Согласно некоторым экспертным оценкам, доля квазигосударственного сектора в экономике Казахстана достигла уже 60%, тогда как в странах ОЭСР этот показатель не превышает 15-20%. Сегодня, наверное, уже мало кто сомневается в его неэффективности и коррупциогенности. И хотя в фонде «Самрук-Казына» много говорят о трансформации, оптимизации и т.д., ситуация не только не улучшается, но и усугубляется.  О том, как навести порядок в этом секторе и сделать его деятельность прозрачной и подотчетной обществу, мы поговорили с экспертами.

Асет Наурызбаев, финансовый аналитик: «Действующие правила игры позволяют получать от госкомпаний выгоды, невозможные в случае их приватизации»

К сожалению, построенный в стране государственный капитализм очень сильно защищается самими чиновниками, поскольку действующие правила игры позволяют получать от госкомпаний выгоды, невозможные в случае их приватизации. Квазигоссектор в стране превратился в синекуру для квазименеджеров.

Прямые и непрямые доходы участников процесса таковы, что позволяют тормозить все усилия по снижению доли госсектора в экономике.

Другая проблема заключается в том, что государство очень плохо представляет, как именно надо уменьшать эту долю. Более того, раз за разом создаются новые госэлементы экономики – например, в медицинском страховании, туризме.

Таким образом, нужны две вещи: во-первых, политическая воля, способная победить бенефициаров сложившейся ситуации, а во-вторых, умение правильно создавать рынки и отпускать в рыночную среду госфункции.

Бекнур Кисиков, президент Евразийской ассоциации франчайзинга: «Квазигоссектору не хватает открытости и более тесной коммуникации с населением»

Думаю, не одного меня тревожит увеличение доли квазигоссектора. Оно говорит не столько об аппетитах этих институтов, сколько о слабости нашей экономики. Квазигоссектор не всегда является эффективным менеджером, но ему порой приходится спасать критические сегменты экономики, а значит, речь здесь идет не о следствии, а о причине.

Конечно, все эти институты создавались для устойчивого роста экономики. Но последняя  сегодня переживает не самые лучшие времена, поэтому приходится включать механизмы институтов развития.

Если сравнивать их по критерию эффективности с зарубежными аналогами, где прибыль на вложенный доллар выше, то, конечно, наши отстают. Но, с другой стороны, большая прибыль – больший риск.

Во всем мире квазигоссектор имеет свою долю, но в развитых экономиках ее пытаются сократить. Потому что такие институты априори не могут быть эффективными. Да, они выступают в роли инвесторов, но это не коммерческие сектора, поэтому расчет и вообще сама философия инвестиций здесь другая.

Сам глава государства в случае с ФНБ «Самрук-Казына» указывал на многоуровневую систему управления компаниями фонда. Она, по его словам, «усложняет принятие решений, требует значительных финансовых ресурсов на содержание многочисленного административно-управленческого персонала. Необходимо сократить уровни управления». Квазисектору не хватает открытости, более тесной коммуникации с населением, из-за чего постоянно возникают сомнения в его эффективности. Не могут радовать и большой аппарат, громоздкая бюрократичная структура.

Недавно мне пришлось воспользоваться услугами монополиста - национального перевозчика «Казахстан темир жолы», который находится в составе фонда. С огорчением отметил для себя, что вагоны старые, не модернизированные. А ведь бюджет у КТЖ  огромный. Вот тут и возникает вопрос, связанный с эффективностью. 

Зачем держать эти институты, если они, возможно, неэффективны? Зачем содержать огромные штаты? Я не говорю, что они совсем не нужны – речь идет о философии инвестирования и управления.

На мой взгляд, им не хватает некоего общественного контроля, большей прозрачности.  Даже если какие-то части этого сектора собираются приватизировать, хотелось бы, чтобы в процесс было вовлечено как можно больше общественных активистов, чтобы он максимально полно освещался в СМИ.

