Баур Карипов – один из факелоносцев Универсиады-2017. Проработав шесть лет атлетик-директором в компании нынешнего президента США Дональда Трампа, он стал одним из самых известных и дорогих фитнес-тренеров Америки. Но девять лет назад, оставив карьеру в Нью-Йорке, вернулся в Казахстан.
В погоне за американской мечтой
Он родился у подножий Джунгарского Алатау в селе Акын Сара Талдыкорганской области, где когда-то проходил знаменитый поединок двух великих акынов – Биржана и Сары.
– Мой родитель, волостной Турсун, был весьма примечательной личностью, – рассказывает Баур свою родословную. – Во время голода возглавляемый им аул тронулся в Китай, а через 18 лет, в 1948-м, опять же под его началом вернулся обратно в Акын Сара. Отец очень любил детей, однако его многочисленные жены (их до моей матери было пять или шесть) оказались бездетными. Вернувшись из Китая, Турсун пришел к своей будущей теще, младше его года на четыре, сватать дочь, мою маму. В этом браке родились пятеро детей. Самый младший их ребенок, то есть я, появился на свет, когда маме было 37, а отцу уже 78. Мне не было и полугода, когда его не стало.
Школу я окончил в 1984-м. Через год ушел в армию. Отслужив, поступил в Казахский институт физкультуры. Учась там, я решил сделать что-нибудь такое, что может зацепить народ. Открыл детскую школу самовыживания, где обучали и навыкам оказания первой медицинской помощи, и самообороне, и верховой езде, и плаванию, и стрельбе.
Но средств на полноценную жизнь все равно не хватало, и я подумал, что нужно открыть что-то более крупное, бойцовское. Съездив в Таиланд и попрактиковавшись там немного, открыл в 1993-м первый в Казахстане клуб тайского бокса. Но и это не принесло удовлетворения.
В те годы в стране начался переполох. Экономика встала, работы нет, денег даже на еду не хватало. Появилась мысль уехать в Америку, куда я в 1993-м ездил как турист. Летом 1994-го я женился. Лаура уже зарекомендовала себя как многообещающая модель, и у нее, как и у меня, была мечта поработать на высоком уровне. И осенью того же года мы с ней решились на отъезд. Языка не знали, информацией владели минимальной. Только и известно было по фильмам, что есть Манхэттен, где живут одни знаменитости, и что в Америку едут самые талантливые и честолюбивые. А я был уверен в себе, меня вдохновляло то, что и Шварценеггер, и Ван Дамм, и Сталлоне – приезжие. Знакомясь с их историей успеха, я думал: а почему бы и мне не попробовать реализовать себя в качестве тренера или киноактера в Голливуде? Руки-ноги есть, голова на месте, молод, силен, красив. Кикбоксинг, шпагат на стульях, сумасшедшая выносливость, гимнастика, верховая езда, военно-прикладные искусства… Всем этим я владел не хуже того же Ван Дамма.
Америка не встретила нас с распростертыми объятиями. Начинал я на Брайтон-бич, где жила русская эмиграция. Первое время приходилось пробовать все. Я и в охране стоял, и вышибалой был в ресторанах, пару раз, выступая со спарринг-партнерами, дрался на деньги. Не буду скрывать, приходилось и красить, и белить, и мебель таскать. В общем, работу не выбирал. Через какое-то время подумал: а ведь я приехал не для того, чтобы работать на русскоязычных эмигрантов. Потихоньку собрал информацию у тех, кто имел отношение к спорту, и однажды поехал в сердце Нью-Йорка – на Манхэттен, на знаменитое Пятое авеню, которое еще называют «пупом земли» из-за множества расположенных там знаменитых зданий, музеев и магазинов. Среди них есть 66-этажный дом-башня под №57. Первые 35 этажей занимают бизнес-центры и офисы крупных банков, остальные – квартиры богатейших людей Америки. На двух самых верхних, 65-м и
66-м, живет Дональд Трамп с семьей.
«Сарафанное радио»
– Но как же вы все-таки попали в здание на Пятом авеню?
– Проходя мимо него, я спросил себя: интересно, а что нужно сделать и какое нужно иметь образование, чтобы работать у Дональда Трампа? Я тогда уже успел сняться в кино в паре эпизодов, связанных с уличными драками. Первый был у японского режиссера, второй – у голливудского. Этого оказалось достаточно: я понял, что актерские эмоции – не мое. Я тренер по призванию.
