То и дело в СМИ и соцсетях поднимается волна недовольства «горькой участью» государственного языка и его носителей в нашей стране. Вот и на днях несколько изданий растиражировали слова ученой дамы из КазНУ им. аль-Фараби о дискриминации казахскоязычных граждан, а на одном из интернет-ресурсов начался сбор подписей под петицией, в которой говорится об ущемлении прав кинозрителей, желающих смотреть фильмы на родном языке.
Кто кого дискриминирует?
Вообще, у нас вошло в привычку разбрасываться такими словами, как «дискриминация», «геноцид». В них чаще вкладывают эмоциональный смысл, нежели юридический, как должно бы быть. Кстати, это один из признаков того, что наше общество так и не стало правовым. Да и, судя по всему, не особо стремится стать таковым, что только на руку власть предержащим.
Так вот, если подходить именно с правовой точки зрения, то законодательство РК определяет преимущественное положение казахского языка относительно всех других. Согласно Конституции страны, он имеет более высокий статус, чем русский, уровень владения им обязательно тестируется при поступлении граждан на госслужбу, при конкурсном отборе кандидатов на получение стипендии «Болашак» для обучения за рубежом (на русский данные нормы не распространяются)…
Теперь что касается практического подкрепления этого статуса. Ежегодно растет доля школьников, обучающихся на казахском языке: сейчас она достигла 70, а среди самих казахов – 90 процентов. Полностью переведен на него центральный государственный телеканал, финансируемый из республиканского бюджета. Именно на нем, а не на каком-то другом, выпускаются 100 лучших в мире учебников. И т.д. и т.п. Плюс ко всему государство готово серьезно вложиться в перевод его графики на латиницу, видя в этом новые возможности в плане развития казахского языка.
Так о какой дискриминации может идти речь?
Другое дело, что в ряде сфер общественной жизни казахский язык остается как бы вторичным относительно русского. Например, высказывается недовольство по поводу того, что многие законопроекты изначально пишутся на «великом и могучем» и только потом переводятся на государственный. Что в книжных магазинах книг на казахском значительно меньше, чем на русском. Что не везде казахскоязычные граждане могут получить услуги на родном для себя языке. Перечень претензий можно продолжить. В чем-то они, наверное, справедливы. Но с выводами, к которым обычно приходят выдвигающие их люди, согласиться трудно. А выводы эти заключаются в том, что расширять сферу применения казахского языка надо за счет введения нормы об обязательном его знании представителями всех «публичных» профессий, включая продавцов, официантов и парикмахеров и за счет сужения пространства использования русского – отсюда предложения вроде того, чтобы сделать все школы в стране казахскими.
Можно бесконечно требовать обязательного знания государственного языка каждым гражданином страны. Однако надо понимать, что в наш прагматичный век, когда многие озабочены тем, как бы прокормить себя и свои семьи, люди будут изучать только то, что им жизненно необходимо. И никакие слова о долге, патриотизме и прочих высоких, но неосязаемых материях не помогут. Безусловно, есть директивно-большевистский метод – принуждения. Но использование его чревато непредсказуемыми последствиями. В том числе для страны в целом. «Махать шашками» в таком деликатном вопросе, как языковой, – занятие крайне опасное, что наглядно продемонстрировал украинский опыт.
Куда более конструктивным представляется другой путь, который заключается в том, чтобы сделать казахский язык привлекательным для всех граждан страны, чтобы они убедились: через него можно получать весь массив информации, необходимой для получения качественного образования, для различных видов профессиональной деятельности, для воспитания детей, для расширения кругозора и собственного культурного развития. Но чтобы казахский язык хотя бы приблизился к такому уровню, потребуются серьезные интеллектуальные усилия и в чем-то даже подвижничество. Ведь надо будет создать на нем самый разнообразный, качественный и при этом доступный контент (как оригинальный, так и переводной) – детский, учебный, литературный, телевизионный и т. д.
Надо не права качать, а «голосовать рублем»
Готовы ли люди, позиционирующие себя как радетели за казахский язык, принять в его судьбе, популяризации не показное, а самое что ни на есть деятельное участие? К сожалению, пока их, за редким исключением (тут можно назвать отдельных энтузиастов вроде Каната Тасибекова, Земфиры Ержан и некоторых других, чьи усилия заслуживают самых благодарных слов), хватает только на то, чтобы либо петь по нему нескончаемый «жоктау», либо предъявлять претензии и ультиматумы. В подтверждение можно привести следующий пример.
Пару недель назад в Интернете была размещена петиция, которая содержит два основных требования: во-первых, увеличить в прокате количество фильмов на казахском языке, во-вторых, показывать их во всех кинотеатрах страны в удобное время и даже в прайм-тайм. А сегодняшняя ситуация, когда доля таких сеансов, по оценкам инициаторов этого обращения, составляет лишь 10 процентов и когда они приходятся в основном на утренние и обеденные часы, является, мол, нарушением прав потребителей, желающих получать информацию на родном для себя языке. Петицию подписали уже свыше 30 тысяч человек, львиную долю которых (28,7 тысячи) составили жители южной столицы. Заостряю внимание на последнем обстоятельстве – чуть позже станет понятно, почему.