Развитая экономика предполагает наличие прозрачных механизмов, и именно на это должны делать упор многие институты квазигосударственного сектора. В то же время, отдавая должное положительным примерам в их деятельности, особенно в условиях кризиса, когда нужно постоянно поддерживает некоторые отрасли, чтобы не произошел дефолт, мы все могли бы повысить их эффективность.

Марат Толибаев, директорТОО «Smart Investments»: «Власти удобнее применять «ручное управление» во всем»

При нынешней политической системе кардинальное сокращение доли государства в экономике невозможно. Ведь отношение к ней определяет именно политика, а при административно-командной системе полностью рыночная экономика неозможна.

Власть, привыкшая монопольно управлять политическими процессами, хочет так же монопольно управлять и экономическими. Она не приемлет рыночные саморегулируемые механизмы, поскольку они ей неподконтрольны. Власти удобнее применять «ручное управление» во всем. Так, у нас зачастую не рынок решает, где и какой завод построить, а акимат. Исходя из своих соображений, он может дать землю и проложить коммуникации, например, к будущей птицефабрике, а вот создание прядильной фабрики может посчитать «нецелосообразным», а значит, такой проект не получит его поддержки. «Целесообразность» же зачастую определяется близостью предпринимателя к акиму.

Или, скажем, не рынок, а власть решает, поднять тарифы на железнодорожные билеты или нет, при этом она исходит из своего понимания социальной стабильности. С частной железнодорожной компанией такое бы не прошло. А еще власть может обязать нацкомпании строить социальные объекты там, где посчитает нужным. Частному бизнесу так легко приказать не получится. Поэтому государство предпочитает держать послушные и подчиненные ему национальные компании.

Кстати, последние удобны властям и тем, что могут по одному их устному указанию израсходовать собственные, причем огромные, средства на различные цели в обход бюджетных процедур. Утверждение государственного бюджета - в принципе, тоже контролируемый процесс, но более громоздкий.

Айкын Конуров, руководитель фракции КНПК в мажилисе: «Сегодня именно через госсектор можно вливать средства в экономику, испытывающую внешнее давление и шоки»:

Квазигосударственный сектор, несмотря на активно проводимую процедуру трансформации, пока еще является вещью в себе, причем, можно сказать, достаточно дорогой вещью в себе. В условиях кризиса доля поступлений от него имеет принципиальное значение, но большую часть заявленных в проекте республиканского бюджете на 2019-2021 годы показателей трудно назвать ободряющими.

Доходы на долю участия в юридических лицах, находящихся в госсобственности, в следующем году уменьшатся на 46%. Поступления от чистого дохода республиканских госорганизаций сократятся на 35%. Поступления по дивидендам на госпакеты акций, находящиеся в республиканской собственности, в 2019-м увеличатся всего на 7%. В совокупности объемы поступлений составят всего 23 миллиарда тенге.

В целом доля государства в экономике достигает 50-60%. Это структурная проблема, которая ежегодно усугубляется, поскольку мы не видим ни реального сокращения доли госсектора, ни повышения эффективности управления государственными активами.

Тем не менее, говорить, что квазигоссектор неуклонно тянет отечественную экономику вниз, я бы не стал. Я бы, скорее, привел аналогию с балластом на подводной лодке, когда его наличие на борту необходимо для погружения и всплытия (тем самым он наделяет лодку уникальными свойствами). И, конечно, в плане эффективности управления этой сложной системой многое зависит от менеджмента. 

Сегодня наш реальный сектор находится в неравных со своими прямыми конкурентами условиях с точки зрения доступности к ликвидности и внешним рынкам. В таких условиях ему неимоверно трудно удержаться на плаву. Поэтому в период кризиса сохранение или увеличение доли квазигосударственного сектора можно расценить как шанс сохранить «плавучесть» и управляемость всей экономики. Именно через госсектор можно вливать средства в экономику, испытывающую сейчас внешнее давление и шоки. Плюс квазигоссектор является крупнейшим потребителем товаров и услуг, вокруг которого развивается множество субъектов МСБ.

