепция Общества всеобщего труда, однако этот спектр идеологем социальной направленности элементарно заболтали. А жаль... В соседнем Китае (напомню, второй экономике мира) долго не заморачивались с наследием Мао Цзэдуна и уж тем более не стали поливать свое историческое прошлое грязью. Китайцы прагматично переформатировали государственную коммунистическую  идеологию под актуальные задачи современности и смешанной модели экономики. И то обстоятельство, что под руководством Коммунистической партии в КНР успешно развиваются капиталистические отношения, никого не шокирует - ни власть, ни общество. 

Мы же вместо консолидирующей идеологической модели общественного массового сознания не устаем вбивать новые клинья раздора в наш и без того разрозненный социум. Продвигаемая сейчас программа «Рухани жангыру» отличается от прежних высоким качеством наполнения и перспективностью, однако то, как ее реализуют на местах, вызывает много вопросов. Региональные чиновники воспринимают данную программу как очередную бюрократическую обязаловку, из-за которой просто прибавилось больше отчетности. Вот и спихивают под нее все, что можно и что нельзя. Успех продвижения «Рухани жангыру» будет заключаться не в количестве мероприятий и денег, выделенных на их проведение, а в активном привлечении и участии в реализации программы структур гражданского общества - НПО и общественных советов. Хотелось бы, чтобы данная идеологическая платформа стала качественным фундаментом нашей государственности. 

В-третьих, декоммунизация на постсоветском пространстве обязательно имеет  ярко выраженный антироссийский подтекст, несмотря на то, что современная капиталистическая путинская Россия является антиподом СССР. Казалось бы, где логика и знание исторических и общественных процессов? Но очевидно, что  они не имеют никакого значения в ситуации, когда зарубежные фонды сулят заманчивые «печеньки» материального и репутационного характера. 

В-четвертых, в лозунгах декоммунизации, которые неизменно сопровождаются идеей люстрации всех, кто «запятнал» себя деятельностью в партийных, советских и комсомольских органах, имеется и элемент поколенческой борьбы внутри властной элиты. Но это очень опасная игра для тех, кто ее затеял... Все-таки закаленные комсомольские вожаки неизмеримо умнее и сильнее изнеженных юношей, принадлежащих к виду «хомо болашакус».

Лично я призывы к декоммунизации воспринимаю абсолютно  спокойно и объективно - это просто очередная информационная кампания, вызванная конкретными причинами, которые названы выше. Это не хорошо и не плохо - это просто одна из технологий манипулирования общественным мнением. Вот только при применении любых политтехнологий необходимо соблюдать правила безопасности, главное из которых –  нельзя потакать радикалам, в какие бы патриотические цвета они ни красились. В политике главенствующим принципом должен быть прагматизм, а не эмоции.

Возможна ли реальная декоммунизация в Казахстане? Ее элементы мы наблюдаем на протяжении всего периода независимости, но до того абсурда, как на Украине (запрет компартии, гонения на приверженцев коммунистической идеологии), полагаю, дело не дойдет. 

Во-первых, вся наша современная элита имеет корни в советском прошлом (даже те, кто тайно или публично ратует за декоммунизацию). 

Во-вторых, большинству ее (элиты) несвойственна идеологизированность как таковая: если завтра вдруг компартия вернется к власти, то к исходу дня сильные мира сего   поголовно станут ее членами.

В-третьих, декоммунизация встретит, мягко говоря, недоумение у руководства Китая, который является одним из наших стратегических партнеров в политике и торгово-экономическом сотрудничестве. 

В-четвертых, необходимо всегда помнить об эффекте бумеранга - декоммунизация создаст прецедент, и не факт, что через 28 лет кому-нибудь в голову не придет мысль применить эту же методику по отношению к ныне доминирующим на политической арене силам.

В-пятых, все-таки в наше общественное сознание  постепенно проникают цивилизованные моральные и политические  ценности, в том числе и такие, как право на инакомыслие и понимание необходимости уважения к своей собственной истории. 

А если подвести итог всему сказанному, то нам необходимо прекратить глупую борьбу с мертвым львами непредсказуемого прошлого и заняться днем сегодняшним.

Талгат Исмагамбетов, политолог: «Развиваться нам мешает отнюдь не коммунистическое прошлое»

- По сути, это  игра на одной и той же «шарманке» - дискредитировав прошлое, ударить по-настоящему, целясь во власть предержащих. Вспомним, как время от времени поднимается волна споров вокруг Великой Отечественной войны: она велась ради  Отечества или была всего лишь битвой  двух диктаторов, да и нужна ли была эта война  казахскому народу? Ответы на эти вопросы, только в иных условиях, дали Махатма Ганди и Джавахарлал Неру в Индии, а также Хабиб Бургиба в Тунисе. Скажем, Неру и Ганди понимали, что главное - не борьба с английскими колонизаторами, а отпор фашизму. Такое же понимание было у Бургибы, когда итальянские фашисты предложили ему выступить на их стороне, то есть против французских колонизаторов, владевших Тунисом. 