После ознакомления с текстом возникает ряд вопросов к инициаторам акции. Если владельцы кинотеатров вдруг прислушаются к требованию подписантов, то где гарантия, что на показ фильмов с казахским дубляжом будет приходить достаточное количество зрителей? Кто-нибудь вообще просчитывал, какова реальная потребность в таких сеансах? Ведь прокатчики как частные бизнесмены не враги самим себе: для них главное – прибыль, и неважно, показ каких фильмов (на казахском языке, на русском или на каком-нибудь суахили) ее приносит. А значит, будь они уверены в том, что казахскоязычные сеансы экономически более рентабельны, то ежедневно ставили бы их в прайм-тайм даже безо всяких к ним требований и призывов.
Если люди, подписавшие петицию, действительно горят желанием смотреть кино на родном языке, то им следовало продемонстрировать это не на словах, а на деле. Например, упомянутые 28,7 тысячи алматинцев могли бы организоваться, выбрать несколько городских кинотеатров, попросить их владельцев, чтобы они отвели под такие сеансы самое удобное время (сейчас все это можно сделать, не выходя из дома), а затем регулярно заполнять залы.
Дальше простая арифметика. Если каждый из них будет ходить в кино хотя бы раз в неделю, то ежедневная аудитория из числа этих людей составит более четырех тысяч (28700:7). Чтобы было наглядно и понятно: все восемь залов Star Cinema (в «Мега-центре») вмещают одновременно 1,5 тысячи зрителей, все четыре зала «Армана» - около тысячи, все четыре зала «Кинопарка» - около шестисот.… То есть таким образом можно заполнить под завязку от четырех до шести городских кинотеатров. А если еще каждый из подписантов придет в кино с супругой (супругом) или со своей девушкой (парнем), приятелями, детьми?
Даю голову на отсечение: при условии большого наплыва любителей фильмов на казахском языке кинопрокатчики быстро переориентируются на данный сегмент зрительской аудитории. Только потому, что это будет продиктовано интересами бизнеса. Пока же они, ежедневно мониторя динамику посещаемости, видят, что такие сеансы себя не окупают. Именно в этом, а не в чем-то другом (и тем более не в чьих-то кознях, не в чьем-то саботаже против государственного языка и титульного этноса) следует искать причину сложившейся ситуации.
Значит, чтобы изменить ее, надо не «права качать», сидя у компьютера, а «голосовать рублем», то бишь тенге. Иного варианта цивилизованного решения проблемы в условиях рыночной экономики не существует.
Если тебе интеллигент имя…
То же самое касается других сфер жизнедеятельности. Если мы, например, хотим, чтобы у издательств был интерес к выпуску книг на казахском языке, а у книжных магазинов – к торговле ими, то нам надо просто как можно чаще покупать и читать такую литературу. Элементарный закон экономики: спрос рождает предложение. Но вот есть ли на самом деле спрос? В Национальной библиотеке РК (бывшая «пушкинская») в Алматы можно увидеть длинные стеллажи с многотомными собраниями из серий «Әлем әдебиеті кітапханасы» («Библиотека мировой литературы»), «Әлемдік философиялық мұра» («Мировое философское наследие») и других, изданных в рамках госпрограммы «Мәдени мұра». Судя по состоянию книг, выпущенных больше десяти лет назад, к ним мало кто за это время притрагивался. А ведь на их издание (в общей сложности более пятисот томов, суммарный тираж – свыше полутора миллионов экземпляров) государство израсходовало значительные бюджетные средства.
И тем более готовы ли мы тратить на покупку книг, особенно для собственных детей, свои кровные?
Или возьмите телевидение. В марте прошлого года национальный оператор «Отау-ТВ» включил в свой пакет новый телеканал Discovery Showcase, который, как сообщалось, будет показывать «лучший познавательно-развлекательный контент» - самые интересные передачи от Discovery Channel, Animal Planet, TLC и Discovery Science. Причем в формате HD, то есть в высоком разрешении, и, самое главное, на казахском языке (впервые!). Но на днях автор этих строк, позвонив в «Отау-ТВ», узнал, что этого телеканала в пакете уже нет и что остались лишь русскоязычная и англоязычная версии Discovery Channel. Девушка-оператор не смогла ответить на вопрос, что послужило причиной, но в общем-то и так все понятно: от тех или иных каналов обычно отказываются тогда, когда у них слишком маленькая аудитория. Ведь за возможность показывать что-либо приходится платить правообладателю, да и перевод на другой язык требует затрат, а «отбить» эти деньги можно только за счет абонентов. Получается, что наши соотечественники не проявили интереса к казахскоязычной версии телепрограмм, которые смотрит весь мир, которые расширяют кругозор и дают новые знания.
Если у нас нет особого желания потреблять даже уже имеющийся контент на казахском языке, то что говорить о создании нового? (Имеется в виду действительно умный, качественный и полезный, а не исторические мифы, не попса и подобие юмора, которые сегодня заполонили экраны ТВ и концертные площадки, и тем более не казахские вариации «Дома-2»). Ведь это потребует активной мыслительной деятельности, креатива, времени, сил, того самого подвижничества, о котором говорилось выше. Потребует прежде всего от представителей национальной интеллигенции – ученых, деятелей культуры, педагогов и т. д., а также от общественных активистов, называющих себя патриотами. Именно им следовало бы заняться созданием и продвижением таких интеллектуальных продуктов, которые были бы интересны всем казахстанцам и которые бы побуждали тягу к изучению казахского языка. А плакаться по нему, требовать преференций и режима наибольшего благоприятствования – проявление слабости и неконкурентоспособности. Это только унижает язык…