Если удастся внести поправки протекционистского характера для Qazaqstanda zhasalgan в законопроект по закупкам в квазигоссекторе (он сейчас находится в парламенте), то это добавит оптимизма казахстанским товаропроизводителям и услугодателям.

Айман Турсынкан, директор форсайтингового агентства EXIMAR: «Деятельность большинства субъектов этого сектора низкоприбыльная и даже убыточная»

В денежном выражении по обороту за 2017 год от ВВП методом производства размер квазигосударственного сектора совокупно достиг почти 60%, в том числе доля 359 портфельных компаний АО «ФНБ Самрук-Казына» составила 18,2%, доля 4437 государственных крупных и средних компаний - 16,9%, а доля прочих институтов развития, РГП и национальных холдингов, кроме АО «ФНБ Самрук-Казына», в республиканской собственности составила почти 24,9%.

Нужно отметить, что собственно государственное управление и оборона, социальное обеспечение, секторы муниципальных услуг совокупно составляют лишь 19,9% от ВВП методом производства, при этом по отдельному секторальному анализу деятельности предприятий в системе образования и здравоохранения фактическая рычночная доля государства составляет соответственно 80% и 78%. То есть, по сути, в Казахстане при сложившихся объемах потребления товаров и услуг доля государственного участия в экономике, включая собственно государтвенный аппарат, не должна превышать 16,7-17% от ВВП методом производства в денежном выражении.

Деятельность большинства субъектов государственного и квазигосударственного секторов низкоприбыльная и даже убыточная. Средний коэффициент налоговой нагрузки составляет до 2,5% от совокупного годового дохода.

По данным Министерства финансов РК, кроме реестра юридических лиц с государственной формой собственности, по состоянию на 1 января 2018 года в республиканской собственности находятся пакеты акций 123-х акционерных обществ и доли участия в 22-х товариществах с ограниченной ответственностью. Из них финансовый год закончили с убытком 30 АО на общую сумму 27,4 млрд. тенге, а также шесть ТОО с общей суммой убытка в 1,8 млрд. тенге.

Согласно данным Комитета по статистике МНЭ РК на начало  октября с.г., в разделе статистики предприятий в Казахстане на сегодня зарегистрированы 26570 организаций с государственной формой собственности, или 6% от общего количества (433967) юридических лиц.  При этом среди зарегистрированных крупных предприятий глубина проникновения квазигосударственного сектора составляет 42%, в среднем бизнесе - 52,2%, а в малом - лишь 5,2%. То есть в национальном масштабе к квазигосударственным предприятиям относится 1042 субъекта крупного бизнеса, 3395 субъектов среднего бизнеса и 22 133 субъекта малого бизнеса.

Таким образом, крупный и средний бизнес с государственной формой собственности представлен  4437 национальными компаниями.

Источник: Комитет по статистике МНЭ РК, раздел статистики предприятий

Дополнительно к предприятиям с государственной формой собственности ключевые позиции в экономике страны занимают национальные компании. Только на ФНБ «Самрук-Казына» приходятся 319 прямых дочерних организаций.   Каждый центральный и местный исполнительный орган имеет свои дочерние квазигосударственные организации, финансируемые в виде постоянной капитализации из республиканского или местных бюджетов за счет налогоплательщиков.

Общая стоимость активов портфельных компаний ФНБ «Самрук-Казына» на конец прошлого года составила 28,5 млрд. долларов,  или 18% всего ВВП Казахстана. Их годовой оборот был равен 4 521 709 млн. тенге, или оценочно около 18% от всего ВВП страны. При этом самые высокие доли проникновения национальных компаний наблюдаются в нефтегазовом, энергетическом, коммуникационном, транспортно-логистическом секторах.