Благодаря «сарафанному радио» среди моих клиентов появилось много известных людей с различными проблемами. Они у меня быстрее, чем у других тренеров, восстанавливали физическую форму, садились на шпагат и переставали жаловаться на болячки. Одна супружеская чета рекомендовала меня своему другу – самому Майкылу Джексону, но мне не удалось потренировать короля поп-музыки: он больше времени проводил в танцевальном и массажном залах.
Моя востребованность, а следовательно, и цена росли с каждым днем. В Казахстан я вернулся девять лет назад, но и сейчас в Манхэттене нет таких расценок, какие были у меня за два года до отъезда на родину, – 300 долларов в час. При мне хороший тренер в самом дорогом городе мира стоил 100 долларов, сейчас – 150. Это не бахвальство, а просто подтверждение того, что казахстанцы могут добиться успеха в любой точке мира. Свидетелем этому стал мой учитель по физкультурному институту – Май Ундеевич Хван, один из факелоносцев Универсиады. Когда я пригласил его с женой и внуком в Америку, этот много чего повидавший в жизни человек сказал: «Бауржан, я горжусь тобой. Ты добился успеха в жизни и как спортсмен, и как тренер».
Пиком моей карьеры в США стала работа атлетик-директором в компании Дональда Трампа. Просто так в его команду, конечно, не попадают – нужно пройти жесткий отбор, но я попал без всякого кастинга. Просто однажды Дональд поинтересовался у одной моей клиентки, очень богатой женщины: «Вы всегда говорите, что ваш тренер – самый лучший. Это в самом деле так? У нас открылся фитнес-зал, мы хотим пригласить его атлетик-директором. Покажите нам его». Она еще раз подтвердила: да, ее тренирует русский чемпион (про Казахстан в те годы вообще никто в Америке не знал). Один из топ-менеджеров Дональда тоже, оказывается, тренировался у меня. Вот так я по рекомендации этих двоих попал в команду нынешнего президента США. В знаменитом доме-башне на Пятом авеню я работал последние шесть лет перед отъездом в Казахстан. Офис Дональда Трампа находится на 26-м этаже, а зал, где я работал, – на 24-м. Его самого я не тренировал, он больше увлекался гольфом, я был тренером Иванки Трамп, дочери Дональда, и ее матери.
Тоска по домбре
– Какое впечатление оставил у вас Дональд Трамп?
– О своих клиентах, живущих в том здании, я знаю очень много, но есть вещи, о которых люди моей профессии не рассказывают, даже уже не работая там. О Дональде могу лишь сказать, что он трудоголик, патриот своей страны и очень постоянный в своих привязанностях человек. На протяжении всех лет, что я работал в одном здании с ним, я видел в его окружении одних и тех же людей, начиная от консьержки. Личное рукопожатие, раздача автографов – он делал это легко и непринужденно. Проходя мимо, непременно спрашивал у подчиненных: «Как у тебя дела? Все нормально?». Была пара моментов, когда мы вместе оказывались у лифта. И оба раза он узнавал меня. «Баур? Пусть заходит, – говорил он своим телохранителям. – Он же сам как оружие».
– Почему же вы уехали оттуда?
– Я часто разговаривал с друзьями, оставшимися в Казахстане. Издалека мне казалось, что моя родина взяла хороший темп: строились новые здания, развязки, начали вкладывать деньги в спорт. Вторая причина – после десяти лет жизни в Америке потянуло на родину, я затосковал. Хотелось слышать звуки домбры, общаться на казахском. Ну и, в-третьих, подумал я, почему бы не вернуться домой с опытом, полученным в самой развитой стране мира? Тем более что Нурсултан Назарбаев призывал тогда всех талантливых соотечественников – ученых, спортсменов, инженеров, которые жили и работали за границей, – вернуться в Казахстан. Он говорил, что мы нужны своей стране, что хорошо зарабатывать можно и дома. Это затронуло мои патриотические чувства. Потомок Капал-батыра, я вдруг представил себя батыром, который много лет скитался по чужим странам и теперь, как Одиссей, возвращается домой.
