…А где нам взять такую пьесу?

У Самюэля Беккета есть пьеса, герои которой ждут некоего Годо. Собственно, суть ее к этому ожиданию и сводится, хотя никто не знает толком, кто это такой - Годо? Пьеса эта является крайним выражением драмы абсурда, внятно пересказать ее невозможно. Тем не менее, автор получил Нобелевскую премию, а молодые режиссеры одержимы идеей пьесу эту поставить.

Зная театр изнутри, порой чувствуешь себя в положении одного из персонажей этой драмы абсурда Беккета. Особенно, когда речь заходит о проблемах драматургии в казахском театре. Актеры мучимы идеей сыграть в современной пьесе и с надеждой смотрят на режиссеров, а те, в свою очередь, выжидательно смотрят на драматургов. Драматурги вроде бы и предлагают новые пьесы, но выбор их, во-первых, крайне мал, а во-вторых, не отвечают они чаяниям людей театра. То ли по качеству не дотягивают, то ли страдают мелкотемьем, но так или иначе проблема эта никак не сходит с повестки дня ко взаимному раздражению драматургов, служителей сцены и зрителей. Так что тема нашей беседы с ведущим театроведом страны и театральным критиком Аширбеком Сыгаем была как бы предопределена.

- Ситуация с драматургией в республике сейчас очень сложная. Заявляю об этом ответственно, хотя и тяжело мне говорить это, - сказал он. - В Казахстане около 50 профессиональных театров, по преимуществу драматических. 20 театров - казахские, и как раз репертуарная политика их - наша головная боль. Если внимательно посмотреть репертуары театров, то обнаружится явный крен в сторону переводных пьес. Причина? Нехватка пьес оригинальных, пьес казахских авторов. Да, наши классики оставили нам богатое наследство. Но нельзя же до бесконечности эксплуатировать пьесы Ауэзова, Мусрепова, Муканова и т.д. Приплюсуем сюда наших старых и верных товарищей Шекспира, Шиллера, Гольдони, Гоголя, Островского, Чехова, переведенных на казахский… Конечно, классика - благо, там такой простор для роста актеров, режиссеров, художников. Какие характеры, какие коллизии! И непременно поиски ответов на вечные вопросы. Да и зрителю это дает возможность осваивать другие пласты культуры.

- Но зритель между тем тоскует по современности на сцене, а современности нет?

- То-то и оно. Непросто, ой как непросто упорядочить впечатления от быстроизменяющейся жизни и претворить их в драматургический материал. Мы барахтаемся в этой жизни, одолеваем наши беды, пытаемся решать возникшие проблемы, но, повторяю, втиснуть их в рамки современной драмы или комедии не получается. Это всегда было сложно. Обратите внимание: Шекспир не писал пьесы на современные темы. Содержание его пьес - исторические хроники, действие его драм и трагедий происходит зачастую не в Англии, а где-то в солнечной Италии или суровой Дании. О современных ему реалиях он практически не писал.

- Тогда, быть может, мы напрасно сетуем на отсутствие современных пьес и предъявляем чрезмерные требования к драматургам?

- Отчасти да. Прошло 20 лет с момента обретения независимости, жизнь по многим параметрам полярно изменилась, а на сцене все те же Шиллер, Ауэзов и Чехов. Да, есть такие драматурги, как Дулат Исабеков, он держит руку на пульсе времени, и потому пьесы его идут во всех казахских театрах, их ставят в России - в Омске, Петербурге. Его пьесы идут в Театре русской драмы им. Лермонтова, в корейском театре. В активе наших театров пьесы Султана Балганбаева, Иран-Гайыпа. Но таких авторов - раз-два и обчелся, а театров в Казахстане 50. Лет 30 назад театров у нас было меньше, а драматургов - странное дело! - больше. Вспомним Калтая Мухамеджанова, Тахави Ахтанова, Аскара Сулейменова, Сафуана Шаймерденова, Оралхана Бокеева, Альжаппара Абишева. Увы, их нет, они все ушли. Театров стало больше, а драматургов… Я назвал три имени, силюсь еще кого-то вспомнить и назвать. Талаптан Ахметжан ушел, Баккожи Мукаи тоже нет с нами. Серик Асылбеков иногда порадует нас своей пьесой да выдаст на-гора что-нибудь новенькое Шахимарден, но этого мало, катастрофически мало! Нет, я далек от мысли представлять все в черном свете. Переводы на казахский тоже нужны, они обогащают театральную палитру. И классика нужна как воздух, в ней - наша история, наша этнография, наши обряды, в ней память нашего менталитета. Где еще наша молодежь увидит все это национальное богатство, если не в пьесах Ауэзова и Мусрепова?

Повторяю, драматурги есть, они дают качество, а вот с количеством - напряженка.

- Да, драматургия- жанр  консервативный и самый трудный. Да, драматургов почти нет.  Значит, надо что-то предпринимать. Что?