Хотя были и такие, кто действовал согласно принципу «враг моего врага – мой друг». Так, глава Индийского национального конгресса по фамилии Босс сбежал и поддержал Японию как противника Британии, организовав так называемую Индийскую освободительную армию при поддержке японцев - союзников Гитлера. Иранский шах Реза Пехлеви тоже склонялся к поддержке Германии, не жалуя Англию и СССР - преемников стран, которые в начале XX века разделили Иран на сферы влияния. В итоге Британия и Советский Союз предпочли ликвидировать этот опасный очаг и оккупировали Иран, снова, как и в 1905-м, разделив его на две сферы влияния и сменив шаха на его сына. А позже, в 1943-м, в Тегеране прошла конференция трех держав антигитлеровской коалиции.

Ну а теперь перейду к основному вопросу. 

Думаю, процесс декоммунизации был актуален в начале 1990-х. Такой вариант очищения элиты предлагали немногочисленные казахстанские демократы. Но по многим причинам эта идея не прошла. А сегодня уход на пенсию прежних партийных работников делает требование декоммунизации уже запоздалым.

Второй момент связан с реакцией на празднование 100-летия комсомола. Отчасти это был удар по бывшим младшим партнерам прежней партноменклатуры. Но и эти бывшие деятели комсомола, например, Имангали Тасмагамбетов, приблизились к пенсионному возрасту. Их все активнее вытесняет поколение 40-50-летних, которое обязано своим  карьерным взлетом уже не той единственной партии и не комсомолу, а стечению совершенно других обстоятельств уже в постсоветском Казахстане.

Кстати, в оппозиции тоже есть фигуры, которые свои первые карьерные шаги делали в КПСС и ВЛКСМ, – бывший завотделом райкома партии Акежан Кажегельдин и бывший первый секретарь райкома комсомола Амиржан Косанов. Но и они уже далеко не молоды. 

Так против чего же в таком случае будет направлена декоммунизация, что может стать ее мишенью? Разве что наследие советского периода, но никак не реальная политика. 

Вообще, новаторам подобного типа присущи склонность к неясности, недосказанности, нечеткость намерений… Что ж, тогда проведем параллели с постсоциалистическими странами Центральной и Восточной Европы, а также с  бывшей советской Прибалтикой. 

Проведенная там в 1990-х годах декоммунизация была вполне объяснимой. Эти страны имеют действительно богатое культурное и политическое прошлое. Например, Пражский университет, так же, как и университет в эстонском городе Тарту, был основан аж в средние века. До появления коммунистических режимов там уже были промышленные,  торговые, культурные учреждения и организации современного типа. И эти государства сумели вовремя провести декоммунизацию – сразу после краха СССР и социалистического лагеря. Причем  для них это был нормальный процесс, потому как, по большому счету, они избавлялись от того, что им насильственно навязали извне. Но это не означало полного разгрома компартий. Как вы знаете, Коммунистическая партия Чехии и Моравии, Венгерская социалистическая партии, Болгарская социалистическая партия – преемницы  бывших компартий – имеют представительство в парламентах своих стран. Более того, в Венгрии, Болгарии и Польше такие партии после спада популярности демократов получили возможность формировать правительства. 

А вот применительно к Казахстану говорить о декоммунизации не совсем уместно. Ведь в этом случае придется не столько очистить элиту, в которой все меньше остается тех, кто имеет отношение к советской Компартии, сколько пересмотреть надобность  того, что было создано в период правления коммунистического режима -  к примеру, тех же высших учебных заведений, которые появились при СССР... Мы тогда просто вернемся в 1916-й год, когда высшее образование имели только 100-200 человек, да и то окончившие университеты России, потому как на территории Казахстана не было ни одного вуза… 

Перед Казахстаном  должен стоять вопрос не декоммунизации как таковой, а вопрос о том, что из советского наследия стоит сохранить и приумножить. Полноценно развиваться нам мешает отнюдь не коммунистическое прошлое, а такие ментальные особенности нашего общества, как чинопочитание, клановость… В последние годы к ним добавились еще и «уятменство», «токализм»… То есть, у нас проблемы совсем другого характера. 

Тема декоммунизации будет постоянно будироваться. Понятно, что тот, кто не может реально бросить вызов, будет пощипывать власть предержащих. Но где креатив? Его нет. А есть только бездумное подражание – смотрим на Прибалтику, Украину и хотим сделать то же самое. Но, как я уже говорил, эти сценарии для нас являются явно запоздалыми и не к месту.