Когда я уезжал, мои клиенты говорили: «Зачем? Твоя страна отстала лет на 170 от остального мира». Но это меня не остановило. Мне хотелось показать молодым землякам: если поставить четкую цель, то можно смести любые преграды и добиться ее.
Казахские понты
– Ваши ожидания оправдались? Вас ждали на родине?
– Как сказать? Я работаю. Есть вип-персоны, которые очень уважают мой труд. Стараюсь по возможности никому не отказывать. Но семинары и мастер-классы провожу практически задаром. У нас это любят. Если там, в Америке, клиенты, увидев результат, сами предлагают поднять расценки, то здесь упрекают за «дороговизну» – 100 долларов за час. Правда, спустя некоторое время говорят: теперь я понял, почему это столько стоит. Но серьезных предложений – взяться за развитие крупного спортивного объекта или создание приват-клуба – не было. С этой точки зрения мы еще спим. У нашего человека вообще сложнейший менталитет. Первые несколько лет я был в глубочайшей депрессии из-за этого. Когда ты попадаешь в круг людей, далеких от того, чем ты занимаешься, становится немного сложно.
По моим идеям открыли несколько залов. То есть я по просьбам некоторых людей составлял бизнес-планы, они забирали их и… реализовывали уже без меня. Таких, кажется, называют «кидалами». И все же передо мной вопрос «жалею или не жалею, что вернулся?» не стоит. Я же не мальчик, поэтому готов был ко всему. У нас много понтов, показухи, но мало реальных вещей и профессионалов, которые могут тащить их на себе. Здесь я зарабатываю треть того, что имел в Америке, но тем не менее это моя родина, поэтому – только «алга», несмотря на преграды.
– А как же жена?
– Лаура 11 лет работала моделью в США, а в Казахстан мы приехали буквально через год после завершения ее карьеры на подиуме. Она образованная женщина, владеет несколькими языками. Умница и красавица, в свое время моя жена работала со многими топ-моделями и дизайнерами, чьи имена известны всему миру. Чтобы выйти в Нью-Йорке на модельный подиум – для этого недостаточно, как в Казахстане, удачно выйти замуж. Там это такая же профессия, как и все другие. То есть надо постоянно и много работать над собой. Точность и аккуратность у моделей мирового уровня поистине королевские, поэтому многие из них выходят замуж за президентов. Когда Лаура участвовала в шоу-показах вместе с Кейт Мосс и Кэролин Мэрфи, я, ее муж, сидел в первых рядах рядом с голливудскими звездами. Возможно, будь у моей жены другие ценности, она находилась бы сейчас не в Алматы, а где-нибудь на яхте в качестве подруги какого-нибудь миллиардера. Но мы любим друг друга, поэтому до сих пор вместе. У нас двое сыновей. Старший, ему 22 года, родился там, в США, младший – здесь, ему всего 6 лет.
Лауре, конечно же, больше нравилось жить в Америке, но семья ей дороже. Уровень жизни ведь несравним. Говорю, опираясь на свой личный опыт (а я объездил полмира): такое, чтобы ученый получал 60-70 тысяч тенге в месяц и ходил пешком, а какой-нибудь 17-летний юнец ездил на «Порше-Кайен», можно увидеть только у нас. Но самое странное – это когда орденами «Курмет» и «Барыс» награждают людей, о которых узнаешь только в тот момент, когда они их получают.
…Когда сейчас меня спрашивают о секретах моей прекрасной физической формы, отвечаю, что у меня их нет. Я нисколько не кривлю душой, потому что поднимаю те же самые штанги, плаваю в точно таком же бассейне, питаюсь теми же продуктами, что и другие. От большинства из них отличаюсь только постоянством. Стресс – тренируюсь, радуюсь – тренируюсь, холодно – тренируюсь, жарко – тренируюсь. Даже в командировках – встал, отжался, сделал зарядку. По возможности много хожу пешком, в летнее время выезжаю за город. Стараюсь общаться с интересными людьми и не считаю зазорным учиться у молодых. Могу, например, зайти в гимнастический зал, где занимаются 6-7-летние дети, и попросить их показать некоторые упражнения на перекладине, брусьях и кольцах. Рандеты и сальто у маленьких спортсменов получаются намного лучше, чем у взрослых.