- Вы точно подметили насчет трудности жанра. Ауэзов написал 20 пьес, но и он неоднократно говорил: все, бросаю это дело, зачем мне эти хлопоты - в конце концов я прозаик, романист, этого с меня более чем достаточно. Чехов-драматург тоже хлебнул горького до слез. Все так. Но здесь, в этой, казалось бы, безвыходности возникает любопытный аспект: драматургию порой рождает режиссура. Чеховская "Чайка" в Петербурге провалилась, а в Москве стараниями Немировича-Данченко и Станиславского ее ждал триумф. Так что содружество драматурга и театра может быть весьма и весьма плодотворным. Примером тому может служить история пьесы "Абай", которую поставил наш первый казахский дипломированный режиссер, выпускник ГИТИСа Аскар Токпанов. Вначале он хотел отказаться от этого, как теперь говорят, крупного проекта: по плечу ли он ему, молодому режиссеру? И если Чехова поддержал режиссер, то Аскара Токпанова поддержал драматург Ауэзов. Дорогой мой соотечественник, коллега, сказал он ему, ты не волнуйся. То, что ты молод, это не беда, а скорее достоинство. Ты казах, ты знаешь историю, быт родного народа, и кому как не тебе ставить пьесу об Абае. Успех был блистательным. К тому же Токпанов сыграл главную роль и в спектакле, и в фильме об Абае, снятом чуть позднее Григорием Рошалем.

Что я хочу сказать? Мы, к сожалению, утратили плодотворную традицию сотрудничества режиссера с драматургом. Спросите того же Дулата Исабекова: часто ли его приглашают на репетиции? Разве что на сдачу спектакля, когда что-либо изменить уже практически невозможно. Знаете ли вы, что Ауэзов с утра до вечера сидел на репетициях "Абая"? И Мусрепов, и Абишев буквально "прописывались" в театре на время репетиций их пьес. Да, драматурги довольны уже хотя бы тем, что их ставят на сцене. Но этого мало! Режиссер и драматург должны снимать шляпу друг перед другом, должны чувствовать каждодневную жизненную необходимость друг в друге. Это пойдет лишь на пользу их общему детищу - спектаклю, который является результатом совместных усилий. Это прекрасно понимал Азербайжан Мамбетов, устраивая общественные просмотры спектакля перед сдачей, дабы заполучить в союзники не только автора пьесы, но и общественность, зрителей.

- То есть келейность здесь неуместна?

- Конечно.

- Но бывают ведь и примеры иного свойства. Тот же Талгат Теменов не только режиссер и актер, но и автор многих пьес, которые он ставит в ТЮЗе? Может быть, в этом тоже выход из создавшегося тупика? Подобную тенденцию стоит приветствовать или напротив?..

- Если человек талантлив и в равной степени успешно проявляет себя и в режиссуре, и в драматургии, почему мы должны возражать против этого? Шекспир ведь тоже был и драматургом, и актером, и директором театра. Примеров тому много. В конце концов, режиссер знает законы сцены лучше любого драматурга, ему и карты в руки.

Конечно, мы не ждем у моря погоды. В Академии искусств имени Жургенова уже набраны три группы студентов, по 7-8 человек в каждой, которые под началом опытных драматургов - Исабекова, Балгабаева и Шахимардена - вникают в алхимию написания пьес. Что из этого получится, покажет время, ведь талант непредсказуем, его как морковку на грядке не вырастишь, и, тем не менее, прилагать к этому усилия надо. Кстати, у нас и театральный критик тоже стал птицей редкой, хоть в "Красную книгу" заноси. Так что и я обучаю в Академии группу студентов-театроведов, приобщая их к суровой стезе театральной критики.

- Но на это требуется время, а его нет, новые пьесы нужны сегодня, сейчас. Какой вам в данной ситуации видится выход из положения?

- Выход один: режиссеры должны настойчивее искать контакты с теми немногими драматургами, которые у нас есть, брать их под свое крыло. Театр - дело тонкое, там многое непонятно для сторонних людей. А наши драматурги не очень-то оснащены глубинным знанием театра, не все нюансы им доступны. Поэтому при театрах надо открыть драматургическую лабораторию, в которую вовлечь и молодых литераторов - из тех, что не побоятся трудностей освоения этого наисложнейшего литературного жанра. Нечто подобное существовало раньше, этим достаточно продуктивно занимались Мухтар Ауэзов, Альжаппар Абишев. Почему бы сейчас не возродить давно забытое и крайне нужное?

- То есть театр должен проявить инициативу?

- Именно театр, и только театр. Спасение утопающих - дело рук самих утопающих, это тот самый случай. В конце концов, в каждом театре есть литературная часть, при ней мог бы вести такую лабораторию один из маститых драматургов. Учтем при этом, что никто из авторов не подарит театру пьесу, которая стопроцентно устраивала бы театр и режиссера. Будь такая лаборатория при театре, в ней было бы много проще решать все возникающие творческие вопросы.

И - в продолжение темы. Допустим, у нас нет хорошей пьесы, но у нас есть прекрасная литература, и пьесу можно сделать, положив в ее основу повесть или роман. Ануар Алимжанов, Морис Симашко (кстати, это выдающийся, на мой взгляд, писатель), Нурпеисов с его романами "Кровь и пот", "Последний долг". А Смагул Елубай - его роман о голодоморе "Одинокая юрта" ждет своего драматургического воплощения. А Жамбыл, Абай - это же кладези неисчерпаемые!

- Но как привлечь к этой непростой работе наших писателей?

- А вот об этом пусть и подумают режиссеры. В конце концов, пьеса - то зерно, которое падает в режиссерскую душу и там прорастает. Лишь содружество режиссера и драматурга спасет наш театр. Драматург должен участвовать в сценической судьбе своей пьесы.

Адольф АРЦИШЕВСКИЙ